Кое-что об архимагах (СИ) - Страница 1

Осторожно ступают изящные ноги служанок, абсолютно бесшумно – меховые накладки на туфлях-лодочках обязательны для ношения. Мраморный пол и высокие своды кабинета готовы эхом подхватить любой посторонний звук, потому особо важно двигаться тихо, дабы не потревожить раздумья хозяина замка, замершего бездвижной статуей в кресле за массивным столом из редчайшего железного дерева.

Со стороны могло показаться, что древний старец в черном камзоле уснул, если бы не движение его глаз, скользящих по портретам в золотых рамках, расположенных на противоположной к нему стене. Взор господина раз за разом изучал изображения десятка молодых, сильных, волевых и счастливо улыбающихся мужчин и прекрасных девушек – храбрых воинов и верных соратников.

Вот с холста улыбается белоснежной улыбкой Синдир, на его плече мирно покоится Сокрушитель – легендарный разумный молот, что вбивал армии врагов в пыль. В том молоте заточил сам себя дальний предок Синдира, страшный ревнитель традиции и чести, оттого оружие частенько заворачивали в холст, дабы не выслушивать поучения, и закапывали в землю в момент романтических свиданий. К слову, не помогало – тот откапывался. Так что всю войну Синдир отчаянно пытался сломать родовое оружие о голову очередного Темного Герцога, в бесчисленных попытках став величайшим из равных.

Рядом портрет Леиелы – прекрасной и смертоносной в равной мере. Короли падали к ее ногам, устилая штандартами и знаменами своих армий дорогу на ее пути. Гордые вольные бароны смущенно отводили взгляд, мямля о невозможности воевать с женщиной. Она осталась в истории, как собирательница войск – мало кто устоял перед красотой и женственностью дочери богини. Армии педиков и импотентов пали.

Аргун-легенда, обоерукий воин, гроза врагов и трактиров – герой на один день, потому как на второй все купечество спасенных городов единогласно просило выкинуть спасителя города к чертям собачьим. Старик улыбнулся морщинками возле глаз, вспоминая. Тавира, Кнотт, Берсен и другие – как много памяти с вами связано. Когда-то мы шутили и строили планы, что будет, когда падет последняя Темная цитадель. Пытались представить, что мы будем чувствовать в этот момент?

Старик знал ответ – одиночество. Бесконечное, иссушающее душу одиночество, когда новый день сливается со старым, а прошлый год не отличается от нового. Тишина и испуганные взгляды прислуги – большую часть года. И один месяц в году, когда навязчивые родичи подсылают своих детишек к дедушке, дабы тот завещал им бесчисленные богатства.

Всего тридцать один день Господин Южных Территорий принимал в своем замке суетливых гостей. И каждый из тридцати одного кандидата терпеливо ждал своего дня, дабы попытаться обратить на себя внимание патриарха рода. Сейчас была как раз середина такого месяца, свежего и теплого, весеннего… Такого же, как и сотни лет раньше.

– Дедушка, вам помочь чем-нибудь? – мило проворковала одна из кандидаток над ухом. Пенелопа Анси, баронесса семнадцати лет, одна из многочисленных пра-пра-правнучек. Ох и знатно же он погулял когда-то…

Старик даже не повернул голову в ее сторону – какая разница? Он знал, что увидит в ее глазах – тщательно спрятанное пренебрежение к развалюхе, которая никак не может сдохнуть и тем самым осчастливить своих потомков. И еще немой вопрос – неужели этот дряхлый старец и есть тот самый легендарный архимаг, победитель последнего черного лорда, чьим именем пугают детей в соседних странах? Уважения давным-давно нет, да оно и не нужно старику.

Все они одинаковые, что в этот год, что в длинную череду предыдущих. Хотя нет, было в этом году исключение. Старик недовольно сжал подлокотники кресла. Этот пижон, этот несносный мальчишка, что смеет чавкать над редкими фолиантами в закрытой секции библиотеки, таскает к себе служанок и уничтожает коллекционное вино! Да он даже в очередь не записался! Старик давно бы выгнал его из замка, если бы не многочисленная родня с еще большим числом просьб, что мигом налетит, прослышав о столь живом поведении Великого Молчуна.

Позади него недовольно вздохнула кандидатка и покинула кабинет – ее день подходил к концу, безрезультатно, как и у остальных.

– Эй, сегодня не твоя очередь! – недовольно шикнули под звук открывающейся двери.

– Ой, да пошли бы вы очень далеко, – наплевательски ответил ей молодой голос.

Старик нервно дернул глазом – знал же, что нельзя поминать лихо.

– Старый маразматик, проверь расчет, – перед лицом плюхнулась исписанная тетрадка.

Да он совсем страх потерял! Хозяин замка слегка дернулся в кресле, но сдержался – нельзя было рушить образ.

– Эй, але? – помахали перед его лицом рукой, – У меня вычисления не сходятся, а в твоих тупых книгах нет ничего толкового.

Это его то книги тупые?! Собранные по всей империи, выкупленные золотом по весу, сворованные, отобранные и отвоеванные? Старик начал сосредоточенно обдумывать, как тихо и незаметно ликвидировать родную кровиночку. Ну и что – у него таких еще тысяча!

– А я твоим служанкам противозачаточный амулет сломал, – произнес дальний родственник, заставив старика вздрогнуть всем телом, – Под сережку замаскированный. И той рыженькой тоже.

– Что? – взревел старик, теряя невозмутимый вид.

– Попался, старый извращенец! – торжественно воскликнул Филипп Анси, его пра-пра-пра-сколько-то-раз-внук, – Проверь расчет и я отстану, честно!

– Я размажу тебя Душегубом, затащу твой разум на четвертый круг ада и скину в чан с кипящей смолой. А тут ты скобочки неверно раскрыл, – взгляд зацепился за интересные выкладки и поневоле отложил страшную кару, – А вот это ты сам придумал? Интересно-интересно, но в корне неверно!

– Как неверно, старый ты пердун, в твоей черной книжице так и написано! – возмутился вихрастый юноша.

– Ты где нашел черную книгу? – заледенел душой архимаг, – И почему ты еще жив?

– Подумаешь, поставил демона второго круга на охраняющий контур, – фыркнул наглец, – Я просто выпустил Наазеельзура и продолжил чтение.

– Ты выпустил верховного? – схватился за волосы старик, пытаясь представить, что способен сотворить бесконечно злой и алчный до людской плоти демон.

– Да пошутил я, не парься, – хмыкнул парень и перевернул страницу тетради, – Я перевесил его печать на рулон туалетной бумаги. Вот же кому пропрет в свое время.

– Дошутишься, – прорычал старик инфернальным голосом.

– Цыц, всю родню соберешь. Рассказывай, что тут еще не так? – вовсе проигнорировал его родственничек.

– Тут тебе надо другие книги читать, из особой секции, – задумался глава рода, – Без них заклятия такого порядка не составить. Там же энергии другого уровня и законы совсем иные.

– Дай ключ и я навсегда скроюсь с глаз твоих, клянусь твоей бородой, – с невинным видом уставился на него паршивец, – Если с расчетами все сойдется, конечно.

– А ты что хотел-то? – заинтересовался архимаг, изучая давным-давно позабытые внешним миром руны.

– Вот этот блок отслеживает нити Мойры, – тыкнул юноша на небрежно исписанный огрызок листка, – Идет поиск скорого обрыва.

– Так, то есть ищем человека за несколько минут до смерти, – старик кивнул, понимая.

– Не совсем. Блок ищет гибель разумного с вариантами выжить – вот тут узелок отслеживается, но да – он умрет, так как сам не способен спастись. Вот эта строчка отвечает за возраст, а вот эта – за пол, наверное, – Фил указал пальцем еще пару раз в разные части листа, – А вот это главный блок, который выходил с ошибками.

– Выдирание души, памяти и сути из листа реальности, – сосредоточился архимаг, – Ты собираешься пересадить кого-то в юнца? Манипуляции с душами караются мучительной смертью! И я готов привести приговор в исполнение, – хищно сощурился старик.

– Не кого-то, а себя, – проигнорировал угрозу Фил, – Начать все заново, с детства.

– Так, – нервно застучал пальцами по столешнице глава замка, стараясь скрыть эмоции, – Тебе то зачем? Ты молод, талантлив, у тебя все есть?