Книга трёх дней (СИ) - Страница 39
Хьёлас не знал, есть ли смысл приводить себя в порядок – всё равно неясно, во что он превратится после воссоединения. Поэтому он решил потратить время на разбор почты – за два дня на приёмнике собралось целое полчище нунциев. Он усмехнулся – решение в стиле старого доброго Хьёласа. И никаких нездоровых припадков смеха.
К счастью, ничего критически важного в эти дни не приходило. Снова жалоба на Виору, пара нунциев от мастера Гато, который требовал Хьёласа в школу, пока не сообразил, что он не взял с собой приёмник, приглашение на очередной благотворительный приём… тревожные вопросы от Виоры – Хьёлас поставил себе мысленную пометку ответить ей перед завтраком, когда она наверняка проснётся.
Вопреки опасениям, воссоединение с Вэйпаном оказалось не слишком шокирующим. По сравнению с тем, что происходило с остальными, его роль была довольно заурядной: пока происходило всё самое интересное он оставался дома, а потом, когда всё закончилось, дважды слетал к Мёртвому Городу, чтобы забрать вэйпаны: Золтана и свой собственный. Утомительно, конечно, но ничего сверхъестественного.
Следующие дни Хьёлас провёл как во сне. Он честно старался следовать расписанию и собственному графику в ежедневнике, но почему-то это было похоже на полезную, но всё же смешную игру. Если ежедневник не зачарован, и записанное в нём не совершается само собой – какой в нём смысл? Эти смешные повседневные дела и в голове можно удержать, а если вдруг захочется поменять их местами – нет проблем, к появлению двойников это не приведёт.
И всё же довольно много времени Хьёлас потратил на то, чтобы уложить всё произошедшее в своей голове. Сначала он просто вспоминал и пытался анализировать каждый свой шаг. Потом начал записывать на черновики особо навязчивые мысли. Обретая форму на бумаге, они переставали терзать его память, это помогало. На четвёртый день он смог, наконец, вспомнить момент воссоединения и сдержать смех. На шестой – даже восстановил более-менее чёткую хронологию событий и вдруг сообразил, что «восстанавливающее разум заклинание» к нему так и не применили. Но когда он решил проверить соответствующую запись в Книге, оказалось вдруг, что самая первая страница вырвана.
На седьмой день утром Хьёлас рассказал обо всём произошедшем мастеру Нэвиктусу.
Сначала он хотел промолчать – по тем же причинам, по которым предпочёл бы, чтобы его эксперимент остался в тайне от бюрократов и политиков. Но потом понял, что если не может доверять своему наставнику – то вообще никому, включая себя, и выложил всё, как на духу.
- Удивительные вещи ты рассказываешь, Хьёлас, - сказал тот, терпеливо выслушав всю историю, и даже ни разу не упрекнув за несдержанный смех. – И по итогам вопрос у меня, собственно, только один. Ты собираешься поступать в старшую школу?
Хьёлас настолько растерялся, что даже расхохотаться не смог. Он как-то вообще забыл, что меньше десяти дней назад перед ним стояла почти неразрешимая дилемма. И, как ни странно, ответа до сих пор не было. С одной стороны, его финансовое положение по-прежнему оставляет желать лучшего. С другой стороны, он обнаружил в своём распоряжении залежи песка, из которого можно получить отличное прозрачное стекло, которое ценится в Йоголе больше, чем какое-либо другое. То есть поработать, конечно, придётся как следует, но улучшить финансовую ситуацию будет легче, чем он предполагал. И это уже не говоря о том, что он прикоснулся к запредельной магии, настолько невероятной, что он даже предположить о таких возможностях прежде не мог. И теперь отказаться от всех чудес мира только из-за временных финансовых трудностей… это было странной мыслью.
- Да, - твёрдо сказал он. – Несомненно – да, теперь мне даже думать смешно о том, что я планировал что-то другое. Я, конечно, мог бы и самообразованием заняться, но доступ в библиотеку…
- Что, понравилось погружаться в новое? – понимающе покачал головой мастер Нэвиктус, а потом неожиданно добавил: - Ты даже превзошёл мои ожидания. Я думал, двойники будут сводить тебя с ума, а оказалось, что ты их быстренько припахал.
- Что? – озадаченно переспросил Хьёлас, а потом всё сразу стало на свои места: - Так это всё-таки был ваш подарок? Я знал! Я так и знал!
Мастер Нэвиктус фыркнул, то ли одобрительно, то ли снисходительно, мол, ещё бы ты не знал.
- Но как… О, Великие, я хочу знать, как вы это сделали! Вы можете мне рассказать?
Мастер рассмеялся, как будто это он пережил несколько часов полной пустоты, а потом снова ощутил силу.
- Рассказать-то я могу, а толку, если ты половины не поймёшь? Скажу только, что мой личный вклад был не таким уж большим. Такие вещи – не мой профиль, пришлось нанимать целую толпу специалистов. Единственное, что я считаю нужным тебе всё-таки рассказать…
Он ненадолго умолк, задумчиво глядя куда-то в сторону. Хьёлас нетерпеливо поёрзал, но торопить наставника не стал. И тот, наконец, решился.
- Это подарок не совсем мой. Точнее, не только мой. Я приложил к этому руку: придумал, что надо сделать, нанял людей, продумал детали, провокации, добавил немного личных заморочек… это должна была получиться игра, задачка, которая заставит тебя работать с информацией, узнавать новое, пробовать вкус знаний и, собственно, магии. Нам пришлось заложить в неё больше данных, чем просто пророческую петлю, которая активизируется в начале чтения и возобновляется во время попадания в контакт с чьим-то вниманием. Я постарался учесть твои способности и склонности, предусмотреть очевидные вопросы. Ты, наверное, заметил, что Книга не всегда давала информацию как обычный пророк, а вещала так, словно была заточена лично под тебя, и иногда, когда это не касалось твоих личных планов, давала общие справочные подсказки.
Он снова умолк, но ненадолго. Видимо, решил, что раз уж начал говорить, то неважно, в каком порядке будут стоять слова, главное, донести суть.
- Ты знаешь, как погиб твой отец. Абсалон создал двойника, надеясь, что тот поможет ему пережить неизбежное нападение. Но вышло так, что пострадали оба, и выжить у них шансов практически не было. Но когда всё уже произошло я получил нунция от твоего отца, которого он отправил незадолго до этого.Он сказал, что заказал у одного вэнанта филактерию и разместил её рядом с ядром в момент создания двойника. Таким образом, если бы ядро потеряло связь с сознанием – то есть, проще говоря, в момент смерти Абсалона - ловушка бы сработала, осталась бы филактерия с почти целым ядром. Он знал, что вам придётся нелегко после его смерти. После того, как он заключил неудачную сделку по покупке участка, это была чуть ли не единственная ценная вещь, которую он мог вам оставить. Но Абсалон сказал, что не хочет, чтобы филактеря была просто продана, он попросил, чтобы я сотворил для вас чудо, используя её силу. Много лет я никак не мог решить, какое из чудес Абсалон счёл бы достойным подарком. И когда я понял, что ты собираешься совершить одну из самых больших ошибок в своей жизни – прекратить обучение, - я понял, что время пришло. Ты получил свою игру, Хьёлас, которая помогла тебе понять, кто ты есть и чего ты стоишь. И я, как отец двух сумасшедших мальчишек, уверен, что это именно то, что хотел бы сделать для тебя Абсалон напоследок.
Хьёлас ошарашенно молчал. То есть эта филактерия в Книге Пророчеств, все эти двойники – были магией его отца? Прощальным подарком, в который буквально вложена душа.
- Спасибо, - сказал он неожиданно дрогнувшим голосом.
Некоторое время они задумчиво молчали. Хьёлас снова прокручивал в памяти каждый момент тех трёх дней. Понятно, что пророческая часть была результатом работы мастера Нэвиктуса, но Книга общалась с ним, как со старым знакомым.
- Теперь ясно, почему Книга посоветовала мне продумать финальный этап более тщательно, - сказал он.
Мастер Нэвиктус посмотрел на него с пониманием и грустью.
- Скорее всего, это была твоя собственная догадка, просто ты ещё не успел её осознать. Но это бы неизбежно произошло, а потому Книга сумела об этом написать.