Коллекция неловкостей (СИ) - Страница 16

Он принес бинты, туго перевязал больную ногу и устроился на диване. В этот момент футбольные команды как раз расходились после первого тайма.

— Тьфу ты! Только сел…

— Да не переживай, там все равно пока ноль-ноль, — Рада отключила звук телевизора. — Давай выпьем.

— Давай. За что?

— Ну… За мир во всем мире.

— Как скажешь.

Они чокнулись, и Рада сделала глоток.

— Ну что, полегче?

— Ага, — ответила она. — Еще немного, и я вообще забуду, что куда-то сегодня ходила.

— А вот и нет, так налакаться я тебе не дам.

— Зануда. Расскажи лучше, что у тебя новенького.

— Да ничего особенного. Скоро премьера. Режиссер психует, всех загонял. Веронов тоже глаза закатывает… Звезда звездой. Нет, актер он, конечно, гениальный, пашет больше всех нас, но иногда зубы сводит от его капризов.

— А я думала, он — душка, — Рада закинула в рот виноградину. — Мне он показался на репетиции вполне приятным человеком.

— Вот же бабы! — раздраженно фыркнул Антон. — Увидят смазливую мордашку и трагического героя, и давай сохнуть.

— Ну, во-первых, никто не сохнет. А во-вторых, еще неизвестно что хуже: любоваться на трагического героя или волочиться за длинноногими стервами.

— Начинается…

— Продолжается! Веронов ему не угодил! А сам хвостиком бегает за Лидой.

— Ничего я за ней не бегаю! Если хочешь знать, она… Ой, погоди! — он взял пульт от телевизора и включил звук. — Второй тайм.

Рада не имела ни малейшего желания смотреть футбол, потому что никогда не отличала «Ювентус» от «Реала», а Роналдо от Роналдиньо. Она взяла со стола свой ноутбук и решила проверить почту. Новых сообщений не было, по скайпу тоже не хотелось ни с кем трепаться, и она решила поделиться чувствами в блоге. Нажала на ссылку «Новая запись» и написала тему: «Нытье хронической неудачницы». Сделав глоток вина и положив в рот еще одну виноградину, Рада стала печатать запись в дневник:

Иногда я думаю, есть ли у человека ген неудачника. Вдруг некоторые люди — в числе коих, несомненно, я — рождаются предрасположенными к попаданию во всякие неприятные, позорные, дурацкие ситуации. Или это приобретенный «навык»?

Как бы то ни было, дорогие друзья, в способности лажать я преуспела.

Не буду писать, что именно я натворила сегодня, потому что не хочу документировать свой позор, но признаюсь честно: этим вечером я получила золотую медаль в номинации «Корова года». Пальцев на руках и ногах не хватит, чтобы пересчитать количество свидетелей моего позора. Количество человек, которым я бы предпочла не попадаться на глаза еще лет двести. Плюс ко всему, я подвернула ногу, и теперь валяюсь на диване, не имея даже возможности нормально передвигаться.

Но это еще не все!

Дамы и господа!

Позвольте вам представить яркий случай клинической ажурной шизофрении. Абсолютного беспросветного идиотизма. Все еще не догадались?

Это Я.

Я.

Я.

Я.

Как утверждает народная мудрость, если мозгов нет, то лопатой их, определенно, не накидаешь. Так и у меня; вляпавшись однажды по самое не балуйся, я снова наступаю в кучу обеими ногами. Как?! Скажите, КАК мне объяснить самой себе, что если ты кому-то не нужен, то не надо даже смотреть в его сторону?! Почему меня должно беспокоить, что делает этот человек? Что думает, чувствует? И самое интересное, — почему я сама чувствую?! Вместо того, чтобы думать.

Хорошо бы изобрести чувствостиратель. Захотел забыть — нажал — и готово! Живи, радуйся. Но нет. Человеки — или, по крайней мере, хронические неудачники вроде меня — будут снова и снова расковыривать старую болячку, лезть, куда не просят, чувствовать, что не надо.

Эх, раз, еще раз, еще много-много раз…

Прости меня, дневничок, за нытье.

Торжественно клянусь исправиться и начать новую жизнь. С новыми людьми. Кстати, кое-кого я уже заприметила. И если были у меня раньше сомнения, то теперь их нет. И двигаться я буду в новом направлении.

Курс на сексапильных ботаников! Полный вперед!

Рада довольно окинула взглядом текст и отправила запись. Потом сделала глоток вина, краем глаза взглянув на Антона. Тот всем своим существом находился на футбольном поле, шлепал себя по колену от досады и бормотал, подгоняя игроков, а Рада смотрела, как у него на спине между лопатками натянулась футболка, а под ней перекатываются холмики мышц.

Она повернулась на бок и сама не заметила, как задремала. Ей снилось, что она в белом платье, Антон целует ее, берет на руки и несет в спальню, а там сидят Денис, Лида и почему-то мистер Веллингтон. Все смеются над ней, а больше всего Антон: «Неужели ты подумала, что я серьезно?!», — говорит он, и Рада, плача, выбегает из комнаты.

Когда Рада проснулась, Антона уже не было в комнате. Он погасил свет, унес стаканы и накрыл ее пледом. В квартире было тихо, наверное, все уже давно спали. В соседнем доме горело только два окошка. Она заметила, что эти окна горят даже глубокой ночью. Видимо, в той квартире живут полуночники… Или люди, которые работают днем.

Она повернулась на другой бок, но сон не шел. После отвратительного кошмара спина была липкая, сердце бешено колотилось.

Рада была жутко зла на себя за те чувства, которые испытала, когда Антон мазал ей ногу. Зла. Испугана. Ей не хотелось снова пройти через боль и разочарование.

Перед глазами всплывали непрошеные картинки из прошлого. Она не вспоминала об этом уже год или два, но теперь подсознание доказывало ей, что память не стерта. Все события хранились в ее мозгу в самом лучшем виде, как файлы. Стоило лишь открыть папку с именем «Антон».

Тогда Раде было семнадцать. Через неделю после выпускного она готовилась отметить совершеннолетие на даче. Вся в предвкушении, она собиралась сделать серьезный шаг. До этого она тихо и безответно любила друга старшего брата. Но кем она была? Маленькой девочкой! Младшей сестрой Дениса. А он — студент, будущий актер, красавец. Такой умный, сильный. Всегда готов помочь ей, починить велосипед, достать занозу, забинтовать разбитую коленку. Она слушала его с преданностью собачонки, любила просто сидеть рядом, когда он переписывал конспекты или чинил мотоцикл.

А теперь… Она выросла. Закончила школу. Он помогал ей собираться на выпускной. Она плевалась и чертыхалась, залезая в платье и туфли на каблуках. Но тогда Антон сказал ей то, ради чего она готова была надеть тысячу таких платьев: «Ну вот, ты и выросла. В этом платье ты выглядишь как настоящая женщина!»

Она решила признаться ему в свой день рождения. На обычный дачный костер с шашлыками, который они ежегодно устраивали в день ее рождения на лесной поляне, она вырядилась в новые дорогущие узкие джинсы и футболку с глубоким вырезом. Да что там, она даже тайком от мамы купила новое нижнее белье.

Они шли через ночной лес: Рада попросила Антона проводить ее до дома. Денис с компанией еще доедал шашлыки.

— Давай немного постоим у колодца? Посмотри, какие сегодня звезды… — они вышли на открытое место, где она могла хоть немного разглядеть его лицо. Руки дрожали, в животе все переворачивалось от страха.

— Как скажешь, именинница, — весело сказал Тоха. — Да ты же вся дрожишь! Замерзла, что ли? Эх ты, додумалась идти на шашлыки в такой тонкой футболке. Тебя же, небось, комары зажрали. На вот!

Он протянул ей свою потертую кожаную куртку. Рада набросила ее на плечи и как можно незаметнее втянула ноздрями любимый запах. Сейчас или никогда, сейчас или никогда, сейчас или никогда!

Антон прислонился к колодцу и засунул руки в карманы. Рада встала рядом.

— Знаешь, я давно хотела тебе сказать… — она смотрела на звезды, потому что не решалась посмотреть на него.

— Что сказать?

— Ты только постарайся… ну… правильно понять.

— Так, не тяни!

Она вздохнула, повернулась к нему лицом и посмотрела в глаза.

— Ты мне нравишься.

— Я?.. Подожди…

— Очень нравишься, — сказала Рада и, набрав в легкие побольше воздуха, как перед прыжком в воду, поцеловала Антона.