Коэффициент интеллекта (сборник) - Страница 51

Военный совет:

– Переброска до Терции займет месяц. Маршевые двигатели погасить за полчаса до подхода к системе. Дальше, до орбиты, на малой тяге. Десантируется первый разведывательный батальон – оценивает обстановку, дает ориентиры. Время биологического удара – через час после высадки. Контейнер со спорами Amanita Phalides на высоте двадцати километров пройдет над экваториальной зоной планеты, распыляя содержимое. Вторая волна десанта – через сутки. Захватываются основные промышленные сооружения противника, линии связи, военные объекты и транспорт. Основная задача на этом этапе: подавление сопротивления выживших чудовищ. За ходом операции будет следить вся планета – мы обеспечим прямую трансляцию. Подробности и необходимые данные – в блоках памяти «Панцирей», ознакомитесь за время полета. Вопросов нет? – Командующий смотрит на часы. – Тогда по местам!

Сидим по скафандрам, как в кельях. Колпаки закрыты. Ждем старта. Вдруг – фраза, короткая, как удар сердца:

– Привет, Тулип!

Голос Астера. Хоть и внутри герметичной кабины, машинально оглядываюсь. Послышалось?

– Я сделал эту запись на случай, если тебе придется полететь на Терцию вместо меня. Мало ли что: перейду дорогу на красный свет или в лифте застряну. – Короткий смешок, Астер говорит негромко: – Ты не сказал тогда, чем заманивал в лабиринт своих мышей. Но какое искушение перед нами сейчас: целая планета, новый мир, желанный и жизненно необходимый. К тому же мы выступаем в роли благородных освободителей, спасаем наших братьев и сестер от кровожадных чудовищ! Вперед, подопытные! – Сарказм в голосе бьет через край. – Это ложь, Тулип. И злая шутка природы. На Терции действительно живут существа, внешне удивительно похожие на нас. Только это – пустая оболочка. Они способны мыслить не больше, чем твои ботинки. Те, кого мы называем монстрами, используют их: едят, делают из них одежду, строят дома и корабли, сжигают в печках. Чужаки, как доминирующий разумный вид, используют для выживания все возможные ресурсы. В этом они ничем не отличаются от нас, а мы приговорили их к смерти! – Он делает паузу, словно давая осмыслить сказанное, затем продолжает: – Информация ограниченного доступа. В «Гемюс» – знают только Робле и сектор отдела биологов, работающий по ксеноформам. Отсюда – закрытые лаборатории. Но для хакера на стимуляторах САС нет преград. – Смешок в микрофон. – Я прошел везде и все видел своими глазами. Препарированных чужаков и материалы исследований на единственную тему: как эффективнее их убивать. Наших «братьев», точно так же разрезанных на кусочки, с приложением рекомендаций по использованию биомассы новой планеты. Секретные планы десанта, захвата и колонизации. И, наконец, – живого терцианца! Мы даже общались! Его речь – безумная акустическая какофония, но я справился с программой-переводчиком. На уровне лингвиста-любителя, по-моему, неплохо…

Астер переводит дух и говорит дальше:

– Они разумны и способны к диалогу. Если нам тесно на нашей планете – это не повод их убивать. Я буду бороться. Мне удалось перенастроить термостат хранилища спор Amanita Phalides. Флот вторжения повезет с собой тщательно вскипяченный, безопасный грибной суп. Запишу и передам сообщение для Терции – предупреждение о нападении. В студии Флидера есть подходящая аппаратура, постараюсь привести туда чужака. Лучше, если его земляки увидят знакомое лицо.

На случай, если что-то сорвется, я подправил твое досье и обеспечил билет в межпланетный круиз. Все материалы – в памяти «Панциря»: фотографии, видеозаписи, отчеты, лингвистическая база. Изучай, сомневайся, проклинай, но постарайся понять и убедить остальных. Надеюсь, ты сможешь помочь и не допустишь бойни.

Удачи тебе, Тулип, и всем нам – тоже.

Щелчок, тишина. Включаются двигатели корабля. Старт. Полет будет долгим. По крайней мере для меня.

* * *

Первая волна десанта высаживается на ночной стороне планеты. Транспортная капсула раскрывается вдоль, как стручок. Пошел сброс. Внизу – россыпь светящихся точек. Огни приближаются, растут, сливаясь в сплошное сияние. Небо большого города редко бывает темным.

– Батальон… – взгляд на контрольную панель: полторы сотни зеленых индикаторов общего вызова, – слушай приказ: снижаемся до ста метров. Я спускаюсь на поверхность. Остальным – патрулирование с воздуха. Отслеживать маршрут, активных действий – не предпринимать. Заблокировать боевые модули. Ввод кода отмены – только по моей команде. Включить внешнюю трансляцию видеосигнала. На связи быть постоянно. Как поняли?

– Так точно, майор Тулип, сэр, – докладывают взводные, огоньки согласно мигают, – приказ принят.

Рой десантников перемещается на указанный уровень. Проваливаюсь ниже. Вибрация гравитационной подвески, падение замедляется до полной остановки. Прибыл. Не первооткрыватель, но первый, кто будет не воевать с «чудовищами», а говорить с ними. Надеюсь, меня услышат.

«Панцирь» я оставлю. Его оружие и броня не помогут мирным переговорам. Стимуляторы пригодились бы, но они намертво встроены в оболочку. Кроме одного. Вытягиваю за шнурок заветную горошину. На ладони поблескивает невзрачный шарик. С него все началось: он сделал нас сильными. Теперь мы готовы уничтожить чужой мир. Что посеешь… Сжимаю пальцы, до хруста. Щепотка кварцевых крошек рассыпается по панели.

Нацепляю видеокамеру, затем клипсу коммуникатора. Активирую программу-переводчик. Вот и все. Ничего лишнего.

Открываю колпак. Осталось только переступить через силикоидную скорлупу, и Терц… Нет. Теперь я знаю: давая имена нашим планетам, «мы» и «они», не сговариваясь, выбрали слово, смысл которого не меняется – для любого языка.

Освобождаюсь от скафандра и делаю шаг. На Землю.

Инна Диверс, Алексей Мельник. Революция Марвина

К словам учителя Марвин прислушивался одним ухом. Он сидел за последней партой и выводил стилусом на планшете то ли змею, то ли обыкновенную веревку. Линия перечеркнула записи по физике, но Марвин этого словно не заметил. Резкими штрихами он рисовал травинки. Несколько из них проткнули формулу давления твердого тела.

До уха донеслась фраза учителя о том, что «ро» в формуле – это плотность жидкости. Марвин удивленно вскинул брови и нарисовал лужу, в отражении которой висело яблоко.

Два года назад он, как и миллионы его сверстников, стал первоклассником. Поначалу Марвину даже нравилось ходить на уроки, слушать учителя и приносить домой хорошие оценки. Но затем интерес к всевозможным формулам, тестам и задачам стал угасать. Марвин боялся признаться в этом остальным детям, учителю и – сильнее всего – родителям.

– Так! И чем это мы тут занимаемся? А, Марвин? – металлический голос Марка Слотовича над самым ухом заставил мальчика вздрогнуть. – Ну-ка, дай мне сюда твою тетрадь.

По телу Марвина пробежала волна жара, когда планшет с формулами и рисунками попал к учителю. Тот раздраженно схватил его манипулятором и замер, на голове задрожала антенна, сильнее выдвинулись бинокуляры. Да, порой ученики рисовали на полях каракули и загогулины, но чтобы солнце, траву и лужу…

Позади учителя поднялся забияка Платон и, театрально скривившись, сообщил классу о рисунке. Кабинет взорвался смехом. Марк Слотович прикрикнул на ученика и повернулся к классу. Все разом затихли, но не отвернулись.

Выждав несколько секунд, учитель обратился к Марвину:

– Я буду вынужден сообщить твоим родителям. Пока еще не поздно что-либо предпринять. – Последовала пауза, в которой Марк Слотович окончательно собрался с мыслями и проговорил скорее самому себе: – Назвать сына в честь знаменитого ученого! А он такое вытворяет. Несчастные родители. И это при его высоком коэффициенте интеллекта… Марвин, ты хоть в курсе, какой у тебя сейчас IQ?

Класс снова засмеялся, но учитель пригрозил задирам дополнительными задачами на дом. Дети отвернулись от Марвина и стали недовольно перешептываться.