Когда исчезают звёзды - Страница 5

– Это невозможно…к сожалению… – я аккуратно освободила руку из его ладони – Мне жаль…

В голосе Дениса послышалась такая грусть, что у меня невольно сжалось сердце.

– Меня на Земле ничего не держит…Ты ведь знаешь это. Я очень хочу остаться с вами… с тобой… Мне некуда возвращаться…

Это было невыносимо слышать – отчаянье и безысходность в низком голосе. Как хорошо я понимала его просьбу. На Земле он был несчастным человеком, потерявшим всё. Я же могла открыть ему новый мир, о котором он мечтал в своих снах. Мир свободы и безграничного простора, новую, неизвестную жизнь. Нет… нельзя… конечно нельзя… А если?..

– Нет – я резко встряхнула головой, отгоняя призрачную надежду – Это невозможно!

Мои быстрые шаги глухо раздались в пространстве. Я вышла, закрыв дверь, и обессилено прислонилась к стене. Почему-то очень захотелось, чтобы Денис полетел с нами. Было в нём нечто подкупающе искреннее, печальное, тоскливое… Во взгляде его голубых глаз словно отражался свет моей родной звезды, а эта грусть… И в этот момент стало особенно жаль никому ненужных законов. Стало обидно, что я не с этой планеты. Жаль, что я дочь правителя Тегравии, которая не имеет права на ошибку. А ещё, что я вскоре никогда не увижу этого человека…

– Арелия…

Я вздрогнула. Рядом стояла Тирея, а я даже не заметила, как она подошла.

– Что с тобой?

– Прости – мой голос был глухим и вялым – Я виновата перед тобой и Стиншем. Накричала на вас… Извини.

Она по-дружески обняла меня, успокаивая.

– Я понимаю. Тебе надо отдохнуть. Ты устала за последнее время. Все эти экспедиции изрядно помотали нас всех, а тут ещё этот землянин…

– Надо сказать Стиншу, чтобы дал ему снотворное. Пусть поспит и восстановит силы.

– Я скажу ему – подруга повела меня под руку в комнату отдыха – Ты слишком много думаешь об этом землянине, нельзя так… Он обычный человек. Когда ты применишь к нему робиус?

Я задумалась. Да, это надо сделать в скором времени, как только он поправится. Тирея права, я слишком впечатлилась всей этой историей.

– Ему надо три дня для восстановления. Потом спустим его вниз, в долину к людям. В горах ему не выжить после такой травмы. Какое-то время ему нужен будет покой и обязательный уход.

Мы подошли к дверям комнаты, в которой я отдыхала во время полёта. Подруга взволновано заглянула в мои серые глаза.

– Через два часа я тебя разбужу – у нас ещё много работы. А пока спи.

Я кивнула. Два часа – много для отдыха. Обычно мы отдыхали в день час или меньше. Но сейчас я чувствовала, что устала невероятно сильно, и возражать против двух часов перерыва не стала.

Закрыв дверь, я откинула панель управления от стены, нажав кнопку сна. Тут же подо мной задвигался пол, и начала собираться кушетка для сна. Появились крепления, на которые опустились выехавшие из стены накидка матраца и бельё.

Я устало легла, закрыв глаза. Все последние события сильно встревожили меня. Всё было не так с самого начала экспедиций. Вылетая с Тегравии, я в который раз поругалась с Моргиссом. Он вёл себя как всегда высокомерно и пренебрежительно, не скрывая ненависти ко мне. Да, командир нашего Лётного легиона с удовольствием бы избавился от меня при первой возможности. И что самое странное, я так и не могла понять причину его ненависти. Жуткий тип, а еще приходится мне дальним родственником…

Но не только вылет был беспокойным. Сами экспедиции проходили в нервном напряжении. Эти постоянные войны на других планетах. Люди убивали друг друга из-за пустяков, а мы ничего не могли с этим сделать. Нет, вернее могли, но не имели права. Нам строго настрого запрещалось вмешиваться в их жизнь, тем более помогать. А эти эпидемии болезней, уносящие жизни миллионов человек, женщин, детей. Мы более ста лет назад знали, как их лечить, и лекарство было чрезвычайно простым. Оно могло сохранить столько жизней… Но нет. Нельзя. Пусть умирают и учатся сами. Потому что так решил Совет миров.

Я легла на бок, пытаясь отогнать от себя эти мысли, но они настойчиво возвращались, не давая заснуть. И когда, наконец, удалось расслабиться, мне приснился странный сон. Я бежала в лёгком белом платье по полю, усеянному цветами. Они были самых разных форм и окрасок: красные, синие, фиолетовые, высокие и низкие, большие и маленькие… Мои волосы растрёпывал тёплый ветер. Я бежала и смеялась, на кого-то оглядываясь. И было так легко и прекрасно, как никогда в жизни. Я чувствовала себя счастливой и невероятно свободной. На какой-то миг я остановилась, восторженно взглянув вверх. В ярко-голубом небе виднелись воздушные, белые облака, а над горизонтом красовался оранжево-жёлтый диск Солнца… И это было настолько прекрасно, что перехватывало дыхание от восторга.

Но внезапно, всё закружилось, завертелось в каком-то бешеном порыве ветра, с громким звуком разбивающегося стекла, растворяясь в темноте.

Вздрогнув, я проснулась. Кто-то осторожно касался моего плеча. На побледневшем лице Тиреи лихорадочно блестели зелёные глаза.

– Арелия, вставай, сейчас на связи был твой отец. Он ничего не объяснил, но просит нас немедленно вернуться. Там, на Тегравии, что-то произошло.

Я вскочила, моментально отгоняя остатки сна. Отец никогда не отрывал нас от экспедиций, и если сейчас просит вернуться – значит, действительно случилось нечто важное.

– Хорошо. Готовимся к вылету. Стинш знает?

– Да, корабль готов. Мы можем улетать прямо сейчас, но… землянин…

Денис! Как я не вспомнила о нём сразу! Что же делать? Меня начал охватывать страх. Жизнь этого человека сейчас зависела от моего решения.

– Мы не можем вернуть его к землянам сейчас, он ещё очень слаб.

Я нервно стала ходить по комнате, тщательно всё обдумывая. Как же не вовремя надо возвращаться! Ещё бы три дня…

Тирея молчала. Она всё понимала, но для неё выбор был очевиден.

– Мы должны бросить его. Сможет он выжить на Земле или нет – как повезёт. Мы обязаны оставить его там, где обнаружили. Другого выхода нет.

Я в ступоре остановилась, в ужасе посмотрев на неё. Неужели, она говорит всерьёз?

– Но он же умрёт!

Голос подруги звучал холодно и непреклонно.

– Скорее всего, да. Но больше мы ничего не можем для него сделать.

Я снова стала метаться по комнате, как по клетке. Испуг стал ещё сильнее, нервно пульсируя в жилах. Нет, так нельзя! Разве можно оборвать только что спасённую жизнь? Как можно бросить человека в таком состоянии? Он даже пошевелиться не может, а эти три дня покоя, необходимые для выздоровления, он просто не переживёт! Лежать в горах, не в силах сесть или встать, даже если мы оставим еду и воду – это всё равно смерть. Да дикие звери растерзают его в первую ночь! Спускать его в долину мы не можем – на это нет ни времени, ни возможности. Да и кто будет ухаживать за ним? Кому нужен беспомощный человек? А если понадобится дополнительная медицинская помощь, кто сможет оказать её лучше, чем мы?

Нет, бросить его на верную смерть я не могла. Я остановилась, зажмурившись. Мысли хаотично носились в голове, а в висках от напряжения стучала кровь. В мозгу пронеслась картина умирающего человека, брошенного на произвол судьбы теми, кто мог помочь, но побоялся из-за построенной давно системы. И когда я открыла глаза, сомнений больше не осталось. На какой-то миг стало даже стыдно, что я сомневалась.

– Он полетит с нами – раздался твёрдый и решительный голос. Именно сейчас я сделала единственно правильный выбор – Я подготовлю его к полету.

У Тиреи с лица исчезли остатки румянца. Её губы нервно задрожали, а в голосе послышался невероятный ужас.

– Нет – прошептала она, замотав головой – Ты этого не сделаешь.

– Он полетит с нами – с ещё большей уверенностью и упрямством повторила я.

– Это исключено! Ты понимаешь, что с тобой сделает Совет миров?

– Да. Но я не брошу его умирать. Ты прекрасно знаешь, что он погибнет, если оставить его сейчас.

Тирея попыталась сдержать гнев, который стал быстро нарастать, обрисовав расплату за моё легкомыслие.