Когда растает снег... (СИ) - Страница 16

Жаль было только то, что оружия у Конфедерации было маловато… Хотя тут не иначе как сами духи земли были за них! Вскоре после извержения разведчики племени обнаружили относительно уцелевшие армейские склады, где все люди погибли буквально в первые минуты катастрофы из-за землетрясения и прилетевшей вскоре тучи ядовитого газа. И пусть многое ценное имущество погибло под руинами ангаров, но и уцелевшего было весьма немало!

И теперь это снова земли их народа! Все бледнолицые, что не поспешили уйти с их пути, были истреблены или обращены в рабство. Пусть сполна испытают на себе ту участь, которой они подвергали их народы! Уж сколько бед принесли им бледнолицые — не сосчитать… Теперь их стали бояться, их стали уважать! Они стали полноправными хозяевами этих земель! Правда, даже сейчас, спустя несколько лет после Дня Гнева, порой в эти места забредают желающие поживиться чужой землею… Ну ничего! Не долго им уж осталось…

Подойти полностью незаметно не получилось, но это уже не имело никакого значения. Против лома нет приема, а против пулемета — и тем более. Так что развязавшийся вскоре бой был ожесточенным, но коротким. И вот уж его воины ведут парочку уцелевших бледнолицых — парнишку с девчонкой лет двенадцати, совсем еще детей… И это — все, что осталось от двух десятков прибывших недавно в эти места беженцев с востока!

— Ну и что скажешь про нашего «Умника»? — когда товарищ Шелепин устроился на своем месте, спросил у него Председатель Совета министров.

— Интересная личность, — глядя на так и не открытую папку на столе, задумчиво произнес министр госбезопасности. — Интересная… И весьма необычная. Знаешь, если б мы не могли подробно проследить его прошлое и настоящее, то я мог бы подумать, что он вообще какой-нибудь инопланетянин! Или, как минимум, работает не один. Однако все наши источники говорят об обратном…

— И в чем причина для таких предположений? — поинтересовался товарищ Пономаренко.

— Да даже гению сложно хорошо разбираться сразу в таком множестве областей знаний! — резко ответил Шелепин. — Сельское хозяйство, машиностроение, климатология, политика… А теперь еще и электроника! Хочешь интересный факт?

— Давай…

— Недавно мы вызывали его сюда в Москву, и в поезде он — абсолютно случайно, это мы уже проверили! — встретился с парой инженеров из НИЭТИНа, занимающихся разработкой СВЧ-приборов для космической связи… Чисто случайно в разговоре они упомянули про одну возникшую у них проблему — так он буквально за десять минут не только нашел решение проблемы, но и подкинул кое-какие полезные идеи на будущее…

— Вот даже как? — произнес товарищ Пономаренко. — Интересно выходит…

— Вот и я о чем, — заметил Шелепин.

— А что показала ваша проверка… других подобных случаев? — спросил Председатель Совета министров.

— В ходе проведенной работы моими подчиненными был проведен анализ информация о тех, кого мы привыкли называть гениями, — произнес товарищ Шелепин. — И в истории есть немало хорошо задокументированных случаев рождения таких людей… Более того, на фоне некоторых из них наш «Умник» может даже выглядеть ничем особо не примечательным человеком.

— Даже так, значит? — удивился Пономаренко.

— Ага, — согласился министр госбезопасности. — Вот, например…

Все же раскрыв лежащую перед ним на столе папку, глава советской госбезопасности быстро достал из нее один из интересовавших его листов и подвинул его поближе к главе государства, который немедленно приступил к чтению. «Кристиан Генрих (Фридрих) Хейнекен, 6 февраля 1721 — 27 июня 1725 года. Согласно имеющейся информации, свободно разговаривал в возрасте десяти месяцев. К году знал наизусть библейское пятикнижье, к двум годам изучил мировую историю, изучил французский язык и латынь. В три года изучал математику, биологию и теологию, любил поговорить о достоинствах рейнских вин или обсудить генеалогию древнейших германских родов. В трехлетнем возрасте выступал с докладами о географии и анатомии на кафедре гимназии города Любека»…

— Интересно выходит, — заметил Пономаренко, но затем сразу же вернулся к чтению…

Дальше родители привезли Кристиана в Копенгаген к королевскому двору, где он выступил с лекцией по истории, чем сразу ж вызвал фурор среди придворных. В дальнейшем люди буквально выстраивались в очереди чтобы пообщаться с ребенком-гением… Кончилось все, правда, плохо — и тут уж сложились два фактора. Во-первых, неправильное питание, вызвавшее у ребенка целиакию. Во=-вторых, чрезмерное нервное напряжение и переутомление от бесконечных встреч с самыми разными людьми, которые не прекращались даже тогда, когда Кристиан лежал больной у себя в постели. В итоге всего в четыре года «любекский гений» умер…

Что ж, «поехали» дальше… Вот и следующая страница. «Уильям Джеймс Сайдис, 1 апреля 1898 — 17 июля 1944 года». Родился в семье уроженца Российской империи, эмигрировавшего в США и имевшего собственную теорию воспитания детей, которую он применил к сыну. В возрасте полутора лет Уильям Сайдис читал газеты, в четыре написал первую книгу, к восьми годам изучил восемь языков и создал свой собственный. В десять лет Сайдиса поступил в Гарвардский университет, став самым молодым студентом за всю его историю. Тогда же начал читать лекции по высшей математике в математическом клубе. После окончания университета несколько лет преподавал геометрию, но студенты не воспринимали его как преподавателя. Уйдя из университета, Уильям заинтересовался политикой, участвовал в социалистических митингах, объявил себя пацифистом, социалистом и атеистом с шести лет. С двадцати трех лет работал бухгалтером, писал статье и железнодорожных перевозках и коллекционировал билеты… Умер от инсульта в возрасте 46 лет.

Иван Петров… родился в 1823 года в семье крепостных крестьян. К десяти годами самостоятельно, без каких-либо учителей, в совершенстве освоил устный счет, легко решал в уме сложные математические задачи, чем обратил на себя внимание преподавателей гимназии. Дело дошло аж до самого царя Николая, велевшего взять его учиться в гимназию и выделившего тысячу рублей на его последующее обустройство. Увы, дальнейшая судьба Ивана неизвестна…

И это были далеко не все случаи! Список оказался на удивление большой — причем, в нем присутствовали как никому не известные фамилии, так и вполне себе знаменитые люди вроде Моцарта. Впрочем, взгляд Пономаренко зацепился лишь за одну из последних в списке — Рушева Надежда Николаевна. Родившись в 1952 году в Монголии, она умерла два года назад от инсульта… Однако за свою короткую жизнь успела стать достаточно известной в СССР художницей. Хотя, кажется, он даже слышал ее фамилию — еще до того, как началась Долгая зима…

— Интересно получается, — заметил Пономаренко. — Значит, гении — далеко не редкость, причем нередко их гениальность проявляется уже в раннем возрасте…

— Да, — подтвердил Шелепин. — Только их гениальность нередко сочетается с различными психическими или физическими отклонениями… Кто-то становится аутистом или шизофреником, кто-то рано умирает от инсультов или других заболеваний…

— Но у нашего «Умника» такого нет?

— На первый взгляд — да, — согласился министр госбезопасности. — Но так однозначно я бы не утверждал… Тем более, что некоторые странности мои люди за ним отмечали.

— Какие, например? — заинтересовался Пономаренко.

— Самое простое — принципиальное нежелание переезжать в Москву или куда-либо иначе. Хотя, казалось бы, здесь у него было бы куда больше возможностей, — заметил министр. — Сам он объясняет это тем, что тут у него все родные, друзья — и потому он должен быть рядом с ними, должен помогать им. Тем же самым, кстати, он объяснил и отказ от путевки в Абхазию. Я поначалу не понимал этого, но наши психологи, тщательно все проанализировав, пришли к интересному выводу.

— И к какому же?

— А вывод на удивление прост! В отрыве от дома и родных он чувствует себя некомфортно, даже в какой-то мере подавленно. И потому переезд в другое место или даже просто длительный отъезд оказывает на него отрицательное психологическое влияние…