Кодекс убийцы - Страница 16

– Не заперто, – послышалось из комнаты, подтверждая мои худшие ожидания.

В узкий проем можно было войти только боком и согнувшись в три погибели. Я с трудом протиснулся, попытался было выпрямиться, но тут же с размаха приложился головой о какую-то балку и зло ругнулся сквозь зубы.

– Осторожнее! – Дани, за неимением стола что-то писавшая стоя на коленях перед низким подоконником, с испугом обернулась. – Вы ушиблись?

– Немного, – прошипел я, растирая налившуюся шишку на затылке. Затем огляделся и изумленно воскликнул: – Ты тут живешь?

Более всего эта каморка напоминала каменный мешок, в котором мы нашли тело Дурзила. Такая же маленькая и тесная. С одним лишь отличием – тут присутствовало крохотное окно, располагавшееся на уровне пояса.

– А что? – тут же ощетинилась Дани. – Вы имеете что-то против?

Вообще-то, я имел кое-что против. По моему скромному мнению, в этом пыльном закутке даже слуг было бы стыдно селить.

– Мне надо благодарить Тирна хотя бы за то, что он не приказал выгнать меня, – продолжила Дани, горделиво вздернув подбородок. – Не каждому суждено спать на роскошных перинах, не так ли?

Я промолчал. Осторожно выпрямился, насколько это позволял низкий потолок, и с любопытством вытянул шею, пытаясь понять, что там пишет девушка. Вдруг признание в убийстве?

– Не смотрите! – Она грозно нахмурилась и прикрыла листок рукой. – Вас это не касается!

Я к тому времени успел пробежать глазами несколько строчек, благо, почерк у Дани отличался разборчивостью и аккуратностью. Поэтому с нескрываемым изумлением спросил:

– Ты пишешь стихи?

Дани вспыхнула от смущения. Горячая волна стыда залила густым румянцем щеки и шею девушки. Выглядела она при этом, словно маленький провинившийся ребенок, и я невольно залюбовался.

– Я немножко… балуюсь, – прошептала она, не решаясь поднять на меня глаза. – Вы ведь никому не расскажете? А то мать вновь поднимет меня на смех.

– Не расскажу. – Я улыбнулся одними уголками губ и шагнул к Дани. – Можно прочитать?

– Нет, ни за что. – Она решительно смяла листок и бросила его в угол. – Я вас не настолько хорошо знаю, чтобы показывать свои стихи.

В последней фразе прозвучало неожиданное кокетство. Несомненно, Дани сама поняла это, поскольку запнулась на полуслове и покраснела еще сильнее, хотя это казалось почти невозможным.

– Простите, – едва слышно прошептала она, стыдливо отворачиваясь.

– Вообще-то я пришел, чтобы попросить тебя спуститься вниз, – хрипло проговорил я, пытаясь резкой сменой темы разговора отвлечься от слишком явного разглядывания девушки. – С тобой хочет поговорить Флокса.

– Дознавательница из храма богини-дочери? – Дани испуганно встрепенулась. – Что-то случилось? Меня… Меня подозревают?

– Нет. – Я снисходительно покачал головой, но тут же насторожился, заметив промелькнувшее на лице собеседницы мимолетное облегчение от моих слов. – А что, должны? Ты имеешь отношение к смерти своего отчима?

Мои ноздри пощекотал запах страха. Дани по-прежнему избегала встретиться со мной глазами.

– Ах, вы имеете в виду моего отчима, – пробормотала она. – Я на миг подумала…

Я подался вперед, с нескрываемым любопытством ожидая продолжения. Неужто Дани знает что-то о смерти Дурзила? Как иначе истолковать ее слова? Но она уже замолчала, с преувеличенным вниманием разглядывая что-то в окне. Терпкий запах страха усилился, став практически невыносимым. И это будоражило мне кровь, пробуждая инстинкты охотника.

– Что ты подумала? – грубо спросил я, шагнув к девушке. Схватил ее за плечи и развернул к себе. – Выкладывай!

– Ты делаешь мне больно! – прошипела Дани, моментально забыв про вежливый тон. – Убери руки!

Я лишь усмехнулся, без труда поборов слабое сопротивление падчерицы Тирна. До опасного предела сжал ее хрупкие плечи и прошептал, глядя в потемневшие от боли глаза:

– Не играй со мной, девочка. Я же чувствую, как отчаянно трепещет твое маленькое перепуганное сердечко. Что тебе известно?

Она не успела ничего ответить. Точнее – даже не собиралась этого делать. Рука Дани метнулась к шее, на которой висела маленькая серебряная безделушка в виде фигурки птицы с широко распахнутыми крыльями. А в следующий миг у меня перед глазами все потемнело. И я тяжело осел на пол в беспамятстве.

– Шени…

Я безмятежно качался на волнах забытья. Надо же, никогда не думал, что за гранью реальности может быть настолько приятно. Такое чувство, будто мое тело омывает теплая вода. В кончиках пальцев пульсирует блаженство. Хочется расслабиться и никогда больше не приходить в себя.

– Шени…

Беспокойство доставлял лишь голос, периодически зовущий меня по имени. Слышать его почему-то было неприятно. Словно он напоминал, что я должен был что-то сделать, но не сделал.

– Шени!

Меня обожгло чувство близкой смертельной опасности. В животе все скрутилось от невыносимой боли. Я застонал, приходя в себя. Тут же сгруппировался, готовясь нанести удар, но, хвала всем богам, успел открыть глаза до того, как применить магию. И едва не заорал в полный голос от ужаса: передо мной склонилась Флокса, уже занесшая руку, чтобы прикоснуться ко мне. Руку без перчатки.

– Фух, ты очнулся, – радостно выдохнула она. – А то я собиралась применить лечебное заклинание.

– Спа… спасибо, обойдусь, – заикаясь, протянул я, пытаясь незаметно отползти от Флоксы подальше. Вдруг ей придет в голову, к примеру, нежно вытереть испарину с моего лба? Совершенно позабыв при этом надеть перчатку.

– Что с тобой случилось? – Подруга, не торопясь вставать, наклонилась ко мне, пытливо вглядываясь в побледневшее от страха лицо. – Я ждала тебя не меньше получаса. Потом заволновалась, отправилась на поиски. И нашла здесь, на полу. Где Дани?

– Хотел бы я знать ответы на оба твоих вопроса, – мрачно пробурчал я, приподнимаясь. Комната перед моими глазами все еще двоилась, поэтому мне пришлось опереться спиной об стену. Флокса, убедившись, что со мной все в порядке, медленно натянула перчатку.

– Ты… – Я кашлянул, набираясь решимости. – Ты что-нибудь делала со мной?

– Шени, я помню, как щепетильно ты относишься к неприкосновенности своих дум. – Флокса без проблем поняла, что я на самом деле имел в виду. – Не беспокойся, я не касалась тебя. Только собиралась, но не успела.

– Хорошо.

Я тихонько выдохнул. Закрыл глаза, собираясь с расползающимися мыслями. На этот раз пронесло. Отступники, это дело мне слишком тяжело дается! Несколько раз за прошедшие дни я был на грани разоблачения. Кажется, Таркаш прав. Близкое знакомство с Флоксой стало приносить мне чересчур много проблем. Если бы сейчас она коснулась меня… Не хочется даже думать, чем это для нее могло закончиться.

– Это Дани тебя вырубила? – полюбопытствовала Флокса, вставая и одергивая узкое платье. – Как ей удалось?

– Я сам не понял, – честно признался я, скривившись при упоминании этого имени. Очень, очень неприятно осознавать, что настолько недооценил девчонку. Сколько раз мне говорили – внешность ничего не значит. Но кто бы мог подумать, что Дани, крошка Дани с наивными голубыми глазами и светлыми волосами способна провести меня?!

– Она ударила тебя? – продолжила расспросы Флокса.

– Я не уверен.

В памяти всплыл последний момент нашего разговора. Вот я встряхиваю Дани за плечи, борясь с невыносимым желанием поцеловать ее. Грубо, до крови вцепиться в пухлые чувственные губы. А потом – провал. Только отблеск серебряного амулета перед глазами.

Я осторожно принюхался. Нет, в воздухе не пахло знакомой магией, которой пользовался убийца. Но какой-то чуть уловимый аромат все же витал. Буквально на грани обоняния. Непонятный, терпкий, от которого сердце забилось вдвое быстрее.

– У нее на груди висела какая-то побрякушка, – медленно начал я, искоса следя за реакцией Флоксы. – Дани не надела ее на предыдущий допрос, поэтому ты вряд ли видела. На ней была изображена летящая птица.