Клуб любителей фантастики, 2013 - Страница 22

Возле бананов тихо. На космодроме — никого.

Эфир зондируют? С людским языком разбираются?

Можно и мне оставаться в корабле, но хотелось выяснить, что происходит.

Запросы, адресованные терминалу, остались без вразумительного ответа. Наличие корабля чужаков он фиксирует, но о намерениях сведений пока не имеет. Надев скафандр, я спустился на площадку. Трап втянулся, люк встал на место, герметично закрылся.

Косясь на ворох бананов, замерших на соседней площадке, я направил шаг к строению в форме универсального блиндажа-полусферы.

Там вход. Пройдя шлюз, я попаду в нижние, заглублённые помещения. Разумеется, оно того стоило.

Если верить атласу, при станции — небольшой отель, с баром. Отчего же не выпить чуток в ожидании завершения технических процедур?

Заодно спрошу у местных, что забыл на космодроме чужак. Лично спрошу, глаза в глаза, не по радио.

Гравитация в треть земной. Двигаться легко.

Вдруг из крайнего банана ударила струя пара. Я застыл, не зная, бежать назад, в корабль, упасть на бетон или…

По эскалатору вниз съехала фигура в золотистом скафандре.

Махнула рукой.

Я тоже махнул, автоматически.

В шлемофоне зазвучал голос, явно синтезированный, из синхронного переводчика:

— Рад приветствовать. Нужна информация.

— Какого рода? — насторожился я.

Про себя решил не выдавать стратегически важных секретов.

— Это поселение? — спросил чужак.

— Элемент транспортной инфраструктуры. Заправочная станция. Вы хотите заправиться?

— Нет. В горючем я не имею нужды. Просто… — Он замялся. — Я нуждаюсь в общении.

Вот тебе раз.

— Общение приветствуется, — хмыкнул я.

— Давайте пройдём в бар, там поговорим.

— Хорошо.

— Имя какое-то у вас есть? Моё имя — Никита. Если коротко — Ник.

— Полное имя — длинное. Сам его толком не помню… Если коротко — Ох. Понимаете… Я стартовал в очень большой спешке… Найти обратную дорогу — я могу… Только вот нужно с духом собраться. Когда увижу, как я далеко от дома…

В наушниках прозвучало что-то странное. Показалось, он всхлипнул. И покачнулся.

На всякий случай я поддержал его. Под локоть взял.

Ох воспринял адекватно — с благодарностью.

Наверное, серьёзных проблем в общении будет немного.

Створки раздвинулись.

Мы вошли.

Тут я спохватился:

— На станции двадцать один процент кислорода, семьдесят девять — азота. Вам подходит?

— Вполне. У нас соотношение другое, но близкое.

Слава богу.

Шлюз миновали.

Ступили в предбанник — раздевалку

— Здесь снимают тяжёлые скафандры.

— Я показал на шкафы у стен. — Не затруднит?

— О, не беспокойтесь.

Конечно, было интересно, как мой собеседник выглядит.

Разоблачаясь, я посматривал искоса на чужака. Он, в свою очередь, посматривал на меня. Тоже любопытствовал. Скафандры были сняты, помещены в шкафы.

Н-да.

Вот и собеседник, в натуральном виде, прикрытый чем-то вроде наших брюк, куртки, но только золотистого цвета. Разница в деталях.

Издали можно за человека принять, если не приглядываться.

Две руки, две ноги. Лысина, рыжий пух над ушами. Глаза васильковые. Нос — кнопочкой. Щёчки розовые. Губки бантиком, ну а бровки — домиком. Внешность яркая, в общем.

Насколько я помню, всегда представителей иных космических цивилизаций изображают рассудочными, холодными, лишёнными каких бы то ни было эмоций.

Но этот был не такой. Совершенно.

Едва мы оказались в баре, сели за стол, Ох задрожал и проговорил — навзрыд, заливаясь слезами:

— Никогда я не расставался надолго с родителями!.. Очень не хватает близких, друзей… И — знако-о-омых!.. Инопланетный гость заревел в голос. Честно скажу, я растерялся.

Надо бы успокоить как-то, утешить беднягу.

Ох, кажется, очень молод, вопреки лысине, которая, должно быть, органически присуща облику расы.

Я положат ладонь на его худое предплечье, тихонько сжал:

— Тогда зачем ты летел сюда? Оставался бы дома, раз тялсело переносишь разлуку.

— Был вынужден спасаться…

— От чего?

— Меня хотели… — забормотал он, пугливо озираясь. — Меня хотели…

— Не волнуйся, не тронет никто, — сказал я. — Здесь ты в безопасности. Всё будет хорошо. Ну, что с тобой намеревались сделать?

— Меня хотели — жени-и-ить!..

Ох забился в истерике. Зарыдал с надрывом. Лицо мокрое, словно под дождём побывал.

Надо же, как парня корёжит.

— Ну а ты — что? — сирости я, чтобы отвлечь немного.

— Испугался… Наобум стартовал — лишь бы улететь подальше… И теперь я — немыслимо далеко от моих родных, от моих друзей и знако-о-омых!..

Снова он вырулил на больную тему Весь зашёлся в рыданиях.

Стало ясно, что утешать бесполезно.

Я повернул голову к бару, надумав взять что-нибудь из выпивки. Авось спиртное развеет горе Оха.

За стойкой не было никого.

Обслужить нас мог автомат, замещающий бармена.

К моему удивлению, за стойкой возник бармен-человек, из двери за баром вышел.

Пожилой. Немного заспанный. Словно только что — из гибернатора.

Ох совсем разошёлся. Упал на спину и колотил ногами в пол. Куртка на груди потемнела от слёз.

Бармен взглянул с любопытством:

— Что с ним?

— По родным скучает. Никакого сладу.

— Я сел к стойке. — Не знаю, что он пьёт, и пьёт ли вообще. Сам я бы выпил хорошего имбирного пива.

— Я Вик.

— Никита.

Бармен открыл бутылочку и протянул её мне:

— Он не человек?

— Гуманоид. — Хлебнув пивка, с удовольствием покатав во рту, я продолжил:

— Имя дали — Ох… Подходит ему, верно? Мы на вашем космодроме встретились…

Я сначала подумал — вторжение. Какое там. Чувствительный очень.

Попутно я прочитал лежащий на стойке прейскурант. Всё было дёшево.

— При таких расценках вы далеко не уедете, — сказал я.

— Мы не собираемся далеко ехать. Мы тут всей семьей. У нас семейный подряд. Если нет клиентов в отеле, в баре — ложимся в гибернатор. Экономим ресурсы… А парень странный. Тебе не кажется?

— Неполиткорректное заявление. Поговори с ним, может, успокоится. Хотели его женить — сбежал.

— Дружок! — позвал Оха бармен. — Советую чего-нибудь выпить, разогнать печаль.

Ох поднялся, размазал слёзы по лицу. Держась за край стойки, шмыгая носом, прошёлся взглядом по рядам бутылок на полках.

А потом на меня взглянул:

— Что вы пьёте?

— Имбирное пиво.

— Я тоже попробую…

Взяв бутылку из рук Вика, положил на стойку брусочек светлого металла:

— Сдачу оставьте себе.

Ну, бармен, в жизни повидавший кое-что, провёл над брусочком своим детектором. На экранчике появились данные: чистая платина.

Столбняк у нас длился, наверное, полминуты. Около того.

— Прикинь, сколько это стоит!.. — просипел Вше.

Я прикинул:

— Ого…

— Да, примерно столько.

Ох потянул из бутылки.

Скривился. Но — проглотил. С кем поведёшься — от того и наберёшься. В лучшем смысле этого слова.

Бармен теперь смотрел на Оха по-другому:

— Хочешь — оставайся. Плату я, так и быть, стану брать в платине. А что? Не выгонять же на улицу. В трудном положении каждый может оказаться.

— Меня искать будут. Я наследник. Помолчав, Вик спросил:

— Какое наследство?

— Лулорская империя. — Говоря, Ох принюхивался, держа бутылку у носика.

— Всего пять систем, восемь планет. Я наследник.

— И ты не женат…

Бармен собрал на лбу глубокие морщины.

Затем стал нажимать клавиши пульта — наверное, вводил информацию, для памяти.

Наследник. Принц.

Ну-ну.

Покачав головой, я пошёл к музыкальному автомату, включил музыку.

Думал, старьё услышу, но хиты обновляются периодически, из текущего эфира. Зазвучал душещипательный хит прошлого сезона, о странностях любви и трудностях личной жизни.