Колдунья из Угро (СИ) - Страница 6

Все формальности уладились довольно быстро. Николай получил скромную сумму в качестве платы за первый месяц, а Агафья — собственные ключи, и тут же убежала за вещами. Их оказалось совсем немного. Когда она снова нарисовалась на пороге его квартиры, то в левой руке держала небольшой потертый чемодан, а правой нежно прижимала к груди здоровенную кадку с фикусом. Николай сунулся было помочь, и чуть не уронил тяжеленный вазон. «И как его только доволокла такая пигалица», — удивился он, кое-как затаскивая растение в комнату.

Агафья установила разлюбезное растение и опять куда-то ушла. Николай охнуть не успел, как ее и след простыл. «Шустрая», — подумал он и отправился звонить Максу. Надо было сообщить ему, что появилась квартирантка. С майора станется заявиться в гости бухим и начать ругать начальство, а девица потом своему покровителю доложит. Макс пообещал учитывать наличие лишней пары ушей и попойки устраивать исключительно у себя дома. Николай сварил себе на обед пельмени, сходил за кошачьим кормом в соседний магазин, посмотрел по телевизору футбол, потом новости, потом еще какую-то муть… А потом, случайно взглянув на часы, забеспокоился. Было уже десять, а девица все не возвращалась. «Мало, ли, — успокаивал он сам себя. — На свидание ускакала. Дело молодое». В его сорок лет девица, выглядевшая гораздо моложе своих двадцати пяти, казалась чуть ли не малолеткой. Тут он припомнил совершенно не романтичную внешность Агафьи и отмел версию возможного свидания, как несостоятельную. Когда часы пробили двенадцать, Николай уже раздумывал, не позвонить ли Ильину с сообщением, что его приятельница пропала, но тут звякнул замок, и в прихожую тихо, не зажигая свет, прокралась Агафья. Николай сам щелкнул выключателем:

— Ну, и где ты была?!

Девица воззрилась на него с удивлением:

— Простите, что?

Николай спохватился, что не имеет никакого права задавать такие вопросы и тем более таким тоном совершенно чужой совершеннолетней девушке:

— Извини. Поздно уже. Я волновался, подумал, что с тобой что-то случилось.

Нахмуренные брови разгладились, и она даже слегка улыбнулась.

— Я пока на постоянную работу не устроилась. Приходится подрабатывать, где попало. Вот и задерживаюсь иногда.

— Тогда понятно. Извини. Спокойной ночи, — сказал Николай смущенно, и быстрым шагом, слегка смахивающим на бегство, удалился к себе в комнату. Он еще долго лежал без сна, размышляя о странной серой мышке, которая поселилась в его квартире. Она постоянно ставила его в тупик, и бывший мент не мог сообразить, с чего так стремительно глупеет в ее присутствии. В одном он был уверен на сто процентов — с девицей явно было что-то не так, хоть он и не понимал, что именно. Дав себе слово во что бы то ни стало разобраться в этой загадке, мужчина, наконец, заснул.

Из-за легкого недосыпа Николай приехал на работу несколько чумной. Минут пять он щелкал кнопками кофемашины, проклиная производителей, которые почему то считали, что черный кофе положено пить из наперстков. Наконец, ему удалось выцедить из автомата большую кружку крепкого ароматного напитка. Николай плюхнулся в кресло перед мониторами камер наблюдения и, обжигаясь, сделал несколько глотков, чувствуя, как ударная доза кофеина прочищает сонные мозги. В этот момент раздался непонятный перестук, и дверь распахнулась. По удушливому аромату дорогих французских духов он, не оборачиваясь, понял, кто его посетил. Сразу стало известным и происхождение странного стука — каблуки-шпильки. Вежливо стучалась его бывшая жена, а это была именно она, исключительно к вышестоящему начальству. Все прочие двери она широко распахивала без предупреждения, считая, что хозяева должны кипятком писать от счастья ее лицезреть.

— Здравствуй, Коля, — произнесла Марта, подходя ближе и обдавая его новой волной вонючего произведения забугорных парфюмеров. «Полпузырька на себя вылила, не меньше. Как, впрочем, всегда», — с неудовольствием подумал Николай, пряча нос в кружке с кофе, в надежде хоть как-то перебить назойливый запах, от чего его ответ прозвучал немного невнятно:

— Здравствуй. Что тебе нужно?

— Почему так грубо? — деланно возмутилась женщина. — Я, что, не могу просто так зайти?

— Потому что просто так ты уже давно не заходишь. По крайней мере, ко мне. Так что тебе нужно?

— Хам, — спокойно констатировала Марта. — Несмотря на все мои попытки сделать из тебя человека, ты так и остался неотесанным ментом.

— Ты пришла, чтобы мне об этом сообщить? — усмехнулся «неотесанный мент». — Тогда должен тебя разочаровать. Меня не интересует твое мнение. И если у тебя все, то не мешай мне работать.

Марта фыркнула, как раздраженная кошка:

— Неблагодарный, тупой амбал! Да с тобой ни одна женщина не свяжется!

— А вот это уже совсем не твое дело, — начал раздражаться Николай, с удивлением замечая все новые детали: некрасиво перекосившийся в злой гримасе рот, нервное постукивание ногой по полу, визгливые противные нотки в голосе. «А ведь она всегда была именно такой, — вдруг понял он, — странно, что я так долго этого не замечал».

— Впрочем, не смей со мной скандалить. Своим хамским поведением ты давно растоптал мою любовь, и все мои попытки спасти семью ни к чему не привели. Поэтому я развелась. И скандалами ты меня не вернешь, — резко сменила тон бывшая жена и аккуратно приложила к совершенно сухим глазам миниатюрный кружевной платочек, словно по волшебству возникший в ее наманикюренных пальцах.

— Какие еще попытки?! — возмущенно начал Николай, и тут же сам себя одернул. Чуть было не попался на любимую уловку бывшей жены. Она обожала переворачивать все с ног на голову. — Впрочем, не важно. Мы развелись, и, слава Богу, я теперь свободен для новых, нормальных отношений. Говори, зачем пришла, и уходи. Мне работать надо.

— Да кто на тебя польстится? Большой лысый шкаф с маленьким ключиком, — насмешливо заявила Марта.

— Ты знаешь, тебя это удивит, но польстились, — все-таки завелся он. И не удержался от небольшой мести. — И не старая перечница, а молодая девушка. Ей всего двадцать пять. Молодое тело, знаешь ли, всяко приятнее старого, даже если над старым поработал хороший пластический хирург.

Марта аж задохнулась от злости. Она, действительно, была старше Николая на полгода, и этот факт раздражал ее до безумия. Удар был ниже пояса, и такого от бывшего мужа, всегда терпеливо сносившего ее нападки, эта прожженная стерва явно не ожидала.

— Ты… Ты… — возмущенно шипела она, не зная, что сказать.

— Может быть, все-таки сообщишь, наконец, что тебе нужно, и оставишь меня в покое? — устало спросил мужчина. Николай уже жалел, что позволил себя втянуть в эту бесполезную перепалку. Кому, как ни ему, было знать, что ничего доказать бывшей жене невозможно: в своих глазах она всегда была права.

— Да! Надо было сразу с этого начать. Глупо с моей стороны пытаться тебе что-то объяснить. Ты не способен меня понять! — тут же подтвердила Марта его мысленные выводы. Николай хмыкнул, молча ожидая продолжения.

— Короче говоря, через месяц я выхожу замуж за Гаврюшина! Это вице-президент нашего банка, уточняю для тех, кто в танке!

— Совет да любовь, — усмехнулся Николай, вспомнив Гаврюшина, жирного, страдающего отдышкой, вечно потеющего старичка. — А я-то тут при чем? Тебе нужно мое благословение? Считай, что оно у тебя в кармане. Это все?

— Плевать мне на твое благословение! — вконец обозлилась Марта. — Мне не нужен бывший муж в моем банке!

— Ах, вот оно что. Уже в «твоем» банке? Вице-президент, к твоему сведению, не является хозяином. Хотя, юридический ты не заканчивала, и тебе позволительно этого не знать. Может, стоит сменить объект?

— Не твое ментовское дело! — от злости лицо женщины покрылось неровными красными пятнами. Равнодушие бывшего мужа бесило до крайности. По ее сценарию ему полагалось на коленях выпрашивать «последний шанс», а ей — гордо и непреклонно отказывать. По крайней мере, именно так было описано в новом любовном романе, откуда она только вчера вычитала эту сцену, а тут этот толстокожий мент испортил ей все удовольствие.