Коэффициент интеллекта (сборник) - Страница 27

Джосандр задышал глубоко и часто. Надо же, как его, оказывается, тогда накрыло. Неудивительно, что эта память отправилась в архив – не хватало еще жить с таким!

А ведь придется… эти несколько дней. Что ж, надо постараться отработать вторую часть съемок как можно быстрее.

Журналист встал, походил по комнате. Движения всегда помогали ему успокоиться, взять себя в руки. Сработало и на этот раз.

Вскоре он, попривыкнув к новому состоянию, решил, что можно выходить.

– Доброе утро, Джосандр. – Николай сидел на кухне, наслаждаясь кофе, налитым в кружку с фотографией жены и сына. – Вы сегодня рано. Не думал, что встретимся до того, как я уйду на работу.

– Доброе утро, Николай, – улыбнулся гость. – Да вот, выспался. На удивление хорошо, кстати. Наверное, это все благодаря вашей заботе.

Бедняк моргнул, а журналист продолжал:

– На работу идете? А мне можно с вами?

Выражение на лице хозяина стало откровенно удивленным.

– А… зачем?

– Как это зачем? Я не раз слышал в беседах с вами, что работа у вас тяжелая. Вот хочу посмотреть, а потом рассказать в фильме.

– Вот именно, что вы уже не раз об этом слышали. – Николай усмехнулся, понемногу приходя в себя. – Но до сих пор ни разу не показали, что для вас это небезразлично. Откуда вдруг такое участие?.. Впрочем, простите.

Джосандр махнул рукой.

– Ничего, я заслужил. На самом деле, раньше мне это не было интересно. Но всему свое время, Николай. Вот дошла очередь и до работы. Понимаю, поздновато, надо было бы раньше, но уж как есть. Так что, возьмете меня с собой?

– Все те же декорации, только куклы другие… – вместо ответа пробормотал вдруг Николай. А заметив озадаченный взгляд гостя, покачал головой: – Не обращайте внимания. Это так, мысли вслух… конечно, идемте вместе. Только…

– Да?

– Выдержите ли вы там? Запах, знаете ли… силен. Даже для нас, что уж говорить о новичке. Есть, правда, одно средство… но это не панацея. Одну секунду.

Николай встал и вышел из кухни.

Запах…

Джосандра передернуло. Может, все-таки не стоит? В конце концов, пусть Николай просто расскажет о своей работе поподробнее, в деталях.

Нет.

Журналист скрипнул зубами.

Он пойдет и увидит все собственными глазами. Эти люди каждый день работают в таких условиях. Значит, и Джосандр сможет вытерпеть несколько часов. Профессионал он, в конце концов, или кто?

– Вот, держите, – вернувшийся Николай протянул ему два ватных цилиндра. От них шел слабый приятный аромат. – Утро на опушке леса, – улыбнувшись, сказал хозяин. – Роса, свежесть, а на поле только что скосили траву. В детстве обожал встречать рассвет. А вы?

Джосандр пожал плечами.

– Не помню, – честно ответил он, чувствуя, что сожалеет об этом. Хотя, казалось бы, почему? Ведь все естественно: просто не подключена архивная база памяти «Детство: от рождения до десяти лет». Стоит только приказать Хранителю, и журналист тут же все вспомнит.

– Ах, да… Ну что, нам пора. Когда окажемся на месте, вставьте фильтры в ноздри. Конечно, это не фабричное производство – так, кустарщина, но, думаю, поможет. Раньше помогало, во всяком случае. А пока давайте уберем их вот в этот футляр.

Николай достал из кармана плоскую коробочку. Судя по забавной рожице, которая улыбалась Джосандру с крышки, бедняк взял эту вещь у сына.

– Он весьма плотно закрывается. Не даст фильтрам выдохнуться раньше времени… Ага, готово. Вы не передумали? Тогда идемте. Только, прошу вас, не потеряйте футляр. Это Левушкин. Он им очень дорожит, знаете ли. Верит, что волшебный. Что помогает…

Николай осекся, однако, тут же взяв себя в руки, улыбнулся и вышел из кухни. Джосандр, сгорая от любопытства, последовал за ним. Тайна, краешек которой ему удалось заметить, будоражила воображение, но журналист чувствовал, что сейчас не лучшее время для расспросов.

Вечером Джосандр, сидя в комнате, пытался разобраться в свежих впечатлениях. Голова гудела от множества вопросов, а эмоции не давали толком сосредоточиться. Временами журналист морщился, но Хранителя не звал – ради фильма стоило потерпеть некоторые неудобства.

Там, на работе Николая, он не стал сразу же вставлять фильтры. Хотел понюхать, чем пахнет труд бедняков – так Джосандр, усмехаясь, подумал перед входом в невысокое здание.

Еще, помнится, порадовался удачной формулировке – хоть сейчас в фильм вставляй.

Он вздохнул. Ему было неловко за себя. Вручную очищать городскую канализацию… это же ужас! Изо дня в день спускаться в эти туннели, бродить по колено – хорошо еще, когда по колено, а ведь Николай рассказывал, что после ливней бывает! – в зловонной жиже. И не просто бродить, а работать там. Очищать забившиеся стоки, проверять, нет ли в коллекторах дыр, и заделывать их, если появились…

И за все это в месяц получать столько, сколько он, Джосандр, тратит за два-три дня.

Журналист хрустнул пальцами.

Но почему?

Почему бедняки не идут на нормальную работу? Ведь не дураки же и не лентяи – он это ясно видел по Николаю. Эти люди могли бы зарабатывать куда больше – в других, человеческих условиях!

Джосандр встал и решительным шагом отправился в гостиную, где по вечерам отдыхали бедняки.

Он спросит у них и узнает, чего ради Николай каждый день спускается в ад.

– О, Джосандр! – Хозяин улыбнулся и привстал с дивана. – Не ждали вас. Я думал, после такого… кхм, приключения вы весь вечер проведете в ванне, а затем сразу отправитесь спать – чтобы побыстрей забыть этот день… Хотя у вас же есть Хранитель, он всегда готов помочь. Вы его еще не просили?

Журналист помотал головой. Присел на краешек кресла, стоявшего напротив дивана, сцепил руки в замок и, встретившись взглядом с Николаем, выпалил:

– Почему? Почему вы работаете там? Неужели нет других вариантов?

Николай как-то странно посмотрел на своего гостя, а затем переглянулся с Натальей. Та пожала плечами и улыбнулась Джосандру. В ее глазах он вдруг заметил сочувствие.

– Какой это раз, Наташ? Я что-то со счета сбился. Кажется, третий с Нового года?

– Четвертый, Коль. Но у нас – первый.

– У нас да. Не везло как-то, – Николай усмехнулся. – Зато в прошлом году…

– Да уж, – его жена засмеялась. – Мне порой даже казалось, что я живу в гостинице.

Джосандр растерянно переводил взгляд с Николая на Наталью и обратно.

– Вам так хочется понять, о чем мы? – улыбнувшись, спросила женщина. – А что вы будете делать с этим дальше?

– Не надо, Наташ. – Николай приобнял жену. – Ты же все сама знаешь. Да, раз за разом одно и то же. Но вопрос задан, и мы, конечно, на него ответим. Пусть даже ответ… впрочем, погоди.

Он одним движением встал на ноги, шагнул к двери.

– Коля?

– Мне тут пришла в голову одна идея. Вдруг сработает?

Джосандр проводил Николая непонимающим взглядом, а затем повернулся к Наталье. Та подмигнула, но не произнесла ни слова, вместо этого кивнув в сторону двери.

Хозяин вернулся через несколько минут.

– Не сразу вспомнил, куда же дел эту штуку. Думал, в ящике – ну, знаешь, там, где диски, – а она оказалась у Левушки в игрушках.

Женщина засмеялась.

– Значит, наш сын успел и в твоих вещах навести порядок. Но что за штука, Коля? Мне-то интересно, а ты представь, каково Джосандру?

Николай принял загадочный вид и, совершив руками несколько пассов, вытянул левую вперед. Провел ладонью правой над сжатым кулаком, легонько дунул и раскрыл его.

– Коля!

– Да, Наташ, понимаю тебя. Погоди, не падай в обморок от испуга. Может, все не так уж страшно. Вот, Джосандр.

Николай протянул к нему руку, и журналист увидел продолговатый серебристо-голубой предмет с закругленными краями.

– Простите мне это маленькое представление. – Николай, став почти серьезным (только где-то в глубине глаз вспыхивали искорки недавнего озорства), внимательно смотрел на вконец обалдевшего и уже начинавшего сердиться гостя. – Сами понимаете, когда растет сын, то мало-помалу привыкаешь быть то клоуном, то волшебником, то супергероем, а порой – всеми ими сразу. К тому же все это – журналисты, вопросы, фильм – происходит с нами не впервые. Вот и поддался соблазну немного поиграть. Хоть какое-то разнообразие.