Когда мы разведемся? (СИ) - Страница 12

— Спасибо, Лариса Владимировна! Спасибо! — Алиса всхлипывала.

— Да я-то что?! Мужа благодари, — Лариса Владимировна продолжала гладить Алису по голове.

— Ты не понимаешь… Если бы не ты, я бы сколько ещё тупила… Такое счастье, Лариса Владимировна!

Двери без стука приоткрылись и заглянул Коля.

— Лариса Владимировна, мне сказали, что Алиса Павловна с тобой проходила мимо ординаторской. Она у тебя?.. — неожиданно он осекся, замолчал, увидев плачущую Алису.

— Николай, когда я вас научу этике? Без стука в кабинет гинеколога — это норма?! — Лариса Владимировна сдвинула брови.

— Алису Павловну мамочки из яслей потеряли, — пробормотал Коля, пятясь.

— Иди, скажи им, будет через десять минут Алиса Павловна! Она тоже человек! И у неё обед не закончился пока!

— Слушаюсь! — Коля закрыл двери с той стороны.

— Ну что, начинаем обратный отсчёт, Алиса Павловна? Ждём, когда твой прилетит? Думаешь, Николай к мамочкам пошёл? Уверена, этот паникёр к Глебу Андреевичу двинул прямой наводкой!

Она достала влажные салфетки, протянула Алисе:

— Иди, умывайся! У тебя тушь потекла, и ты как панда, только наоборот. Негоже к мужу в таком виде! А он будет с минуты на минуту.

Алиса послушно пошла за ширму умываться, а Лариса Владимировна заняла позицию прямо у двери, уперев руки в боки.

— Запереть что ли изнутри? — рассуждала Лариса Владимировна. — Так ведь вышибет двери с плеча, пожалуй. Да и нельзя так над человеком издеваться.

— Почему ты думаешь, что Глеб придёт? — подала из-за ширмы голос Алиса, и тут же раздался энергичный стук в двери.

— О, хоть кто-то стучит. Респект! — пробормотала Лариса Владимировна и добавила громко: — Да-да, войдите!

Двери открылись, и появился Глеб, явно в большом душевном волнении. Из-за его спины выглядывал любопытный Коля.

— Здравствуйте, да, Глеб Андреевич? — встретила его хозяйка кабинета.

— Здравствуй, Лариса Владимировна! А где Алиса?

— Молодой, у тебя работы нет? — Лариса Владимировна выразительно посмотрела на Колю, и тот испарился.

Лариса Владимировна прикрыла двери.

Алиса вышла, и Глеб сразу кинулся к ней.

— Алиса, что случилось?!

Он видел её плачущей лишь однажды, и ему меньше всего хотелось это вспоминать. Он с тех пор совершенно не выносил её слёз. Сразу испугался.

— Вот, — Алиса сделала движение рукой в сторону Ларисы Владимировны, — доктор говорит, что я беременна. И тест…

— Вот протокол УЗИ, Глеб Андреевич. Можешь ознакомиться, — Лариса Владимировна протянула ему листок. Не отпуская Алису, Глеб бегло прочитал. Прижал Алису к себе, уткнувшись лицом в её волосы.

— Всё, идите уже, воркуйте где-нибудь! А то я сейчас тоже разревусь.

— Спасибо, Лариса Владимировна! — глухо сказал Глеб.

— Да что вы оба меня-то благодарите?

— За самую лучшую в мире новость, — улыбнулась Алиса, и потянула Глеба за руку. — Пойдём, у меня обед закончился.

Весь вечер они сидели на диване, говорили и не могли наговориться.

Вспоминали, как впервые встретились. Глеб рассказывал о том, как послушался её и пошёл учится, о самой учёбе в медицинском.

Он держал руки Алисы, не выпускал, поминутно целуя.

Потом они вдруг решили пойти к тёте Любе, рассказать ей всё.

— Вот оно, настоящее счастье-то, — улыбнулась тётя Люба. — И на моей улице праздник: внук. Береги жену, Глеб. Старайся помогать во всём. Говорят, конечно, беременность — не болезнь. И думать о ней постоянно не надо. Но заботиться о женщине в положении надо. Ей от этого веселее, а с хорошим настроем беременность протекает намного легче!

* * * * * * *

Середина декабря.

Лариса Владимировна вышла в коридор и устало сняла медицинскую шапочку.

— Ну хватит метаться, Глеб Андреевич! Иди сюда, не бойся.

— Да я и не боюсь, — Глеб подошёл, чуть хромая.

— Ладно, верю, что не боишься. Но волнуешься. Через пару минут можешь заходить, с сыном знакомиться.

Глеб улыбнулся.

— Ты уж прости, Глеб Андреевич, что так оттеснила тебя, пошла с твоей Алисой Павловной рожать. Но я как-то заразилась вашей ситуацией.

— Наоборот хорошо, спасибо, Лариса Владимировна! От меня бы там какая помощь? А ты всё-таки специалист.

— Ну ладно, второго сам пойдешь рожать с женой. Ты так-то тоже врач, не забыл, пока ходил тут из угла в угол?

— Наоборот, остро вспомнил, — усмехнулся Глеб.

Они приехали в Алексеевск втроём, Лариса Владимировна вызвалась их сопровождать. Очень переживала за Алису, хотя не подавала виду.

— Хорошо вы родили, вовремя. К Новому году дома будете. Ох и сильная она у тебя! Ручки маленькие, а как вцепилась! — Лариса Владимировна растёрла запястье. — Не согласилась на кесарево, хотя предлагали, и успевали. Хочу, говорит, сама Глебу сына родить. Надеюсь, ты ценишь это, Глеб Андреевич?

— Ценю, Лариса Владимировна! Спасибо тебе за всё. И готовься крёстной быть.

— Ух ты, а вот за это тебе спасибо! Это честь! Буду готовиться, — она посмотрела на часы. — Всё, Глеб Андреевич, иди. Пора с сыном знакомиться.

Глеб послушно шагнул к белой двери.

* * * * * * *

Спустя 3 года, 31 декабря.

Алиса наряжала старую ёлку, которую принесли с чердака: доставала из коробки любимые советские игрушки, долго рассматривала.

Рядом возился трёхлетний Антон в костюме зайца, играл железной дорогой, которую ему подарила крёстная Лариса на три года. Он настоял, что дорогу надо непременно взять с собой на праздник к бабе Любе; пришлось везти на санках огромную коробку.

Поезд шумел и светился, чёрные глаза Антона сияли.

— Балует тебя крёстная, — рассмеялась тётя Люба, войдя в комнату.

— Крёстная знает, чем порадовать, у самой два сына, большие уже, — улыбнулась Алиса. — Мы теперь без этой дороги никуда, спать ложимся, рядом с кроватью ставим.

В дверях гостиной появился Глеб с Ариной на руках. Арине в октябре исполнился год.

— Мама, мы проснулись и даже нарядились, — сообщил Глеб. — Обычно мальчики — зайчики, девочки — снежинки. А у нас девочки тоже зайчики.

Арина была в пышном белом платье и заячьих ушках. Огромные голубые глаза светятся, во рту кулак.

— Мы есть хотим, мама!

— И есть хотим, и клыки у нас лезут, — Алиса хотела встать.

— Сиди, отдыхай, дочка, я накормлю. Что дать? Кашу, которую ты сварила?

— Да.

— И мне кашу, — подал голос Антон.

— Я уж думал, сын, ты нам компанию по пельменям и салату составишь, а ты всё кашу! — рассмеялся Глеб, усаживая Арину в стульчик и повязывая ей фартук. Антон устроился рядом, на табурете.

— Глеб! Ты ещё наливки предложи! — тётя Люба принесла две тарелки с кашей. Села рядом, начала кормить Аришу. Антон ел сам, большой уже, важный.

Глеб опустился на диван, достал из коробки игрушку, подал Алисе.

Сердце у неё забилось быстрее. Это происходило каждый год, но так и не потеряло острого ощущения счастья. Алиса сразу вспоминала, как Глеб не пошёл к друзьям четыре года назад, а пришёл к ним с тётей Любой, как они украдкой целовались, как от него пахло морозом… И как они пошли потом смотреть салюты…

Словно прочитав её мысли, Глеб тихо спросил:

— А салюты сегодня пойдём смотреть?

— Конечно! — так же тихо отозвалась она. — Это обязательная традиция.

Глеб притянул Алису к себе и поцеловал. Как хорошо, когда можно не прятаться!