Когда соблазняет женщина - Страница 12

Ей предстоят бои. И прекрасно, если она выступит не жалким одиночкой, а человеком, чьи тылы надежно прикрыты.

– Покажи мне мою комнату, – распорядилась Мариша почтительно внимающей ей Симе.

Кажется, Мариша произвела на девушку сильное впечатление. Во всяком случае, она кинулась выполнять ее приказ со всех ног. Пока Сима искала свободную комнату и вместе с Раисой Михайловной готовила ее для нежданой гостьи, Мариша расположилась внизу и самолично зажгла камин. В просторной прохладной гостиной с пятью окнами сразу же стало теплей и уютней.

– Вот так, – удовлетворенно вздохнула Мариша. – Что нужно человеку для счастья? Свет, тепло и еда. И жизнь сразу же становится веселей. Кстати, в котором часу нам подадут ужин?

Алена лишь пожала плечами. Лично у нее не было аппетита. Зато при слове «ужин» в гостиной появился еще один действующий персонаж. Стоило Марише произнести это волшебное слово, как дверь тихонько заскрипела, и в комнату проникло нечто огромное, со слюнявой мордой и на длинных мощных лапах.

– Ой, мамочка моя! – взвизгнула Алена. – Какой он все-таки монстр!

– Это не монстр. Это – бурбуль, если я не ошибаюсь. А ну, малыш, как тебя там? Иди сюда!

– Апаш, – сказала Алена. – Его зовут Апаш.

Поняв, что обращаются к нему и его присутствие обнаружено, пес смущенно потупился и попытался ретироваться.

– Иди сюда! Тебе что, нельзя входить в дом? В этом все дело?

Судя по грязным следам, которые пес оставлял за собой на полу, обычно он проводил время на улице. Но сегодня все словно сошли с ума. Миска оставалась пустой с самого утра. Обеда тоже не принесли. Напрасно пес совался к садовнику, с которым дружил больше остальных. Тот ничего не понимал и лишь отмахивался от пса. Так что к ужину бедняжка оголодал настолько, что решился нарушить строгий запрет хозяйки, сунуться в жилой дом и попытаться разыскать что-нибудь съедобное.

– Иди сюда! – манила его Мариша. – Что у меня есть вкусненькое?

И она достала из сумки несколько сушек. Пес оживился. И гавкнул. Эхо от его лая раскатилось под потолком. А пес, проглотив две сушки, завилял хвостом и окончательно отнес Маришу к числу своих лучших друзей.

– Дай ему тоже, – протянула Мариша одну сушку Алене.

– Зачем?

– В твоем случае нужно обзаводиться друзьями. Пусть даже это всего лишь доверчивый пес.

Алена с трепетом протянула сушку на раскрытой ладони. Но, к ее изумлению, пес взял угощение хотя и жадно, но очень осторожно, всего лишь оставив небольшой липкий след на руке. После этого воцарилось молчание. Пес вопросительно смотрел на подруг, явно пытаясь сказать им, что четыре сушки – это, конечно, прекрасно, но при его размерах хотелось бы чего-нибудь более существенного.

– Пошли! – скомандовала ему Мариша и сама поднялась из кресла. – Попытаемся раздобыть тебе вкусненького.

Пес с восторгом согласился. И преданно затрусил за ней следом. На кухне никого не оказалось. Зато на плите кипела кастрюля с пельменями.

– Понятно, – проворчала Мариша. – Поварихи нету. А Сима и эта твоя Раиса Михайловна слишком важные персоны, чтобы заняться стряпней. Что же, будем лопать пельмени. Ничего, не впервой.

Поискав собачьего корма, Мариша не нашла ничего похожего. И, недолго думая, вывалила все пельмени в дуршлаг, остудила их под струей холодной воды, а потом пересыпала их собаке в нарядный хрустальный салатник (другой тары просто не нашлось). Сверху она шмякнула внушительный кусок масла и придвинула миску бурбулю. Вначале тот замер. Видно, не привык лопать из такой роскошной лоханки. Но уже через секунду голод пересилил церемонии, и пес набросился на еду.

– Он голодненький, бедняжка, – пробормотала Алена и погладила пса по мощному загривку.

Тот в ответ лишь завилял хвостом, демонстрируя потрясающе мирный нрав. Редкая собака станет радоваться, когда приближаются к ее миске. А этот пес с внешностью прирожденного убийцы был безобидней новорожденного щенка.

Мариша тем временем поставила на плиту новую порцию пельменей. Благо в недрах холодильника их обнаружились целые залежи. Пока она возилась с пельменями, пес уже покончил с угощением, облизнул лоснившуюся морду и заметно повеселел. Мариша сунула грязную салатницу в посудомойку, ликвидировав таким образом все следы недавнего собачьего пиршества.

Очень вовремя. Потому что как раз в этот момент у ворот дома раздался требовательный гудок. А следом за ним еще и еще один.

– Слышала? – насторожилась Мариша. – Кажется, пожаловали твои родственнички.

– Ой!

Алена похолодела. Но Мариша выглядела бодрой и даже веселой.

– Ну, теперь только держись! – энергично кивнула она Алене. – Они попытаются тебя сожрать. Но ты встань от них на расстоянии. И предоставь переговоры мне!

Родственники вошли в дом настороженной толпой. Тут были все. Мадам Кротова, двое ее сыновей, дочь и зять. На вид зятек был тот еще прощелыга. Смазливая мордашка и шныряющие хитрые глазки. На жену смотрел без всякой теплоты. Казалось, больше он интересовался своими тщательно отполированными ногтями.

Алена машинально отметила, что невестку, жену Сергея, с двумя ее детьми – уже существующим и находящимся еще в проекте – сюда не взяли. Наверное, не хотели травмировать подрастающее поколение видом кровавой бойни. А в том, что родственники настроены воинственно, никаких сомнений не возникало. Одни только сжавшиеся в тонкую полоску губы мадам Кротовой чего стоили!

Тонкие бесцветные волосы были забраны в тугой пучок. Лицо бледное. Лишь на губах кроваво-красная помада. Строгий черный костюм. Ну как же, вдова в трауре. А сама вся натянута, словно тугая струна, готовая в любой момент сорваться.

– Записная стерва! – тут же поставила Мариша диагноз. – И гадина!

Так оно и оказалось.

– Только не воображай, девчонка, что мы покинем этот дом! – заявила Кротова прямо с порога.

– Еще неизвестно, какая ты там дочь! – добавил Сергей. – И что у тебя было с этим адвокатом.

– Наверняка мать твоя шлюха, – заключила Ольга. – И могла нагулять тебя от кого угодно!

Один только Владимир промолчал. Он смотрел на Алену как-то странно. Во взглядах остальных родственников явственно читалось желание, чтобы Алена исчезла, испарилась, умерла. А взгляд Владимира был какой-то отсутствующий. Обдолбался он, что ли? Или просто думает о чем-то своем?

Но эта мысль мелькнула лишь у Алены в голове. Мелькнула и пропала. Потому что ей пришлось объясняться со своими новыми родственниками, которые взяли ее в круг. Как хорошо, что тетя Клава прислала к ней Маришу! Страшно подумать, что бы сделали эти люди с Аленой, встреть она их одна. Скорей всего, она бы просто убежала прочь в слезах. А так она смогла дать им отпор. Верней, отпор давала Мариша.

– Лучше помолчите, – лучась показным дружелюбием, заявила она. – А то ведь и судебных приставов кликнуть недолго. Господин Кац обещал содействие в любое время дня и ночи. Угадайте с трех раз, кому тогда придется покинуть этот дом?

Упоминание имени адвоката сделало свое дело. Про то, что Алена – дочь шлюхи, никто больше не заикался. Однако тепла в глазах тоже не появилось. И Алена внезапно с ужасом ощутила, как сильно ненавидят ее эти люди. Никогда прежде она не сталкивалась с такой откровенной, ничем не прикрытой ненавистью к своей скромной персоне. Однако теперь персона ее стоила ни много ни мало тринадцать миллионов в твердой валюте. Поэтому следовало пересматривать свои взаимоотношения с окружающим миром и людьми.

– Давайте присядем, – робко предложила Алена. – Присядем и поговорим.

Как ни странно, все ее послушались. И неровной цепочкой, гуськом родственники двинулись в столовую.

– Только не вздумай подарить им этот дом! – догнав Алену, прошипела ей на ухо Мариша. – Благодарности от них не дождешься, себя тоже не обезопасишь, а мы потеряем их из вида!

– Что ты имеешь в виду?

– Пусть лучше они все остаются тут и будут у нас на виду.