Клуб любителей фантастики, 2009 - Страница 6

— Что это? — Марченко перевёл вопросительный взгляд на ликующего Толика, готового взорваться от важности информации.

— А ты как думаешь? — выпалил он, от нетерпения переминаясь с ноги на ногу.

— Ботинки сними, — бесстрастно проговорил Сергей, разглядывая грязные следы на линолеуме.

— Да подожди ты, — взорвался Терёхин, не в силах больше затягивать интригу, — это те самые ключи! — Чуть ли не по слогам проговорил он и вздёрнул вверх брови в ожидании понимания и адекватной реакции.

— Какие те самые? — недоумевал Серёга, начиная злиться.

— Балда, — ликовал Толик, — они от того дома. Одевайся скорей, я тебе по дороге расскажу, как они у меня оказались.

— Ты не поверишь, — тараторил Терёхин, — стою я на остановке….

— Зачем одеваться? — перебил его Марченко.

Толик замолчал и подозрительно посмотрел на друга.

— Ты что, забыл? Мы же хотели узнать, что в том доме. Ты же сам говорил, что оттуда вытаскивали таинственные пластиковые ящики с животными.

— Чего ты брешешь. Я не говорил, что в них были животные. Я сказал, что подобные ящики и вовсе не таинственные видел по телику, и всё.

— Да брось ты. Какая разница. Если есть возможность для приключения, — он снова потряс ключами, — почему бы ею не воспользоваться. Мы ничего брать не будем. Просто посмотрим. Пять минут и всё. Чего ты дрейфишь?

— Не дрейфю я. Нафиг искать приключения на свою задницу. Знаешь, что будет, если нас поймают? — стращал Марченко. Ему совсем не нравилась идея друга. Но с другой стороны ещё были живы в голове воспоминания, как он убивался и сожалел, что им не удалось ничего разглядеть в окнах. Сергей помнил, как с тоской в голосе говорил, как было бы здорово, если бы у них оказались ключи. Теперь он опасался, как бы Толик не припомнил его смелое заявление.

— Ты же сам говорил, что было бы здорово, если бы у нас оказались ключи от двери, — взвизгнул Терёхин.

— Да я не отказываюсь, — тяжело вздохнул Сергей, — просто как-то неожиданно. Расскажи лучше, где ты нашёл ключи, — пытался направить разговор в другое русло Марченко. Он был загнан в угол. Десятый класс уже не тот возраст, когда можно на любое обещание сказать «пошутил» и спрятаться за мамочку.

— Ты одевайся, — расслабился Толик, и на его лице снова заиграла улыбка, — я тебе по дороге расскажу. Времени у нас в обрез.

— А почему бы нам не сходить завтра, — подкрадывался с другого бока Марченко.

— Потому, что мужик может замок поменять, — Толик скривил обидную мину.

— Ладно, я сейчас, — наконец сдался Сергей.

Через десять минут друзья шли по скользкой размокшей тропинке. Марченко в высоких резиновых сапогах шёл за Толиком. Он то и дело оборачивался и смотрел по сторонам. Сергей втянул голову в плечи, ссутулился, засунул руки в карманы, стараясь не быть узнанным. Друзья на секунду остановились у забора и осмотрелись. Терёхин скинул петлю из алюминиевой проволоки со штакетника и распахнул калитку. Та предательски скрипнула. Ещё на заросшей тропинке, закиданной жёлтыми листьями, Толик достал из кармана куртки ключи. Он рассказал другу, пока они спускались с пятого этажа, как подобрал связку на автобусной остановке. Так случилось, что он оказался рядом с мужиком, который периодически наведывался в дом. Когда тот заходил в автобус, потянул руку из кармана, чтобы ухватиться за поручень, в этот момент вывалились ключи из ветровки. Мужчина не услышал звяканья метала об асфальт и не подобрал связку, потому, что его сзади подпирал дядька в очках. Он громко призывал всех потесниться. Толик вырвался из толпы и незаметно поднял ключи.

— Толян, — шёпотом Сергей остановил друга, — я как всегда на «стрёме»?

— Нет, идём вместе, — разбил надежду Терёхин.

Ключ даже не пришлось поворачивать. Внутри двери что-то тихо щёлкнуло, едва он вошёл в скважину. Дверь бесшумно приоткрылась. С опаской Толик толкнул её и заглянул внутрь. Его взор потонул в кромешной темноте. Сзади подталкивал Сергей. Он старался побыстрее зайти в дом, чтобы, ни дай бог, кто-нибудь их не заметил с улицы. Было страшновато. Сердце выпрыгивало из груди. Марченко словно оказался между молотом и наковальней — назад нельзя и впереди жуть.

— Тихо ты, — зашипел Толик, хватаясь рукой за косяк. Он едва успел отдёрнуть её, когда захлопнулась дверь. Всё погрузилось во мрак.

— Что ты сделал? Открой дверь. Ни черта не видно, — тихо возмущался Толик. Сергей громко сглотнул.

— Давай наощупь.

— Иди ты. Открывай дверь быстро.

Помедлив немного, Марченко приоткрыл дверь. Хмурый день тусклой полосой проник в предбанник. Этого оказалось достаточно, чтобы рассмотреть чёрный вытянутый квадрат немного правее. На цыпочках, оставляя грязные следы, парни прокрались к двери. Толик повернул ручку и приоткрыл её. Тишина. Мёртвая тишина. Терёхин слышал в самое ухо сопение друга. Тот держался мёртвой хваткой его за рукав. Толик не возражал. Так было самому спокойнее. Чувствовалось «плечо» друга. Осторожно ступая на половицы, они перешагнули через порог и оказались в коридоре. С левой стороны в двух метрах от места, где они стояли, увидели открытую дверь. Через проём взгляду парней открывался ограниченный обзор. Им был виден лишь край окна, задёрнутый занавеской, телевизором на деревянном лакированном трюмо с крашенными ножками, кусок стены, оклеенный бумажными обоями с аляповатым выцветшим рисунком. Направо, по всей видимости, находилась кухня. Двери в неё не было. Друзьям удалось рассмотреть допотопную газовую плиту с эмалированными стенками, алюминиевую кастрюлю на конфорке, облезлые трубы, сшитую из разноцветных лоскутов дорожку. Озираясь по сторонам, в полном молчании парни проследовали в комнату налево, как им казалось, в гостиную. Две головы с выпученными от страха глазами высунулись из-за косяка. Старый диван с покрывалом «три медведя», низкий шпонированный шкаф, вытертый ковёр, белые занавески, телевизор на трюмо — всё очень по стариковски, ничего подозрительного.

— Всё посмотрели. Уходим, — шепнул на ухо Толику Марченко. Не дожидаясь ответа, развернулся и пошёл к выходу, отчаянно надеясь, что друг не заметил узкую дверь в самом углу комнаты возле дивана. Его за рукав поймал Терёхин.

— Подожди. Там ещё одна дверь.

— Где? — натурально удивился Сергей и попытался освободить рукав.

— Там, в углу, — Толик гневно зыркнул на друга. Марченко ничего не оставалось, как продолжить экспедицию. Парни прокрались к двери, озираясь по сторонам.

— Чего замер, — шептал Сергей, — открывай, посмотрим по-быстрому и уходим.

— Сейчас, — едва слышно проговорил Толик.

Он тихо, почти бесшумно открыл дверь и заглянул внутрь. За его спиной, вытягивая шею, Сергей кормил своё голодное любопытство. Марченко, как и его друг, не сразу заметили мужчину, вернее старика с редкими седыми волосами, сгорбившемся над письменным столом. Их возбуждённые взгляды скользили по стеллажам, по пробиркам, колбам, по существам, залитым формалином, по приборам, по книгам. У дальней стены стояло несколько устройств не известного парням предназначения. Они были громоздкие с множеством выступающих прибамбасин. Один прибор был похож на миниатюрный доильный аппарат. От нижнего блока к верхней хромированной чаше тянулись тонкие резиновые шланги, заканчивались они иглами. От одного взгляда на это устройство у Сергея по спине побежали мурашки. Он скосился на пластиковый ящик с рещётчатым окошком. Короб был пуст. Марченко рассматривал следующий прибор с множеством ампулок под стеклянным колпаком, когда гробовую тишину взорвал тонкий лай. Толик и Сергей вздрогнули одновременно. Вместе с ними вздрогнул и старик за столом. Только когда он стал подниматься, и отодвигать со скрежетом стул они его заметили. Терёхин вскрикнул и завопил, — «шухер». Он оттолкнул друга и кинулся к выходу. Через долю секунды за ним следом мчался Марченко. Сергей слышал за спиной лай и шаркающие быстрые шаги. Парни молниями выскочили в коридор, отпихивая друг друга устремились к входной двери. Бегущий впереди Толик едва коснулся кончиками пальцев дверной ручки, как послышался щелчок в замке. Терёхин повернул ручку и с силой рванул на себя. Он проделывал этот приём ещё и ещё, но дверь оставалась на месте. К нему присоединился Сергей, и они вместе принялись тянуть дверь. Казалось, что она сделана из металла и обита доской. Лай приближался. Он был уже совсем близко, прямо за спиной, Марченко с выпрыгивающим из груди сердцем и глазами из орбит развернулся, готовый сопротивляться. Но к его небывалому удивлению никого не увидел. Лай остановился возле самых ног. Казалось, гавкал сам воздух. Звуки рождались из ниоткуда. Толик тоже развернулся, обезумевшими от страха глазами судорожно искал источник лая.