Колдун: Сверхновая (СИ) - Страница 33

— В инферно. — Поясню ей.

— Нет там уже никого у меня. — Грустно говорит она.

— Значит, там тоже был муж или, эм, ухажёр? — Удивляюсь я и мне почему-то становится грустно.

— Что? — Теперь уже удивляется она, а потом поняв о чём я, возмущается: — Нет, у меня никогда не было мужчины!

— А твой возраст, сколько тебе? — Продолжаю допытываться до девушки.

— Шесть с половиной зим. — Просто говорит она, держа меня за руку, и рассматривая какой-то листочек, сорванный с дерева телекинезом и принесённый ей в руку.

Я в уме подсчитываю, и получается, что в переводе на земные года — ей около восемнадцати, даже чуть больше. Уже хорошо, если что случится — не стану педофилом. Так, хватит. У меня есть Кариниэль, вернее будет, точно будет. А Яная — она мне как…

«Как кто?» — Спрашиваю себя, и не нахожу ответа.

Девушка неправильно понимает моё молчание, придвигается совсем в плотную, и касается мочки моего уха своими губами, шепчет:

— Но я тебя не разочарую, муж мой.

Я от охватившего меня желания и головокружения, отстраняюсь, смотрю на неё расширившимися глазами. Чёрт, вот что значит суккуба. Один её намёк — и я уже потёк, растаял, как кусок льда под горячей водой.

— Н-не делай так больше. — Говорю я, усаживаясь обратно: — Во всяком случае пока я не попрошу.

Она хмыкает, но улыбка с её губ не сходит, понимает чертовка что достала меня, подловила. И чёрта с два она прекратит это делать, теперь надо быть наготове. Мы встаём и идём к выходу из парка, накидывая куртки. Всю оставшуюся дорогу молчим, я перевариваю случившееся, а Яная просто идёт, время от времени начиная попрыгивать. Ей весело и радостно, не знаю уж почему — потому что оказалась на этом плане, или потому что со мной, а может быть ей по душе что на меня действуют её суккубские чары.

Наконец приходим к моему дому, я с грустью осматриваю старую панельку, и мы заходим в подъезд. Поднимаемся по лестнице, и я начинаю магией отпирать замки. Наконец всё получается и дверь открывается. Захожу первым. В квартире на удивление чисто, видимо старики прибрались после обысков. Снимаю ботинки, а суккубе говорю:

— В ванную иди, копыта там помой.

Она недовольно хмыкает, но подчиняется. Слышу, как вскрикивает, видимо изучает краны горячей и холодной воды. Качаю головой и прохожу в комнату. А вот тут меня ожидает сюрприз — на диване спит эльфийка. Она даже не услышала, как мы вошли, но сейчас, что-то почувствовав, открывает глаза, смотрит на меня внимательно. Потом до неё доходит кто я и она вскакивает, притягивает меня к себе и целует в губы.

Нас разнимают. Вернее будет сказать — эльфийку бьёт телекинезом, и она от меня отлетает обратно на диван. А я, обернувшись, вижу разъярённую суккубу, глаза которой сейчас пылают огнём инферно — завораживающее зрелище. Она говорит зло, чётко и с расстановкой:

— Не смей. Прикасаться. К. Моему. Мужу. — А потом добавляет гордо, доставая паспорт: — У нас даже штамп есть и его фамилия у меня.

— Что? — Эльфийка дезориентирована, смотрит то на меня, то на демона.

Но это лишь мне так показалось, хорошо ушастая сыграла своё потрясение, на самом деле её рука медленно тянулась куда-то к краю дивана, и когда достигла цели, эльфийка молниеносно схватила веник и набросилась на рогатую.

— Ах ты отрыжка преисподней, ах ты кура-гриль недоделанная, да кого ты учить собралась! — Кричит она, и бьёт веником Янаю по голове.

Через пару секунд уже обе валяются на полу, демонесса пытается вырвать короткие волосы эльфийки, а ушастая хватает её за рога на голове.

— Стоп! — Кричу я, и разнимаю их телекинезом, пока суккуба не сожгла Кариниэль своими огненными вихрями.

«Что же теперь делать…» — Потрясённо думаю я.

Никогда не думал, что из-за меня будут драться две настолько красивые женщины, да ещё к которым я испытываю такие похожие на любовь чувства.

— Слушайте, мне, конечно, приятно что вы так за меня готовы бороться, но… — Говорю я громко, чтобы прижатые телекинезом к разным стенам девушки, услышали.

— Что-о-о?! — Возмущается злая эльфа. — Капитан, много на себя берёшь, драться я за него буду, как же.

— Но ведь… — Начинаю я, она снова перебивает:

— Ты меня с подстилкой своей перепутал, где я и где ты.

— Ты сейчас у меня дома. — Говорю ей, тоже начиная заводиться.

Отпускаю наконец своих подруг, и они падают с «оханиями» и «аханиями» на ковёр. Яная сразу вскакивает и подбегает ко мне, прячется за спину, мол она вообще тут не при чём, это всё эта ушастая устроила, а она оборонялась.

— Ага, вот значит какой план был, да, капитан? — Картинно вздыхает эльфийка: — Оказать услугу, а потом в нужный момент, щёлк пальцами, и выставить счёт?

— Вообще-то мы чуть не умерли там, так что счёт было бы неплохо выставить… — Встревает демонесса.

— Ты вообще молчи, коза драная! — Кричит на неё Кариниэль: — Ну давай, капитан, денег у меня нет, можешь меня взять прямо так, а эта твоя, пусть зафиксирует, что бы потом не было разговоров что я долги не отдаю.

Она картинно падает на кровать, и ложится звездой, продолжает:

— Давай, чего встал, я даже сопротивляться не буду.

— Я не хотел ничего такого сказать, про… — Бурчу я, но опять не договариваю, меня прерывает крик:

— Я из-за тебя вообще то в таком положении!

Вот оно как получается, выходит я во всём виноват — злюсь я, и уже сам начинаю кричать:

— Да если бы не я, идиот такой, да если бы не повёлся на твою красивую мордашку…Сидела бы сейчас в той камере, и с тобой бы…С тобой бы…Не знаю зачем вы все нужны там были, но ничего хорошего бы не было!

— Живу тут как бомжиха, с какими-то маргиналами, у тебя хоть образование есть, капитан? — Продолжает эльфийка: — Я вот на первом курсе юридического, а ты что закончил, ПТУ для гоблинов, и пошёл в свою милицию, потому что никуда не брали?

— Всё нормально у меня с образованием… — Оправдываюсь непонятно зачем.

— Ага, нашатырю ему его клоповник, а он приходит с какой-то…какой-то… — Она начинает плакать: — И ещё меня теперь выставляет из дома.

— Я не…

— Да заткнись уже, капитан, ничего не осталось, и денег не осталось, мне даже идти некуда… — Рыдает она. — Родственников у нас нет, только ты из тех, кому я не безразлична, и остался. Приходишь домой с этой, мымрой рогатой, а я ждала…Ы-ы-ы…

— Так, отставить! — Строго говорю я.

Выхожу быстро в коридор, иду в туалет, и проверяю свою заначку — не забрали, фух, живём. Надо будет сегодня ещё в отделение наведаться, в расчётном забрать пособие по сокращению. Возвращаюсь в комнату и кидаю на диван перед эльфийкой два конверта, которые она и давала мне когда-то. А ещё небольшую стопку, перевязанную резинкой, уже личных сбережений. Есть правда ещё одна стопочка, в специальном месте спрятанная, но там американская валюта, вражеская. Я, конечно, патриот, но это на случай оккупации нашего городка, буду на эти деньги у продажных капиталистов покупать оружие для партизан. Ну или машину куплю, если войны не будет. А если серьёзно — после кризиса девяносто пятого, как-то не готов большие суммы хранить в отечественной валюте.

— Ах вот оно что… — Успокаивается эльфийка, и снова заводится: — Деньги мои значит есть, уплачено уже всё у капитана, а он тела молодого захотел, а теперь совесть замучала?!

— Да подавись ты своими деньгами… — В сердцах бросаю я.

— Как это подавись, ты чего ей наши деньги отдаёшь, муж?! — Возмущается из-за спины суккуба: — Мы под смертью за них ходили, а теперь эта приживалка пойдёт и растратит всё?!

— Я приживалка?! — Вскакивает Кариниэль.

— Да замолчите вы обе! — Кричу на них, а на руках у меня светятся молнии. — Завтра на рынок пойдём, приоденем вас, а то не дело такие красавицы и ходят не пойми в чём. Знаю там одного гоблина…

— На рынок? К гоблину? — Удручённо спрашивает эльфийка. — Капитан, ты ничего не попутал там у себя в голове, ты что же это, думаешь я как побирушка буду одеваться в рваньё всякое вонючее?