Коктейль "Маргарита" - Страница 5

  Таким образом, заключила она, отдых стоит потраченных денег.

  — Ну, — сказала Дебби, — если Кейт завтра уезжает, то мы займемся собой: сходим на массаж, сделаем маникюр и педикюр.

  Джанин вспомнила, что вечером у нее назначено свидание с Таинственным Незнакомцем, и решила, что поход в косметический салон ей не помешает.

  — Ты чудесно пахнешь, — Макс нежно дотронулся губами до ее груди. Прикосновение заставило девушку тихонько застонать от наслаждения. Этот стон отозвался в его теле вспышкой бурной страсти.

  — Это увлажняющее средство, — прошептала она, — или массажное масло. А может быть, крем из морских водорослей...

  Он улыбнулся и начал нежно покусывать ее грудь. Джанин обхватила его голову руками и придвинулась ближе, безмолвно моля не останавливаться. И Макс сосредоточился на своей приятной задаче. Он славился умением концентрироваться, а сейчас эта его способность была направлена на изучение каждого миллиметра восхитительного женского тела.

  Джанин была настоящей находкой для любого мужчины. Ее тело с плавными изгибами и нежной кожей являлось источником неиссякаемой страсти. Ее ненасытность в любви вызывала в нем ответную волну желания. Он хотел ее снова и снова.

  Ему повезло найти такую женщину. Повезло во многих смыслах.

  Теперь он знал о ней все. Знал, кем она была, где и как жила. А еще он знал, что если правильно разыграет карты, то она поможет ему справиться с проблемой по имени Элизабет.

  Макс поднял голову, посмотрел в ее глаза, наполненные желанием, и улыбнулся про себя. Этот разговор состоится позднее. Сейчас главное — наслаждение. Джанин была невероятна: совершенно непохожа на ту холодную женщину, на которой он был женат и с которой развелся. Элизабет занималась любовью, как будто выполняла задание. Она демонстрировала технику секса, в котором не было истинного желания.

  А эта женщина отдавалась любви полностью. Она словно открывалась, как цветок ранним утром, она дарила ему всю себя.

  Его ласки становились все смелее и смелее. Он начинал терять голову, но сознательно сдерживал себя. Максу хотелось увидеть ее глаза, прежде чем они оба утонут в водовороте чувств.

  Но вот Джанин вскрикнула и вцепилась ногтями ему в плечи. В ее затуманенных глазах он прочел изумление. И только тогда Макс позволил себе потерять голову.

  Джанин никогда не испытывала подобных ощущений. Она вообще не подозревала, что такое возможно. Этот мужчина открыл в ней источник страсти и научил любви. И теперь Джанин была благодарна ему за это.

  Когда Макс перекатился на спину и устроился около нее, она лениво оглядела спальню. Мягкий золотой свет лампы в углу разгонял сумрак. Белые балконные портьеры раздувал сильный ветер с океана. Музыкальный центр в гостиной все еще проигрывал классическую музыку. Воздух был наполнен ароматом стоящих повсюду цветов.

  Безупречная обстановка. И безупречный мужчина, лежащий рядом с ней.

  Приподнявшись на локте и нависая над ней, Макс сказал:

  — Я думаю, пришло время представиться.

  — Правда? — Джанин все еще колебалась. Но на самом деле ей очень хотелось знать его имя. Не будешь же постоянно называть человека чем-то вроде Невероятный Любовник или Таинственный Незнакомец. Но если они все-таки представятся друг другу, не пропадет ли магия их отношений?

  Однако он уже решил все за нее.

  — Меня зовут Макс. Макс Страйвер.

  Она смотрела на него, мысленно повторяя имя. Короткое и резкое, оно удивительно подходило ему, подходило его глазам цвета горького шоколада, волевому подбородку и губам, которые могли подарить внезапную улыбку, а могли так умело целовать ее, что ей хотелось кричать от восторга.

  Магия не исчезла.

  — Я Джанин Шейкер.

  Он потянулся к ней и провел пальцем по ее подбородку:

  — Я знаю.

  Она моргнула.

  — Знаешь? Откуда?

  — Было нетрудно выяснить твое имя, Джанин.

  А вот теперь магия исчезла так же быстро, как кусок рафинада в горячем чае. У них был договор. Они обещали друг другу хранить в секрете свои имена!

  — Ты меня обманул?

  Он дернул плечом.

  — Просто изменил правила.

  — Очень типично.

  Забавно, как внезапно испарились все теплые чувства, которые она к нему испытывала. Ей следовало помнить, что у богатых людей свои собственные представления о честности. Даже у людей, которые только притворяются богатыми, — таких, как Джон Прентисс. Он переписывал правила каждый раз, когда ему что-то было нужно от нее. А она этого не замечала...

  Нет, определенно ей необходимо избавиться от наивности.

  Она спрыгнула с широкой кровати и огляделась в поисках одежды. Они раздевались в такой спешке, что ее вещи были разбросаны по всему номеру.

  — Что ты делаешь?

  Она схватила свои белые кружевные трусики, которые обнаружились на ручке кресла. Быстро натянув их, спросила:

  — А на что это, по-твоему, похоже?

  — Я не уверен, — лениво ответил он и потянулся за халатом, — но похоже, ты одеваешься.

  — В яблочко, — пробормотала она. — Где это чертово платье?

  — Подозреваю, ты найдешь его в гостиной, — в ровном голосе Макса прозвучала едва заметная насмешливая нотка.

  Она возмущенно посмотрела на него и отправилась в указанном направлении. Ее голые ноги утопали в густом ворсе роскошного бледно-голубого ковра, но Джанин уже не замечала этого. Мелодичная музыка, мягкий рассеянный свет и два бокала с шампанским на террасе больше не казались ей романтичными. Он следовал за ней.

  — Почему ты так расстроена? Я назвал тебе свое имя, — голос был настолько безмятежным, что ей захотелось лягнуть Макса. Но прежде всего она жаждала найти свои туфли на острых шпильках. Удар такой обувью гораздо действеннее, чем голая пятка.

  — Да, — прошипела Джанин, обводя взглядом комнату в поисках туфель. Они почему-то оказались за стойкой бара. Она припомнила, что Макс начал раздевать ее, как только они вошли в номер. Тогда она не возражала...

  Но сейчас все изменилось.

  Он сам все испортил. Они договорились хранить свои имена в тайне, а он, действуя исподтишка, все-таки выяснил, как ее зовут. Джанин влезла в платье и, пытаясь застегнуть на спине молнию, спросила:

  — Зачем тебе это было нужно? Почему ты действовал за моей спиной?

  — Я не понимаю, почему ты так расстроилась, — возразил он на ее упреки. — Ты сама сказала мне свое имя несколько минут назад.

  — Да, но это был мой выбор, — она продолжала сражаться с молнией. Ну зачем модельеры делают эти дурацкие застежки на спине!

  — Ты перевозбуждена, — Макс подошел к ней и застегнул непослушную молнию, легонько касаясь пальцами ее кожи.

  Его прикосновение снова заставило ее затрепетать от желания. Но Джанин отстранилась от его рук и продолжила поиск своих вещей. Осталось найти только сумочку.

  — Перевозбуждена? — переспросила она. — Я так не думаю. У нас была сделка, и ты ее нарушил. Я же не пыталась выяснить, кто ты есть.

  — Но я сказал тебе...

  — Конечно, сказал. Но к тому времени ты уже знал, как меня зовут, — она кинула на него быстрый гневный взгляд.

  Черт возьми, с нее достаточно лжи Джона!

  — Если ты ищешь сумочку, — сказал он из-за ее плеча, — то она у меня.

  Она резко развернулась и потребовала:

  — Отдай!

  — Не так быстро, — Макс поднял сумку высоко над головой, словно наслаждаясь ее бессильным гневом. — Джанин, я только хочу поговорить с тобой.

  Она скрестила руки на груди, склонила голову набок и гневно уставилась на него.

  — Думаю, разговор нужно смочить шампанским, — сказал Макс, не обращая внимания на ее ярость.

  — Я не хочу шампанского!

  — Жаль. А я хочу. И еще у меня твоя сумочка.

  — Ты негодяй!

  — Ты тоже ведешь себя не лучшим образом.