Книга о судах и судьях - Страница 111

- А как же, - отвечал хозяин. - Посчитай сам. Три месяца назад ты съел курицу. Если бы ты ее не съел, она и по сей день была бы жива. За три месяца она, самое малое, снесла бы пятьдесят-пятьдесят пять яиц. Из них вывелось бы сорок-пятьдесят цыплят. А ну, посчитай-ка, сколько это будет стоить? Я еще пожалел тебя и в ущерб себе беру меньше.

Так и не договорившись, бедняк и хозяин караван-сарая пошли разрешать спор к казию.

- Вы заранее договорились о цене курицы и яиц? - спросил казий у бедняка.

- Нет, господин, я не спрашивал цену, - отвечал бедняк.

- Вы предупредили хозяина караван-сарая, что вернетесь через три месяца?

- Нет, господин, я сам не знал точно, когда вернусь.

- Как считаете, курица, будь она жива, смогла бы снести столько яиц, сколько говорит хозяин, и вывести столько цыплят, сколько называет он?

- Да, смогла бы.

- Значит, он прав, вы должны расплатиться, - заключил казий.

Горько заплакал бедняк и пошел за советом к афанди. Выслушав его, афанди потребовал нового суда. Казий назначил суд через три дня.

Когда в назначенный день собрались все на суд, то оказалось, что афанди не явился. Стали ждать его. Наконец, когда все хотели уже расходиться, ходжа пришел. На вопрос казия, почему он опоздал, мудрец ответил:

- Извините, господин, мы договорились с одним дехканином засеять пшеницей поле. Он явился сегодня, и мы весь день жарили в казане семена. Поэтому я и задержался немного.

- Глупый ты человек! Разве семена перед посевом жарят? Разве они прорастут после этого?

- Но если жареная курица может снести пятьдесят яиц, почему бы жареной пшенице не дать одного колоса? - возмутился афанди.

Казий понял, что ему с ходжой не тягаться умом. И тут же прекратил дело против бедняка[clxxxi] .

Уйгурская. 136, 44

Расскажу я вам про одного бедняка. Было у него трое детей - один другого меньше, а в доме ничего не было. Однажды, когда у бедняка оставалось лишь немного отрубей, он сказал жене:

- Я пойду на заработки. Останусь живым - вернусь и обниму своих детей, а если погибну, значит, такова судьба. А ты испеки из отрубей лепешки и накорми детей.

Напекла жена лепешек из отрубей, часть дала мужу в дорогу, часть оставила детям. Обнял бедняк жену, поцеловал детей и ушел из дому.

Вскоре он уже шагал по дорогам к Дербенту. Бедняк был одет в рваный халат, шел без шапки и босиком, а дни стояли холодные, как в месяц шавада.

Долго ли шел бедняк или недолго, но вот добрался он до дербентской крепости. Толкнулся бедняк в чугунные ворота, а они смерзлись и не открываются. Тогда бедняк пошел вниз, к кварталам.

В то время жил в Дербенте один богач, бек Абдула, и бедняк оказался возле его дома. Смотрит бедняк: сидит на балконе Абдула со своей женой, перед ними стоят бутылки араги и вин, а из бараньего плова пар так и валит. Ну что вам говорить: все, что нужно было хозяину, все выложили слуги на стол. Смотрит бедняк на всё это и слюни глотает. Очень ему захотелось есть. Достал оп свою лепешку из отрубей и начал жевать, да с таким удовольствием, будто он не лепешку ест, а фады со стола Абдулы.

И надо же такому случиться - взглянул Абдула и увидел бедняка. Подозвал бек свою жену и говорит ей:

- Видишь этого босого человека? Если захочу, убью его. Этих оборванцев следует опасаться.

И Абдула приказал слугам привести бедняка в дом. Сказано - сделано, привели бедняка к беку Абдуле.

- Почему ты в такой мороз ходишь босиком? - спрашивает бек.

- У меня дома трое малышей сидят голодные и холодные, а я вышел, чтобы у таких, как ты, почтеннейший, просить помощи, - отвечает бедняк и кланяется Абдуле.

- Прошу, только не подходи ко мне близко, от тебя нечистым пахнет, говорит бек. - Я могу тебе кое-что предложить. Ты пойдешь к морю и войдешь в воду по самое горло. Если до утра сможешь пробыть в воде и останешься живым, я дам тебе сто туманов. Если же умрешь - значит, умрешь. Согласен?

Думал-думал бедняк да и согласился.

- Ладно, - говорит, - я согласен, но давай заключим договор. Если я останусь живым, ты дашь мне сто туманов.

Написали они договор, скрепили подписями и на том разошлись.

И вот слуги бека повели бедняка к морю. Мороз лютый, ноги к снегу прилипают, а бедняк идет босиком и без шапки. Идет и думает: "А может быть, и выживу. Возьму тогда эти сто туманов, пойду домой и детям всего накуплю".

Наконец дошли они до берега, и слуги Абдулы говорят бедняку:

- Полезай в воду!

Бедняк разделся и по самое горло вошел в холодную воду. А слуги бека бегают по берегу, толкают друг друга, чтобы согреться. Абдула запретил им разводить костер - а вдруг бедняк в море согреется от него. Потом слуги начали пить араги, но и это не помогало. Но если и они мерзли, то каково же было бедняку в ледяной воде! Прыгал он с ноги на ногу, тер себе тело и приговаривал:

"Охош! Охош!". Медленно тянулось для него время. К рассвету бедняк до того закоченел, что хоть душу богу отдавай. Неподалеку от того места жил хозяин рыбного промысла. Утром, еще затемно, его жена встала и зажгла у себя в доме керосиновую лампу. Их дом был виден с моря, и бедняк заметил полоску света в окне. Протянул бедняк ладони к лучу и воскликнул:

- Охош, огонь!

Увидели это слуги бека и спрашивают:

- Что ты делаешь? А бедняк отвечает:

- Греюсь!

Хотели слуги посмеяться над глупостью бедняка, но не смогли: мороз сковал им губы.

Тем временем стало светать. Обрадовался бедняк и спрашивает слуг:

- Можно выходить? Те говорят:

- Нет, побудь еще немножко. Когда совсем рассветет, тогда и выйдешь, а то бек разгневается.

Наконец стало совсем светло, и слуги разрешили бедняку выйти на берег. Вышел бедняк из воды, и тут же тело его покрылось льдом. Тогда он накинул свой рваный халат и помчался к дому бека Абдулы. Постучался бедняк в окно и ждет. Абдула в это время завтракал. Услышал он стук, подозвал к себе слугу и говорит:

- Пойди посмотри, кто там. Если одет хорошо - впускай, если же оборванец гони прочь.

Сказано - сделано. Вышел слуга к воротам и спрашивает:

- Кто там?

- Я тот самый бедняк, которого бек послал на всю ночь в море. Я пробыл в воде до утра, а теперь пришел получить с бека сто туманов.