Коктейль «Россия» - Страница 26

утверждал Баратынский.

Александр Вельтман – писатель. Белинский отмечал, что талант Вельтмана самобытен и оригинален в высшей степени. А советский критик Переверзев считал Вельтмана предтечей Достоевского. Роман Вельтмана «Странник» – это калейдоскопическая игра ума, шалость таланта… С национальными корнями писателя все ясно: наполовину швед, наполовину русский. Отец – шведский дворянин – в 1786 году принял русское подданство, а мать – русская женщина Колпачева.

Вельтман был популярен, но еще более популярным был Осип Сенковский, журналист, писатель; писал под псевдонимами Барон Брамбеус, Тютюнджю-оглу и другими. Сенковский был полиглотом. Знал все европейские языки, а еще татарский, монгольский, китайский. Кроме лингвистики, увлекался историей, археологией, этнографией, философией, естествознанием, астрономией, медициной, политической экономией. Никитенко его характеризовал так: «Сенковский весьма замечательный человек. Немного людей, одаренных умом столь метким и острым. Но характер портит все, что есть замечательного в его уме. Нельзя сказать, чтобы он был совсем дурной человек, но он точно рожден для того, чтобы на всё и на всех нападать, – и это не с целью причинить зло, а просто чтобы, так сказать, выполнить предназначение своего ума, чтобы удовлетворить непреодолимому какому-то влечению…»

Короче, многие не любили Сенковского, но нас интересует другое: вклад Осипа Сенковского, поляка по происхождению, в русскую литературу. Сенковский старался приблизить литературный язык к разговорному, вел беспощадную борьбу с устарелыми языковыми формами – «сей», «оный», «упомянутый», «таковой», «младой», «глас» и т. п. После едких насмешек Сенковского, замечает Вересаев в книге «Спутники Пушкина», слова эти совершенно исчезли из журнального обихода.

Если уж мы заговорили о русском языке, то тут бесспорнейшим гигантом является Владимир Даль, «наш Магеллан, переплывший русский язык от А до Я» (выражение Андрея Битова). Даль потратил 35 лет своей жизни на составление словаря и совершил тем самым подвиг во имя русского народа. Сколько замечательных перлов, в которых выразился национальный характер русского народа, он собрал! Вот только некоторые.

«Русский Бог – авось, небось да как-нибудь». «Авось – вся надежда наша». «Наше авось – не с дуба сорвалось». «Иванов, что грибов поганых». «Русский народ – русый народ», «Мордва русеет» и т. д., и т. п. «Толковый словарь» Даля включил в себя около 200 тысяч слов. В нем собрано более 30 тысяч пословиц и поговорок, все эти «Авось да небось – так на Руси повелось».

Владимир Даль писал: «Смышленостью и находчивостью неоспоримо может похвастаться народ наш… он крайне понятлив и переимчив, если дело дойдет до промышленной и ремесленной части; но здесь четыре сваи, на которых стоит русский человек – авось, небось, ничего и как-нибудь…»

А кем был сам собиратель и певец русского языка? Владимир Даль родился в местности Лугань (ныне Луганск) в семье датского врача, впрочем, он был не только врач, но и талантливый лингвист. Екатерина II пригласила датчанина Иоганна Даля в Санкт-Петербург на должность библиотекаря. Приняв русское гражданство в 1799 году, он стал именоваться Иваном. Его жена, а стало быть мать Даля, была немкой по отцу и француженкой по матери. И вот у них 10 (22) ноября 1801 года родился сын Владимир, Владимир Иванович, в жилах которого текла немецко-французско-датская кровь. Не разбираясь в тонкостях происхождения, недруги ругали Даля просто «немцем». Так было понятнее, немец – значит, не наш, инородец. На что Владимир Даль спокойно отвечал:

«Ни прозвание, ни вероисповедание, ни сама кровь предков не делает человека принадлежностью той или другой народности. Дух, душа человека – вот где надо искать принадлежность его к тому или другому народу. Чем же можно определить принадлежность духа? Конечно, проявлением духа – мыслью. Кто на каком языке думает, тот к тому народу и принадлежит. Я думаю по-русски».

Даль – очень уважаемый человек, но мне кажется, тут следует кое-что уточнить. Да, язык формирует национальную культуру человека. Но думать и говорить по-русски – еще не значит быть русским. На характер и темперамент человека существенное влияние оказывают гены близких и дальних предков. Они привносят в кровь определенную окраску, оставляют оригинальные тропы в «энциклопедии наследственности» каждого человека. Кто знает, как завихривается двойная спираль ДНК, то бишь дезоксирибонуклеиновая кислота, носитель наследственной информации? Только специалисты-генетики могут определить влияние чужеземных кровей на формирование личности.

Не проявились ли в самом Владимире Дале при собирании и составлении его «Толкового словаря» типично датские и отчасти немецкие черты, такие как целеустремленность, деловитость и аккуратность?..

Вот что, к примеру, говорила Софья Ковалевская, ученый, писатель, общественный деятель, профессор Стокгольмского университета: «Я получила в наследство страсть к науке от предка, венгерского короля Матвея Корвина; любовь к математике, музыке и поэзии от деда матери с отцовской стороны, астронома Шуберта; личную свободу от Польши; от цыганки прабабки – любовь к бродяжничеству и неумение подчиняться принятым обычаям; остальное от России».

Зададим вопрос: «остальное» – это много или мало?..

Иностранное влияние может сказываться не только через кровь, через передачу генетической информации, но и посредством воспитания. Батюшков, например, получил воспитание во французском пансионе в Петербурге. Иностранные гувернеры воспитывали в детстве Грибоедова. Французский гувернер учил Веневитинова. В иезуитском пансионе проходил воспитание и закалку князь Вяземский, а Полежаев – в пансионе швейцарца Визара в Москве…

И как все это отразилось на творчестве перечисленных русских поэтов (а этот список можно продолжить)? Какие внесло черточки, нотки, детальки, осколки от иностранных манер, привычек, вкусов и, главное, идей? Кто ответит?..

говаривал Карамзин. Увы, это так.

«Пушкин – дневное, Лермонтов – ночное светило русской поэзии» – так определил Дмитрий Мережковский. С Пушкиным мы разобрались. А каким далеким иноземным предкам обязана Россия появлению на поэтическом небосводе «ночного светила»?

Лермонтовы – выходцы из Шотландии. Основатель рода Лермонтовых в России Георг (Юрий) Лермонт Балькоми был «солдатом удачи», то есть военным наемником, и участвовал в Польско-русской войне, а в 1613 году перешел на сторону русских и стал служить России. 9 марта 1621 года русский царь Михаил Романов (основатель династии Романовых) пожаловал Георгу Лермонту (записанному вначале как Лермант) титул дворянства и земли в Чухломской посаде Галицкого уезда Заболоцкой волости, что под Костромой. Так образовался в костромских краях род Лермонтовых, естественно обрусевших и принявших православие. Лермонтовы пересеклись с различными костромскими родами – Перелишиных, Пушкиных, Елецких, Катениных, Волконских, Оболенских, фон Дервиз, Шиповых, Карцевых, Трубецких, фон дер Лауниц, Рузских и т. д.

Все пересеклось и перемешалось. Александр Пушкин был десятиюродным дядей Михаила Лермонтова, а бабушка Лермонтова, урожденная Столыпина, связывала родственными узами поэта и государственного деятеля.

Материнская ветвь Михаила Юрьевича – род Арсеньевых, берущих начало от золотоордынского князя Аслана Мурзы Челебея, который принял православную веру и получил имя Прокопий. Так что и тут национальный коктейль.

В настоящее время насчитывается около 200 представителей рода Лермонтовых, как в России, так и за рубежом. Отделения ассоциации лермонтовских родственников зарегистрированы в Нью-Джерси, Париже, Рио-де-Жанейро, Женеве… Когда-то Михаил Юрьевич жаловался: