Колониальная служба (Сборник) - Страница 142

Жизнь старателей течет по своим законам, и любой одинокий космоскаф, чей экипаж желает сохранить в целости свой груз и свою жизнь, будет подходить к предполагаемому месту посадки с максимальной осторожностью, даже если это центральный космопорт в Кольцах. Потом космоскаф аккуратно опустится на металлическую поверхность астероида, причем в таком месте, где будет наилучший обзор со всех сторон, и никто не сможет приблизиться к нему незамеченным.

А после посадки его экипаж будет ждать появления других кораблей. Когда же следующий космоскаф превратится в видимую глазом темную каплю в золотом светящемся тумане, корабль, приземлившийся первым, окликнет его:

— Добро пожаловать! Кто это там?

Так, или примерно так, каждый раз все и происходило.

Данн слышал и вопрос, и ответ. Пилот второго корабля назвал себя и опустился не слишком близко от первого, соблюдая неписаные правила старательского этикета. Потом между экипажами началась беседа. Поначалу она имела характер сдержанный и пропитанный недоверием, но люди в каждом из кораблей в течение многих недель не слышали никого, кроме своих компаньонов, поэтому жаждали общения.

Пока Данн приближался к астероиду, посадку совершил еще один корабль. И еще два. И множество других! Пространство вокруг Отдушины наполнилось переговорами. Откуда не возьмись, зазвучал смех, посыпались шутки и анекдоты, имевшие порой бороду столь длинную, что она уходила в докосмическую эру. Очень немногие из баек были новыми, но люди с готовностью разражались преувеличенно веселым смехом, радуясь нервной разрядке и переменам в настороженно-одинокой старательской жизни. К тому же разговоры скрашивали недолгое ожидание корабля-сборщика. Сыпались вопросы: неужели тот-то и этот-то до сих пор долбят свой безнадежный осколок? А правда, что этот… как там его?., до сих пор мучается кошмарами и размахивает руками и ногами во сне? А помнишь, когда… А кто видел то-то и то-то? А куда подевался такой-то? В последний раз он здесь не появлялся. Он еще в Кольцах?

Но вопросы вроде последнего не приветствовались. Они не подходили к приподнятому настроению старателей во время очередного прихода корабля-сборщика.

Люди с нетерпением ждали момента, когда смогут выбраться из круглых корабликов, в которых прожили многие месяцы, словно в тюремных камерах, и не хотели слышать о чьем-то бесследном исчезновении. Такое сообщение вызывало единственное логичное предположение, что человек мертв. А кому хочется лишний раз вспоминать о ненадежности собственного «завтра»?

Так же неэтично было открыто выяснять, насколько удачливы оказались другие старатели. Но если человек сам развязывал язык, то его внимательно слушали и делали выводы. Хвастун рисковал отправиться в обратный путь с целым эскортом завистливых коллег, которым очень даже интересно будет узнать, где это он раздобыл кучу кристаллов, в то время как остальные безуспешно охотятся на них по всем Кольцам.

Но среди прочих имелись два традиционных вопроса, которыми встречали каждого новоприбывшего. И первый — «Видел ли ты гуков?» — считался почему-то страшно смешным. «Ну что, видел кто-нибудь гуков, а?» Взрыв смеха. Второй, не менее смешной вопрос, был таков: «Нашел ли кто-нибудь Большую Леденцовую Гору?» Это чрезвычайно развлекало людей, с нетерпением ожидавших возможности покинуть коробки космоскафов хотя бы на несколько минут.

Хотя Данн еще не добрался до Отдушины, он знал, что все это сейчас происходит внизу, словно он сам присутствовал на посадочном поле.

Приборы его космоскафа уловили басовитое гудение двигателей корабля-сборщика с Хоруса, соседней планеты этой системы. Его эхо мог отличить любой старатель. Корабль-сборщик нес кислород и запасы продовольствия, а также запчасти для старательской техники, но, самое главное, он означал перемену в тяжелом повседневном труде, передышку, возможность хоть ненадолго забыть тяжелую и безрадостную жизнь, которую приходилось вести здесь, в Кольцах Тотмеса.

Низкое басовитое гудение мощных двигателей нарастало. Корабль-сборщик приближался к Отдушине. Разговоры старателей в корабликах, опустившихся на поле космопорта, внезапно прекратились. Данн почувствовал отчаянное нетерпение, которое все другие тоже испытывали в этот момент. Ему захотелось врубить генераторы на полную мощность и последним броском достигнуть Отдушины, прежде чем совершит посадку сборщик. Данн понял, насколько переутомлен, только едва не сорвавшись и не совершив эту глупость.

Он откинулся в кресле и на всякий случай убрал руки подальше от пульта, позволив космоскафу какое-то время лететь в автоматическом режиме.

Он слышал, как менялся гул двигателей сборщика — космический транспорт маневрировал, подлаживая скорость и реактивный момент под вращение астероида. Большой межзвездный корабль осторожно приближался к Отдушине сквозь светящуюся мглу.

Космоскаф Данна продолжал идти к космопорту, и только когда на экране прямо по курсу появилось нечеткое изображение какого-то крупного небесного тела, пилот снова взял на себя управление.

Точно определить с такого расстояния, что это за объект, мешало искажающее влияние газового облака, но Данн и так знал, что впереди Отдушина.

Гудение корабля-сборщика прерывалось и возобновлялось с небольшими интервалами. Вдруг на долю секунды гудение усилилось — это включились основные двигатели, и наступила тишина. Только из коммуникатора доносилась оживленная болтовня экипажей космоскафов.

Корабль-сборщик совершил посадку.

На сборщик обрушилась лавина оживленных голосов. Какая погода на Хорусе? Победили ли «пантеры» в финале всепланетного кубка? Привезли ли холодного пива? Истосковавшиеся по вкусной пище люди выкрикивали заказы на разнообразные деликатесы с цивилизованных миров. Совсем нетрудно представить, с каким восторгом они будут получать вожделенные лакомства. Можно без преувеличения сказать, что они ждали этих яств с не меньшим нетерпением, чем нового запаса воздуха.

Наконец и Данн стал готовиться к посадке на Отдушину. Несколькими включениями реверсного двигателя он уравнял скорость корабля со скоростью астероида. Теперь космоскаф неподвижно висел над полем космопорта, где неровное кольцо из корабликов окружало громаду корабля-сборщика.

Внизу корабль Данна заметили и поприветствовали не слишком пристойными шутками, на которые были горазды по-детски расшалившиеся старатели Колец. Кто к нам пожаловал! А почему так поздно? А ведь ты опоздал, всю еду на сборщике уже расхватали. И конечно, традиционное, насчет встречи с гуками. А что нового слышно о Большой Леденцовой Горе?

Упоминание об этой сказочной местной Голконде было дежурной шуткой, однако кое-что за этим стояло. Где-то в тумане Колец действительно находилось нечто, окрещенное Большой Леденцовой Горой и олицетворявшее мечту каждого старателя о богатстве и славе. Данн знал о Горе немного больше остальных старателей, поскольку его партнер Кииз был племянником того самого Джо Гриффита, который нашел ее и привез оттуда невероятный груз кристаллов, а затем вернулся обратно, чтобы добыть еще. С тех пор его никто не видел. Кииз, естественно, держал факт этого родства в тайне от остальных старателей, чтобы не вызывать нездорового интереса.

Для старателей Большая Леденцовая Гора была частью местного фольклора, хотя немало людей вполне серьезно верили в нее и ловили любые слухи, всякий раз вызывавшие обильное слюновыделение. Другие верили тайно, внешне никак этого не проявляя. Но, так или иначе, верили все, потому что в основе легенды о Большой Леденцовой Горе лежал подлинный факт и не существовало такого человека в Кольцах, который бы не мечтал найти неисчислимые сокровища на неизвестном фрагменте Колец. Каждый бы не надеялся, что это должно произойти совсем скоро — возможно, еще до следующего прихода корабля-сборщика, и именно с ним. На этой вере держался весь промысел абиссальных кристаллов в золотистом тумане, отданный на откуп старателям-одиночкам. Астероиды, в недрах которых скрывались ценные кристаллы, были столь малы и труднодоступны, что использование больших производственных мощностей в их добыче не оправдывало себя.