Книжник - Страница 28

Павел попытался пробиться к нему.

— Стойте! — он невольно перешел на арамейский.

Я прокричал то же по-гречески, потом по-латыни. Они разошлись, оставив Сосфена в

полубессознательном состоянии истекать кровью на каменных плитах мощеного двора.

Друзья раввина не показывались. Мы пришли ему на помощь, но он отпрянул в страхе.

— Мы хотим помочь!

Почему вы это делаете? — прохрипел Сосфен. — Не кто-нибудь, а вы…

— Потому что так сделал бы Иисус, — проговорил Павел, помогая ему подняться.

Сосфен нетвердо держался на ногах, но мы поддерживали его. Всю дорогу до дома

Прискиллы и Акилы он плакал. Лука перевязал его раны. Мы послали в синагогу, но за ним

никто не явился. Они не пошли бы в дом язычника.

У Сосфена началась лихорадка, и мы по очереди ухаживали за ним. Мы рассказывали

ему об Иисусе.

— Он открывал очи слепым и уши глухим. Он воскресил сына вдовы и вызвал

своего друга из гробницы, где тот пролежал четыре дня.

Я поведал ему о суде перед Пилатом, о том, как Иисус умер на кресте в праздник

Пасхи, а через три дня воскрес. О своей жизни в Иерусалиме и Кесарии и о том, как

изменилась она на дороге в Эммаус. Павел — о том, как встретил Иисуса по дороге в

Дамаск.

Сначала Сосфен не хотел слушать. Плакал и затыкал уши. Но постепенно стал внимать.

— Не слова ваши убедили меня, — признался он нам, — а ваша любовь. Павел, я был

твоим врагом, а вы с Силой протянули мне руку помощи.

Мы окрестили его.

Он вернулся в синагогу, решившись убедить других. И не смог.

— Не твои или мои слова спасают людей, — сказал ему Павел, когда он пришел к Титу, — но сила Святого Духа.

— Это же мои друзья, — рыдал Сосфен. — Мои родные.

— Люби их по-прежнему. И продолжай молиться.

*

Через несколько месяцев Павел решил отправиться в Кенхреи и принести обет в

благодарение Господу.

— Иисус сохранил меня в Коринфе.

По обету он должен был остричь волосы и обриться.

Я помог ему собраться.

— Сколько ты пробудешь в уединении?

— Тридцать дней.

— Ты вернешься или хочешь, чтобы мы пришли к тебе?

— Вы с Тимофеем остаетесь здесь. Тут еще много надо потрудиться. Когда время обета

исполнится, ко мне присоединятся Акила и Прискилла, и мы вместе поплывем в Сирию.

Я был поражен. И уязвлен.

— Ты хочешь сказать, что больше не нуждаешься в моих услугах?

Он болезненно поморщился.

— Не смотри на меня так, Сила. Я должен идти туда, куда ведет меня Господь, даже

если ради этого приходится расставаться с любимыми друзьями.

На следующий день Павел покинул нас. Тяжелее всех расставание далось Тимофею, которому Павел велел оставаться со мной в Коринфе.

Церковь собиралась в доме Хлои. И что это была за церковь! Собрание бывших воров, пьяниц, идолопоклонников и прелюбодеев. Они стекались к Христу, Он очищал их от греха, 65

и они делались подобными новорожденным младенцам. Отвергнув прежние дела: блуд, мужеложство, распутство — посвящали себя Христу и жили отныне святой богоугодной

жизнью. Они сами стали чудом — живым свидетельством того, как Бог меняет людей

изнутри.

Прибыл с письмом от Прискиллы и Акиллы александрийский еврей Аполлос. В письме

они хвалили его и просили хорошо принять. Мы последовали их совету, и он оказался

проповедником не хуже Павла. Он сильно опровергал иудеев с помощью Писания.

Церковь в Коринфе укреплялась и продолжала расти.

Когда Павел написал, что собирается посетить церкви, основанные нами во Фригии и

Галатии, я решил, что пришла пора воссоединиться с ним. Стефан, Фортунат и Ахаик

проявили себя способными руководителями, равно как и Сосфен. Мы послали известие о

наших планах, но в Ефесе нас встречал не Павел, а Акила с Прискиллой.

— Он отправился на Пасху в Иерусалим.

Новость встревожила меня.

— Мне следовало приехать раньше и переубедить его! Синедрион ухватится за любую

возможность его уничтожить!

Тимофей был страшно огорчен и разочарован.

— Почему он не подождал?

— Сила, мы все пытались его разубедить, но ты же знаешь, каков бывает Павел, если

решился на что-то. Его невозможно остановить.

Когда они рассказали, что Павел не взял свои книги и бумаги, я понял, что мой друг

прекрасно сознавал, что ожидает его в Иерусалиме.

— Павел скорее пойдет на смерть, чем позволит иудеям сидеть во тьме.

Я было думал последовать за ним, но после многих молитв уразумел, что Божья воля

мне остаться в Ефесе.

Тимофей был еще не готов устоять в одиночестве.

*

Итак, мы высадились в Ефесе. Он находится на скрещении прибрежной дороги, ведущей на север, в Троаду, и западного пути в Колоссы, Лаодикию и далее. В гавань

заходят корабли со всех концов Римской империи. Ефес со своей великолепной

мраморной колоннадой, театром, банями, агорой, библиотекой и мощеными улицами

соперничает с самим Римом в величии — и разврате. Город пожалован почетным

титулом хранителя трех огромных храмов, сооруженных в честь императоров. Однако, первенство принадлежит храму Артемиды. Он в четыре раза больше, чем Афинский

Парфенон и каждый год привлекает тысячи паломников, жаждущих отдать дань

наиболее разнузданному из установленных человеком культов. К этому следует

добавить корабли, ежедневно поставляющие африканских диких зверей и гладиаторов

для игр.

Пребывание в Ефесе было для меня великим испытанием. Повсюду взгляду моему

представали изумительные красоты, но я знал, что они скрывают страшные грехи. Я

истосковался по благочестивому Иерусалиму, где человек стремится следовать законам

нравственности, в уединении ища премудрости.

Прискилла и Акила, уже известные здесь своим ремеслом, собирали верующих у себя в

доме. Они пестовали и наставляли уверовавших. Мы с Тимофеем проповедовали на агоре.

Аполлос, возвратившись, блистал в речах логикой римлянина и поэтичностью эллина.

Послушать его сходились толпы, и многих его учение обратило к Христу.

Тимофей стал хорошим учителем. Иных смущала его молодость, однако в Господе он

достиг большой зрелости и готов был возглавить церковь. Гай был ему хорошим

помощником. Очень полезным оказался и Ераст. В Коринфе он был эдилом, городским

казнохранителем, и его способности управителя сослужили хорошую службу Коринфской

церкви. Никто не испытывал недостатка ни в чем.

66

Собрание наше состояло из народа самого разношерстного, как и в Коринфе.

Раскаявшиеся идолопоклонники, блудники, прелюбодеи, мужеложники, пьяницы и

мошенники всякого рода — все жили теперь беспорочно, поддерживая друг друга. В Ефесе я

за короткое время узрел больше чудес, чем за три года служения Христа в Израиле. Господь

был жив, и Дух Его вершил великие дела посреди прекрасного и жалкого Ефеса.

Получив письмо от Совета, призывающее меня вернуться в Иерусалим, я понял, что

пришло время уступить место Тимофею.

Тимофей, при всей его вере в Бога, очень мало верил в себя.

— Сила, я еще не готов.

Ефесяне были не слишком послушны, и всегда находились волки с намерением

повредить стаду.

— Ты готов, Тимофей. У тебя есть знания — и сердце. У каждого из нас свое

признание. Я должен уйти. Ты — остаться.

— Но смогу ли я?

Я, как мог, напутствовал его:

— Бог снарядил тебя всем необходимым. Помни: мы всегда можем просить мудрости у

Бога, и Он дает ее без всяких упреков. Но когда будешь просить, проси с верой в одного

только Господа. Не сомневайся, Тимофей. И не пытайся все делать сам. Доверься Христу, пусть Он покажет тебе правильный путь. И тогда иди по нему! Когда Он дает тебе, что

сказать, говори. Поступай так, и Бог будет делать свое дело здесь, в Ефесе.

С ним оставались хорошие друзья — Акила и Прискилла, Аполлос, Гай — все