Коготь дракона. Сага лунных башен - Страница 62

Колдун жестом прекратил разговор. Затем он поднял шелковый полог, и шагнул под него, унося оружие внутрь шатра. Потом он обернулся, уставившись на них своим гипнотическим взглядом, словно вспомнив вдруг о досадной оплошности.

— Спешивайтесь, спешивайтесь,— обратился он к прибывшим на превосходном греческом.— Может быть, в тех землях, откуда вы родом, слышали обо мне?

— Да. Ты Хидаспес, колдун,— нарочито льстивым голосом заговорил Ветиус.— Слава о тебе проникла далеко в глубь империи. Когда мы думаем о могущественном колдуне, мы вспоминаем о тебе. Вот почему мы пришли к тебе за помощью.

— От чьего имени? — недоверчиво спросил Хидаспес.— Неужели от имени самого императора?

— Мы посланники Селсиса Дасия, посланники всех недовольных нынешним положением дел в Риме,-— поспешно ответил Ветиус.— Империя страдает под властью кровавого диктатора: евнухи командуют армиями, жрецы правят государством, люди молятся на сборщиков налогов. Сейчас мы слабы, однако римский народ не может бесконечно терпеть издевательства. Без сомнения, мы получим поддержку, но вначале нужно убедить людей, что за нами стоит сила. Несокрушимая сила.

Ветиус перевел дух, стараясь уловить, какое впечатление он произвел на варвара. Но лицо колдуна было непроницаемым. Пожав плечами, римлянин продолжил:

— Получив твоих гигантов, мы после победы заплатим тебе, отдав часть земель империи.

— А ты зачем явился, маленький человек? — неожиданно спросил Хидаспес.

Дейм представил толстое лицо Селсиса. Если бы тот узнал, что его имя связали с изменой… Но торговец быстро оправился и ответил колдуну еще более елейным тоном, чем легат:

—– У нас, торговцев, нет причин пылать любовью к нынешнему правителю Рима. Дороги разрушены, в ходу фальшивые деньги, жадность наместников императора лишила нас законной прибыли с торговых сделок.

— Так ты пришел прибавить к землям золото?

— То золото, что нам предстоит заработать? Хотя кто знает будущее? — ответил, ухмыльнувшись, Дейм.

Золотые монеты блеснули в его ладони. Торговец сверкающей дугой пересыпал их из правой руки в левую и назад.

— Да! Это выглядит убедительней, чем речи политиков,— весело рассмеялся колдун. При виде золота глаза его стали алчными. Это выражение на лицах людей Дейм знал хорошо.

Довольная настроением хозяина, обезьянка радостно закрутилась и стала поглаживать его волосы кончиками выпуклых пальцев.

— Вы действительно верите, что я могу вызывать великанов прошлого? — спросил вдруг колдун, с трудом оторвав взор от денег на ладони купца.— Да, я могу! — неожиданно властно заявил Хидаспес. Его лицо стало вновь непроницаемым.

Дейм подозревал, что этот коддун сильно отличался от обыкновенных шарлатанов, и ему вдруг захотелось быстрее вернуться обратно в Найсо. Если бы Хидаспес был обычным безумцем, то он вряд ли мог обмануть целое племя, даже варваров. «Или — подумал торговец, переминаясь с ноги на ногу,— это сумасшествие какой-то новой формы».

— Субрадас, собери жителей деревни за моим шатром,— резко приказал Хидаспес.— Но оставь пустое место в середине, так чтобы можно было поставить там еще один шатер.

Саматианин почтительно склонил голову и спросил, глядя на колдуна снизу вверх:

— И женщин тоже, мой повелитель?

— Всех. Женщин, рабов, детей. Я собираюсь показать вам, как я вызываю великанов.

— О! — открыли от изумления рты слушавшие его варвары. Вождь, сопровождавший римлян, потряс в воздухе копьем и издал победный клич.

Было видно, что колдуну доставляет несказанное удовольствие наблюдать и слушать восторженные вопли в свою честь. Он даже прошелся перед собравшейся толпой, благосклонно кивая. Воины, простые пастухи и женщины смотрели на него с обожанием, достойным лишь императора.

Хидаспес величественно развернулся и направился ко входу в шатер, но потом остановился, что-то припомнив.

— Возьмите и римлян,— приказал он охранникам.— Да присматривайте за ними хорошенько.— Да, римлянин,— продолжил коддун, обращаясь к Ветиусу.— Это не так уж сложно— вызывать великанов, если у тебя достаточно знаний и опыта. Почти так же легко, как нести лук такому сильному человеку, как ты.

Взгляд, которым Хидаспес обвел присутствующих, надолго запомнился воинам.

Варвары не заставили себя долго ждать, и вскоре собрались позади шатра колдуна.

Наклонившись к самому уху легата, Дейм прошептал:

— Если так пойдет дальше, то попробуй проникнуть в шатер. Ты знаешь о моем арбалете?

Ветиус кивнул, но от всего происходящего на него будто повеяло могильным холодом.

Как и рассказывал пленный, одиннадцать длинных рвов протянулись в разные стороны от шатра колдуна. Хоть и неглубокие, они были достаточно широки, и вряд ли Хидаспес смог бы вырыть любой из них за одну ночь без посторонней помощи в замерзшей земле. У Дейма это место вызывало отвращение. Ему слышался скрежет когтей чудовища, убитого им, которое пыталось высвободиться из могилы.

Все приготовления к демонстрации колдовской мощи были завершены с поразившей римлян точностью и скоростью. Вскоре незваные гости оказались в середине площадки, накрытой шкурами, под бдительным присмотром варваров.

Стражники с кривыми саблями оттесняли пришедших позже, пытаясь сохранить неровный круг. На двадцать локтей с каждой стороны от римлян протянулся навес из шкур. Варвары же столпились между валунами, палаткой колдуна и краем навеса. Воины стояли впереди, женщины и дети — сзади.

Как только Хидаспес вышел на свободное место, саматиане мгновенно перестали толкаться. Колдун встал между Деймом и Ветиусом, зловеще улыбнувшись им. Слуга открыл шатер и подал Хидаспесу какие-то предметы. В левой руке у колдуна появился медный сосуд-фляга, в правой он держал маленький сверток. Не торопясь, Хидаспес вышел в центр круга.

— Жизнь! — неожиданно закричал он, бешено сверкая глазами и размахивая сосудом над головой. Потом, поставив флягу на землю, принялся осторожно разворачивать кожаную обертку пакета. — И семя! — вновь прокричал колдун.

В его ладони появилось нечто напоминающее зубы и когти, но какого-то каменисто-грязного цвета, с тусклым серым налетом. Один очень походил на коренной, но для человеческого зуба был слишком велик. Форма второго зуба напоминала собачий клык, но — огромный, четырехдюймовый! Хидаспес, зажав в каждой руке по зубу, принялся исполнять вокруг валявшейся в грязи фляги замысловатый ритуальный танец, переходя к диким прыжкам. Обезьянка у него на плече в восторге принялась щелкать зубами и тоже пыталась пританцовывать, быстро перебирая худенькими лапами.

Римляне, дети утонченной культуры, с трудом сдерживались, чтобы не расхохотаться. На остальных же зрителей пляска производила совсем другое впечатление. Внезапно Хидаспес остановился и посмотрел на своих гостей.

— О, да! Семена. Вот они. Я наконец-то получил их, все тринадцать. Мне привезли из Китая, те люди, у которых ты покупаешь свой шелк, торговец. Драконьи зубы и когти — вот их название. Посадив их подобно Кадиусу, вырастившему Тибес, я построю собственную империю, тогда как он сумел воздвигнуть только город. И я стану величайшим из правителей. Ведь сейчас могущественней меня нет человека на земле.

Дейм облизнул пересохшие губы.

— Мы поможем тебе создать империю…— начал он неуверенно, но Хидаспес игнорировал его слова, обращаясь только к Ветиусу:

— Ты хотел увидеть моих колоссов, римлянин? Так смотри!

Колдун выдернул маленький кинжал из-за пояса и воткнул в землю. Как фермер сажает орехи, так и Хидаспес поступил с зубом дракона. Он положил его в образовавшуюся ямку, присыпал землей и хорошенько притоптал. Разогнувшись, колдун прокричал несколько слов в небо. Варвары ахнули, но Дейм сильно сомневался, что они поняли хоть слово из того, что произнес Хидаспес. К его удивлению, язык, на котором разговаривал колдун, показался ему знакомым. По крайней мере, однажды, темной беззвездной ночью на берегу Персидского залива, ему уже довелось услышать такое пение… При этих воспоминаниях он содрогнулся.