Коллективное сознательное - Страница 53

— Уже приведена, — после секундной паузы ответил Байкалов.

— Как только я скажу — огонь, — дай залп по окнам верхнего этажа. Не важно, куда попадешь, важно побольше шума, понял?

— Понял, не дурак.

— Клава, что там Тимур?

— Он сидит под тобой, отхекивается. Судя по всему, никуда он обратно не восстановился. Как был крокодил волосатый, так и остался. — Клава попыталась шуткой разрядить обстановку.

— Он в таком состоянии вменяем или сожрет меня, как лягушку?

— Ну, судя по его рассказам и по тому, что он еще до входа в тоннель купил пятьдесят килограммов говядины… — отозвалась Клава. — В общем, о еде он сейчас не думает.

— Ладно, что там наша дама? Я про Тарантини.

— Вышла на связь с Лазненко, пообещала через каждые пять минут отдавать заложников. По частям, — нехотя ответил Герман.

— Ладно. Пусть Лазненко пошлет ее подальше, прошу вас, — буркнул Вадим. — Прекратите какие-либо переговоры.

— Хорошо, Вадим, — генерал был спокоен и решителен, — я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Сколько человек в здании сейчас?

— Восемь.

— Всем ждать, — скомандовал Малахов.

Ждать пришлось недолго. Раздались шаги охранника по лестнице, и в крохотное окошко на двери Вадим увидел, как тот самый бритый вошел в холл подвала. Малахов немедленно забарабанил в дверь.

— Откройте, у меня важное сообщение! Откройте, — закричал он.

— Что надо? — буркнул охранник.

— Я должен передать срочно госпоже Тарантини очень важное…

— Говори мне, я передам.

— Тебе не скажу. Одно только, я знаю, где третий символ, «Хрустальный череп». Если ты меня отведешь сейчас к госпоже, то все решится быстро и мирно.

Охранник скорчил недовольную рожу, но подошел к двери и загремел запорами.

— Пошли. — Энамп, совершенно уверенный в себе, протянул руку, чтобы взять Вадима за локоть.

Малахов, вроде не сопротивляясь, безвольной походкой подошел ближе к охраннику. Отточенный удар внутренней стороной ладони в подбородок ошеломил энампа. Кроме того, указательный палец, продолжая движение, глубоко вошел в глазницу. Тихо воя от боли, громила рухнул на пол.

— Где выход в подземный ход? — Вадим за воротник поднял вампира.

Но добиться ответа было невозможно. Кровь хлестала из выдавленного глаза. От ошеломительной боли охранник ничего не понимал и только стонал, прижимая к лицу ладонь. Сквозь пальцы ручьем текла кровь. Вадим вытащил раненого в холл. И тут все стало на свои места — посередине угадывался металлический люк, ведущий вниз.

— Дима, поехали, полный шухер! — скомандовал Малахов.

Рев пулемета Владимирова было слышно даже здесь, в подвале. Вадим вытащил у охранника из кобуры пистолет, первым выстрелом прекратил страдания вампира, а вторым снес замок на люке. Словно того и ожидая, люк с грохотом отлетел в сторону, чуть не оглушив Малахова. Из глубины вылетел словно несомый неземной силой зверь. Малахов отступил. Он никак не ожидал увидеть Тимура в таком совершенно ужасающем облике. Мускулистые лапы, покрытые рельефной чешуей, только подчеркивающей силу мышц, громадная голова с устрашающими клыками, с которых капала слюна. Массивный хвост с жестким стуком бил по полу. Тимур, если его, конечно, можно было сейчас так называть, быстро осмотрелся, только зыркнул налитыми кровью глазами по углам, а потом, словно ожидая команды, лег на брюхо и положил голову на лапы. Бока зверя тяжело вздымались не от усталости, а от возбуждения.

— Тимур, если ты меня слышишь, ответь? — попытался окликнуть зверя Малахов.

Зверь, не меняя позы, тяжело вздохнул и дал отмашку хвостом.

— Тимур, я не знаю, слышишь ли ты меня, ты ли это, но я прошу об одном. Сейчас я открою вон ту дверь. — Вадим показал на камеру, где были Андрей и Вероника. — И ты уведешь их прочь по тоннелю. Как можно быстрее и дальше. Ты понял?

Зверь лежал, закрыв глаза, и дышал уже спокойно, словно не слышал и не видел того, что происходит вокруг.

— Блин, Тимур. — Вадим смотрел на Тимура с грустью. — Наверное, я все-таки себе заведу кота. Назову его Какубай. Чтобы был похож на байкаловского кота. Он мне рассказывал как-то, что у него очень умный кот. Хотя откуда у него умный кот? Так вот — я буду с Какубаем разговаривать, как с тобой. Я ему слово — а он мне хвостом в ответ виляет. Или не виляет. Не знаю… Ладно. Сиди — не рыпайся пока.

— Я не врал! — В коммуникатор ворвался сигнал от Байкалова. — Мой Марсик очень умный кот. Хоть и кастрированный.

— Ребята, вам не кажется, что вы все сошли с ума? — Клава почти крикнула.

Малахов, прекратив безумный разговор, обшарил мертвого охранника, нашел ключи и открыл камеру, где сидели его сын и Вероника.

Мальчик немедленно кинулся к отцу.

— Папа! Я знал, что ты их всех…

— Андрюша, да! Не сомневайся. Мы их всех, конечно, скрутим. — Вадим на секунду замолчал, не зная, как объяснить сыну то, что дальше он должен иметь дело с монстром, а иначе Тимура нельзя было воспринимать. — Андрюша, Ника, только…

Но тут сын выскочил из камеры, не обращая внимания на слова отца.

— О, папа, а тут же… — Андрей обхватил руками гигантскую голову Тимура-монстра. — Это же прямо, как в Зоне. Я видел, как вот точно такой убивал сталкеров, которые меня искали, чтоб убить.

— Ну вот. Вы с ним встретились опять. Значит, он опять тебя спасет, — улыбнулся Вадим.

— Вадим, — Ника тронула Малахова за плечо, — ты можешь мне объяснить хоть что-то?

— Вероника, прости меня. — Вадим обнял девушку.

— Ника, запомни… все, что было, было на самом деле по-другому… — В голове Малахова стоял туман, но он понимал, что он говорит не те слова, которые нужны именно сейчас. — Вероника… у меня есть только один шанс спасти тебя и сына. И еще. Ты не прожила ту жизнь, что прожил я… Но, Ника, есть та жизнь, которую мы прожили вместе, я люблю тебя… Запомни, запомни навсегда, мы прожили долгую счастливую жизнь. Мы с тобой были на Марсе, нас бросало в такие… Ника… беги… остальное — не важно. Доверься Тимуру…

Вадим оттолкнул Нику, ему даже показалось, что он оттолкнул ее грубо, потом он обнял сына и, пнув носком ботинка лежащего монстра, сказал:

— Так, хватит тут валяться, Тима, теперь твоя работа!

Чудовище, как будто проснувшись, дернулось и вскочило в боевую стойку — все четыре лапы напряжены, хвост хлещет по бокам.

— Тима, если ты слышишь меня, — опять как заклятие произнес Вадим, — спаси их.

Тимур или монстр, внутри которого скрывался Тимур, тихо фыркнул, ловким движением, как будто он это делал много раз, забросил себе на спину Андрея, и мягко подхватив Веронику за талию, исчез в люке, ведущем в подземелье.

— Вадим, на выходе из тоннеля в Сокольниках повышенная активность энампов, — доложил Герман бесстрастно, как автоответчик.

— А вы что там, сопли жуете? — возмутился Малахов. — Нет ресурсов?

— Вадим, — опять раздался голос Лазненко. — Все силы приведены в готовность. Только… Вадим, вход в тоннель взорван. Мы не можем туда попасть. И судя по всему, навстречу Тимуру движется очень большой отряд… Они могут…

— Товарищ генерал, — может быть, впервые за многие годы службы Малахов обратился к Лазненко по званию, — сделайте все, чтобы Тимур с… с моей семьей вышел из подземелья. Все. Я отключаю связь. Дальше… дальше вечность.

Малахов сорвал очки-коммуникатор и без сожаления наступил на них.

Спокойно, словно он шел не навстречу смерти, а на званый ужин в королевском дворце, Вадим поднялся на первый этаж…

— Ну и что мы будем делать дальше? — Облокотившись о дверной косяк, в холле первого этажа стояла Сильвия и смотрела на Вадима, как на недоразумение. — И чего вы добились? Геройской смерти?

— Если я уйду вместе с последним магистром энампов, это уже будет осмысленная смерть.

— Вот нахрен ваша страна порождает таких героев? — Сильвия неожиданно показала отличное знание языка. — Героев, подходящих только для ваших тоталитарных фильмов про Чапаева.