Когда пробьёт колокол... (СИ) - Страница 34

Ожидание затянулось. От нервного напряжения спать не хотелось совсем, а вот в животе неприятно скрутило. Одно дело, когда на тебя неожиданно нападают в лесу и у тебя есть считанные секунды на то, чтобы спасти свою шкуру. Другое, когда ты сам ведешь охоту, но даже не знаешь на кого. А если это не тварь? Не такая, каких я встречала раньше. Или что-то третье, к сражению с которым я была не готова.

Пока голова разрывалась от многочисленных «если», по улице тенью скользнуло что-то большое и мохнатое. Что-то застыло посреди улицы, подозрительно принюхиваясь. Сработал маячок Афнасия — старик тоже заметил зверя, но благоразумно не высовывался и не шевелился. Постояв ещё пару мгновений, зверь потянул пасть к ничего не замечающей козе, и когда его зубы уже почти сомкнулись, я выбросила заготовленную ледяную стрелу. Слава богу, воды вокруг было полно и от недостатка материала для заклятий я не страдала. Отскочив назад, зверь замотал головой, избавляясь от мелких осколков, застрявших в меху. От его рычания сердце ухнуло вниз, но отступать было уже некуда.

Выскочив из своего укрытия, я сразу же набросила сверху сеть, но зверюга этого даже не заметила. Сейчас, когда мы стояли друг напротив друга, разглядывая противника, я начала замечать отличия. Свет спутников высветил колючую спину и загривок, янтарные глаза с вертикальным зрачком и пасть, полную клыков, кажется, расположенных в два ряда, и слюны, которая капала на мощёную булыжником дорогу. Это была определенно тварь, только иная. Ростом как две меня, с мощными лапами, длиннющим хвостом с иглой на кончике. Крылья были, но какие-то маленькие, атрофированные, тварь ими и не шевелила вовсе.

— Откуда ж тебя занесло-то в это захолустье? — Пробормотала я, запихивая животный страх куда поглубже. Он в этой схватке будет только помехой. Как, впрочем, и всегда.

Оценивали мы друг друга не долго. Тварь бросилась вперёд, одним прыжком настигая место, где я стояла мгновение назад. Кувырок в сторону спас от когтей, толщиной с мою ногу. Отбежав назад, я отправила твари в зад ещё две иглы, которые не причинили ей никакого вреда, так же разбившись о шерсть. Не знаю как в общем, но моя магия его не брала. Придётся полагаться на верный клинок, который уже давно просился пустить первую кровь. Но зная о свирепом нраве врага, я старалась подобрать самый лучший, удобный момент. Неверное движение, и порез окажется не достаточно глубоким, или его лапа расплющит моё тельце, а потом дожрёт останки.

Следующий маневр не был столь удачным. С рассечённого плеча сквозь рубаху сочилась кровь. Боли я не испытывал, настолько бурлила во мне кровь от азарта и страха. Пока мозг лихорадочно подбирал место, куда выгоднее засадить клинок, тварь попыталась цапнуть меня ещё раз, что ей не удалось сделать лапой, зато удалось хвосту. Под щекой жгло, будто в одно место впился целый рой ос. Скривившись, я всё же решилась воспользоваться планом голоса, который мне нашептывали с самого начала.

Пустив по земле так любимую мной ледяную корку, которая не могла навредить, зато лишала былой прыти, я понеслась на тварь с мечом, молясь всем возможным духам, богам и кому там ещё принято, уповая на то, что мне повезет. Увернувшись от пасти, проскользнувшей в ладони от лица, я поднырнула под брюхо и вонзила клинок по рукоятку. Визг оглушил меня на секунду, больно ударив по ушам. Наморщившись и упершись ногами, что есть мочи начала разрезать неподатливую плоть и кожу, выливая на себя литры смоляной крови. Тварь начала брыкаться и взвыла. Боясь, что меня затопчут, я бросила попытки вытащить клинок и кинулась прочь из-под сходящего с ума зверя.

Он побрыкался ещё минуту, ради приличия разнес сарай с сеном и дровами, до икоты напугал козу и издох, завалившись на бок и растеряв кишки и литров пять крови. Два из которых были на мне, покрывая от макушки до пят ровным слоем. На всякий случай выждав ещё минутку, прислушиваясь, не оживет ли тварь такая, я фыркнула и пошла вытаскивать своё добро из этого зла. Афнасий, сидевший в засаде до последнего, готовый чуть что уводить зверя прочь из городка, кинулся ко мне, протягивая покрывало. Я благодарно приняла дар и сразу же им воспользовалась, вытерев лицо и руки. Одежда была безнадежно испорчена, хотя, возможно, если постирать, то будет просто обычной рубахой, только черного цвета. А штанам все равно, они и так в слое грязи с прошлой недели.

— Защитница! Настоящая магичка! — Ликовал старик, оглядывая тушу, даже не поморщившись. — Мужики! Выходите, кончилось всё! Наша стражница спасла нас!

Под зазывные крики вышли не только мужики из укрытия, но и бабы с детьми из домов. Не глазел только самый крепко спящий. Под такое дело меня быстро отправили к местной вдове, у которой имелась и бодья горячей воды, и мыльце пахучее, с травами, и лишний комплекты чистой одежки. Усталые после ночного напряжения, решили праздновать завтра, когда отоспимся. Этому я была только рада и сразу же, как смыла с себя всю грязь, нырнула в мягкую, свежую постель, с толстым теплым одеялом, под которым так уютно и сладко спалось.

— Ты хорошо справилась. — Решил побаловать меня голос перед сном коротким разговором.

— Да, я вообще молодец, — не стала отрицать я очевидное, — спасибо за план, не думаю, что меня бы надолго хватило.

— Он имел свои слабые стороны, но видно Дева благоволит тебе. Отдыхай, ты заслужила.

— Угу, спокойной ночи, — промямлила я в подушку, уже закрыв глаза, представляя, как завтра буду просить за свой подвиг лошадку. Хорошую, крепкую, чтобы всю страну пересечь. По каким дорогам бродить мне было всё равно, но я буквально лопаткой ощущала, что неладное что-то твориться в стране. А значит, надо следовать настоянию голоса и идти в столицу. Там и работка найдется по плечу, а может и осяду насовсем. Когда-нибудь. Если доживу. Зачем загадывать на год, если ты не уверен, что проснешься утром?

Интересно, о чём я мечтала перед тем, как потерять память?

Мой путь продолжался, но уже со всеми удобствами. И лошадь у меня была хорошая, вся чёрная, спокойная, иногда казалось, что она даже мысли мои читает — так быстро и чётко она выполняла команды. За спиной, прикреплённые к седлу, висели две сумки. В одной запас еды на пару недель, а в другой сменная одежда, карта, кремень, котелок и нож. Счастливые жители провожали меня на рассвете спустя день после знаменательной битвы. Просили заезжать почаще, на что я, конечно, быстро закивала, про себя думая, что скорее всего больше никогда этих людей не увижу.

На тракте, на котором всё чаще стали попадаться телеги торговцев и путники, было спокойно. Никакие монстры не лезли, разбойники не выскакивали, звери в сумку свой нос засунуть не пытались. Так бы и добралась я до второго по величине города в стране, если бы не острая необходимость остановиться на привал и поесть. Голос в голове что-то заворчал, но отговаривать меня не стал.

Я привычно завела лошадку в лес, не сильно далеко от дороги, но так, чтобы нас было не видно. Нашла полянку, скинула вещи, привязала лошадь около места, где травки побольше, насобирала хворост, уже сложила его хижиной, чтобы поскорее разжечь огонь и приступить к готовке, как из чащи донёсся знакомый рёв. В животе что-то неприятно скрутило, а сердце пропустило удар. В такую хорошую погоду, солнечную, по-настоящему весеннюю, совершенно не ожидаешь встречи с чудищем. Но этот звук я узнаю из тысячи каким-то задним чутьем, оно всегда подсказывало, что делать.

Он шел из чащи, куда я благоразумно не полезла. Может, меня и не заметили, хотя надеяться на это очень глупо, их обоняние способно учуять добычу за версту. И сейчас оно было близко, и явно голодно. Со вздохом, я достала свой клинок из ножен. Лезвие сверкнуло, отражая лучи солнца, рукоять приятно холодила кожу. Идем, мой верный, пора избавить этот лес от тьмы.

Продираясь сквозь колючие кусты, с едва наметившимся почками на ветках, я поцарапала оголённые участки кожи. Впрочем, боли как таковой я не ощущала, они даже не саднили.