Ключи от замка Грааля - Страница 35

Ферма, существующая ныне на описанном Томасом Эдвардсом месте, по-прежнему носит название Монахлог и находится на склонах Каэр Аваллах в урочище, известном под названием Кевн Эургайн (Гребень Эургайн). Эта Эургайн была дочерью Маэлгуна Гвинедда, короля Гуенедота (Guenedota, Гвинедд) и племянницы святого Асафа. У подножья Кевн Эургайн располагается деревня Лланеургайн (церковь Эургайн), где существует освященная в ее имя приходская церковь²². Эдвардс считал непреложным фактом, что в церкви Лланеургайн служили именно монахи Монахлога. Это действительно кажется достаточно вероятным, поскольку далее он говорит, что возле Монахлога, невдалеке от Ллуин Хувкин (Llwyn Huwcyn, роще Халкина), на месте, занятом ныне сельским домом, носящим название И Кроес (Y Croes, Крест), находился монастырь и церковь. Предполагают, что на Бринглас (Зеленом холме) прежде стоял крест. Томас Эдвардс ни в коей мере не сомневался в древности монастыря и полагал, что своим происхождением он был обязан святой Эургайн. В настоящее время в окрестности считают, что место это имеет существенный исторический интерес, а его связь с Эургайн предполагает средневековый возраст²³. Мы еще вернемся к этой местности, снова в связи с Авалоном, и с новыми свидетельствами, подтверждающими его идентификацию. Следует, однако, заметить, что единственным способом установить истинное происхождение Монахлога и некогда связанной с ним церкви являются профессиональные археологические раскопки.

Карта 21. Инис Аваллах и Три Вечных Гармонии.

Наш интерес к Эургайн и земле, носившей название Инис Аваллах, привел нас к еще одной, пожалуй, даже более интересной связи между ними двоими через отца Эургайн, Маэлгуна Гвинедда,

короля, которого Гильда называл Маглокунусом. Невзирая на законный брак с Санан (дочерью Кингена Поуисского), у Маэлгуна был сын по имени Рун, матерью которого, как утверждают, была Гваллвен, дочь Аваллаха, повелителя Авалона. Даты правления Маэлгуна Гвинедда и его сына Руна делают несостоятельным его родство с дочерью Аваллаха, однако идея о брачном союзе бриттского короля с дочерью Аваллаха не является уникальной. Сестра Гваллвен, которую звали Модрон, известна как супруга Уриена Регеда, другого бриттского короля. Как упоминалось ранее, обе сестры именуются феями, а Модрон явным образом представляет собой вариант кельтской Богини Матери. Давно установлено, что существенная доля валлийских преданий о фейри восходит к кельской языческой религии, и потому хронологическое несоответствие, не позволяющее Гваллвен быть любовницей Маэлгуна Гвинедда не столь существенно, как это может показаться на первый взгляд; на деле он еще более подчеркивает значимость Аваллаха в валлийском предании. Двое средневековых валлийских королей считали необходимым связывать себя с Аваллахом, рождая отпрысков от дочерей этой фейри/богини, даже несмотря на то что уже происходили от нее, напоминая тем самым о древнем веровании, требовавшем, чтобы король вступал в брак с богиней страны, обеспечивая тем самым плодородность земли; интересно, однако, отмечать его проявление в столь позднее время. Обоим рожденным от этого союза сыновьям предстояло сделаться великими героями, персонажами повестей и преданий об Артуре.

Теперь, определив географическое положение и исторический контекст Аваллаха, мы обратили свое внимание на другие связанные с Авалоном фигуры. И обнаружили, что все важные персонажи мифа об Авалоне и, что более важно, фигуры их прототипов обнаруживают четкую, географически локализованную связь.

Загадка Морган Лe Фей

Смерть Артура всегда была окутана тайной, однако нет, быть может, события более таинственного, чем появление Морган Лe Фей. Хотя Гальфрид Монмутский в своей Истории, сообщив о битве при Камлане, лишь коротко упоминает об Авалоне и умалчивает о Морган, в его Vita Merlini (ок. 1149 г.) приведены некоторые подробности. Здесь впервые появляется Морган, причем в непосредственной связи с Insula Pomorum (островом Яблок), как одна из сестер, которые «являют благое правление над теми, кто приходит к ним из нашей земли. Первая среди них обладает и большим умением исцеления, и красота ее превосходит сестер. Зовут ее Морген, и она познала использование всех растений для исцеления телесных недугов. Еще ей знакомо искусство изменения формы своего тела и полета по воздуху»²⁴.

Однако откуда же вдруг появилась эта самая Морген? Может показаться, что Гальфрид создал персонаж, родственный обитавшим на острове Сена девяти девственным жрицам, о которых мы уже упоминали, однако эти девять женщин также упоминаются в очень ранних произведениях валлийской поэзии: «котел головы Аннуна, разожженный дыханием девяти дев» ²⁵. Имя Аннун носит кельтская преисподняя, и это позволило нам предположить, что фигура Морген/ Морган Ле Фей восходит к одной из валлийских богинь. Повода для удивления в этом мы не обнаружили, поскольку известно, что Гальфрид использовал в качестве основы для своей Истории — и существенной части Vita Merlini — валлийские тексты. Последнее из двух произведений также сообщает нам, что после битвы при Камлане Артура приняла именно Морган, которая, обследовав его рану, объявила, что надежда на исцеление есть, но только после долгого лечения.

Когда мы проследили постепенное развитие облика этого персонажа, нам стало ясно, что в большинстве рукописей Морген, Морган скрывается за искаженным именем. Так, во французском Roman de Troie[14] (ок. 1160 г.) она изображается в качестве фейри, полюбившей смертного Гектора (Кинира, приемного отца Артура), а потом, не получив взаимности, возненавидевшей его. В Эреке и Эниде Кретьена де Труа (ок. 1168 г.) она является Морган ла Фе (Lа Fee), любовницей Гуигомара (Guigomar), повелителя Авалона. В той же самой работе она происходит от Морган, там же названной сестрой Артура, в то время как в Ивейне Кретьена она фигурирует как Морган Мудрая. В £п//Лейамона (ок. 1189–1205 гг.), первом англоязычном переложении латинской Истории Гальфрида, она появляется в качестве Арганты, о которой говорит смертельно раненный Артур Константину после битвы при Камлане: «Я же отправлюсь в Авалун, к прекраснейшей из всех дев, к Арганте королеве, самой прекрасной из эльфов, и она излечит мои раны; исцелит меня врачебными зельями»²⁶. Эта явно искаженная форма ее имени должна была бы выглядеть как Марганте.

Гиральд Камбрийский несколько раз упоминает Моргание в связи с Авалоном, изображая ее как могущественную фигуру, тесно связанную с сумеречным миром богов. Гиральд впервые связывает письменным словом Авалонию с Гластонией. В своем Speculum Ecclesiae[15] (ок. 1216 г.) Гиральд повествует о том, что «после Битвы при Камлане тело Артура, получившего смертельную рану, было увезено некоей благородной матроной по имени Морган, его кузиной, на остров Авалон, теперь зовущийся Гластонбери». В более ранней работе De Instructione Principium * * * (1193–1199) Г иральд поясняет положение Моргание в Авалоне, сообщая нам о том, что она была «благородной матроной, правительницей и покровительницей этих мест, родственной королю Артуру по крови», в то время как в другом месте того же самого труда она называется как «некая богиня фейри… зовущаяся Моргание». В то время когда писал Гиральд, валлийское предание об Артуре и Инис Аваллах было еще памятным народу Уэльса и его бардам. Хотя Гиральд очевидным образом знал о первоначальной валлийской традиции, перед своей норманнской аудиторией он отвергал ее как сказку, фиксируя для валлийцев: «Барды и сказители Инис Придейн обычно воображали, что в Инис Аваллах его укрыла Марган, богиня Аннувина (Annwfyn), чтобы исцелить его раны»²¹. Как уже упоминалось выше, Аннун (Annfwyn — вариант написания этого слова) — это валлийское название Кельтского потустороннего мира, и связи Морган с этим мистическим краем подтверждаются другим манускриптом, в котором ее называют «Морган, княгиней Аннуна»²⁸.