Клуб любителей фантастики, 1974–1975 - Страница 36

Удрученный страшным зрелищем, я не выдержал и заорал в микрофон:

— Послушайте! Что здесь происходит? Что случилось с этими людьми?

— Потерпите немного. Снимем скафандры — объясню подробно. Сейчас много говорить нельзя — повышенный расход воздуха. Коротко: мой генератор излучает волну, останавливающую время. Волна от генератора распространяется со скоростью 5 километров в час. В лаборатории время остановлено в 8 часов 2 минуты. Здесь оно остановлено в 8 часов 7 минут — взгляните на часы на углу. Только мы двое существуем в движущемся времени благодаря защите скафандров. Вы видите зафиксированное мгновение. Все, что может двигаться, изменять свое положение в пространстве, сейчас неподвижно. Даже капли дождя застыли бы в воздухе, став для нас непроходимой преградой. Мне удалось довести знаменитый «парадокс времени» до предела. Если при больших скоростях можно только замедлить ход времени, то мне удалось время остановить совсем. Вы первый свидетель этого феномена. А сейчас скорее в лабораторию!

Мы быстро зашагали обратно. Ничто не изменилось на нашем пути. И человек, застывший на месте, и стоящие на местах автомобиль и троллейбус — все было в прежнем порядке. В лаборатории тоже все было по-прежнему. Ярко горел свет, лопасти вентилятора под колпаком беззвучно вращались.

Незнакомец подошел к щиту, затем к пульту, метнулся снова к щиту. Шаги его участились. Что-то случилось…

— Испортился автомат, он не сработает, а воздух у нас кончается, — услышал я его встревоженный голос. — Помогите мне залезть наверх. Надежда еще есть. Нужно добраться до излучателя…

Начался акробатический номер. Я подсадил незнакомца на прозрачный колпак, а он, обхватив выпуклую поверхность, пытался лезть выше. Ни веревками, ни лестницей воспользоваться мы не могли. Их время было остановлено, и передвигать их в пространстве было бессмысленно.

С неимоверными усилиями, распластавшись всем телом на выпуклой поверхности гладкого колпака, мой ученый хозяин сантиметр за сантиметром подползал к шпилю. До цели оставалось около метра. И тут он не удержался, скользнул вниз и с трехметровой высоты грохнулся на пол. Основной удар пришелся на шлем. И шлем треснул. Незнакомец вскочил на ноги, но тут же застыл на месте… Теперь он сам оказался вне времени. Волна, запирающая время, проникла в скафандр через трещину в шлеме.

Я подбежал к нему, чтобы как-то помочь, но передо мной стоял каменный монумент с растопыренными руками и застывшим взглядом открытых безумных глаз. Так я остался один, один среди непонятных машин и приборов… Вот она, расплата за излишнюю доверчивость!

А мое время шло, и вскоре я начал ощущать признаки нехватки воздуха. Дышать становилось все труднее и труднее. В глазах все потемнело, и я потерял сознание.

…Очнувшись, я увидел склонившегося надо мной незнакомца. Шлема на его голове не было, и мой шлем тоже валялся рядом. Я дышал полной грудью. В лаборатории стоял полумрак, горел батарейный фонарь. Часы на щите показывали 8 часов 4 минуты — они уже шли.

— Ну вот и все. Как видите, все закончилось благополучно, — сказал незнакомец.

— Кто остановил машину? — спросил я.

— Она сама остановилась. Как только Волна дошла до городской электростанции, ее агрегаты остановились. Прекратилась подача тока. Остановился и мой двигатель. Мне удалось вовремя снять с вас шлем — вы были в обмороке. Воздух в баллоне был на исходе.

Вот так я пережил обещанные «невероятные события». И незнакомец не обманул: с того момента, как мы с ним ушли из парка, прошло всего 19 минут. На моих часах, по крайней мере.

…взял блюдце с чашкой.

Но вместо того чтобы поблагодарить любезную хозяйку, я ошалело огляделся, как будто только что проснулся. Что это было? Куда девался таинственный незнакомец, куда девалась лаборатория, почему я снова снжу за столом и держу в руке чашку с чаем?

Анна Васильевна смотрела на меня с удивлением, потом вдруг что-то поняла и улыбнулась.

— Опять Митя… — пробормотала она.

В это время вошел Дмитрий Иванович. Он внимательно посмотрел на меня.

— У меня есть предложение: допивайте чай, извинимся перед Анной Васильевной и пойдем в мой кабинет, — сказал он.

— Ну а теперь расскажите подробно, что с вами произошло за те полсекунды, пока вы брали из рук Анны Васильевны чашку. Только подождите, я включу магнитофон.

И я рассказал все, как было. Дмитрий Иванович выключил магнитофон, убрал катушку с лентой и, усевшись поудобнее, хитро улыбнулся.

— Прежде всего я должен перед вами извиниться, — сказал он, — за то, что проделал эксперимент, не спросив у вас разрешения. Но, собственно говоря, ради этого вы сюда и пришли… Эксперимент, как установлено врачебными комиссиями, совершенно безвреден. В нашей лаборатории подобных опытов проведено множество.

Не буду вам докучать подробными объяснениями, не буду вам рассказывать то, что вы наверняка знаете, — как устроен наш мозг, что такое сон и сновидения, как распространяются в нашем организме биотоки.

Обращу ваше внимание лишь на то, что сновидения, которые длятся, казалось бы долго, на самом деле могут промелькнуть за очень короткий промежуток времени. И несмотря на их кратковременность, многие из них мы запоминаем на всю жизнь.

Вы были усыплены на очень короткий промежуток времени — 0,496 секунды, и в ваш мозг из специального аппарата был направлен импульс с частотой ваших биотоков. В этом импульсе была сконцентрирована запись программы всего сновидения.

У нас несколько таких программ. В основу фантастической программы вашего сна взята далеко не новая идея остановки времени. Сюжет моего сценария написан по мотивам рассказа Уэллса «Новейший ускоритель» и рассказа Бекнера «Когда остановилось время». В сценарии даны лишь опорные точки развития сюжета, канва, на которую, подобно вышивке, должны накладываться запасы образов, впечатлений, нужных ассоциаций, коими располагает ваш мозг на основании виденного, услышанного, прочитанного и, конечно, пережитого.

Например, в описании колпака вентилятора у вас фигурирует прозрачное, неуловимое для глаз вещество. Это явное влияние когда-то прочитанного вами описания одной из деталей Машины Времени Уэллса. Застывший омнибус из «Новейшего ускорителя» Уэллса в вашем сне превратился в неподвижный троллейбус.

Ваш рассказ очень прост, другие на эту тему дают более красочное изложение. У нас в фильмотеке сорок семь записей импульсного сновидения «Остановленное время». Ваша сегодняшняя запись — сорок восьмая. Все они отличаются друг от друга, как сорок восемь этюдов, написанных разными художниками с одной и той же натуры.

— Скажите, Дмитрий Иванович, — спросил я, — а если бы вашим объектом для опыта с импульсным сновидением стал человек, который ничего не читает, ничем не интересуется. Человек совсем без воображения. Ну хотя бы один из тех, круг интересов которых ограничивается выпивкой, картами, модными танцами, одним словом, пошлый, ничтожный человек. Получилось бы что-нибудь?

— Видите, мой дорогой, ведь наслаждение, которое испытываешь от произведения искусства, — это тоже творческий процесс. И зритель, и слушатель, и читатель всегда активно участвуют в творческом процессе, в который их вовлекают художники, музыканты, писатели. А разве такой примитивный человек, о котором вы говорите, может наслаждаться музыкой Шопена, Чайковского, картинами Сезанна и Врубеля? Конечно, с таким человеком ничего бы и не получилось…

Как-то мне встретилась книжка профессора В. В. Ефремова «Сон и сновидения». В ней был описан случай «импульсного сна», происшедшего, правда, при случайных обстоятельствах. Хотя современная наука скептически относится к подобным фактам, но я в описанном случае уловил сходство с тем, что произошло со мной. Вот отрывок из этой книги: