Клуб любителей фантастики, 1970–1971 - Страница 37

На утренних улицах непривычная тишина, кажется, редкие автомашины не в силах разбудить их. Но серое небо светлеет, купол планетария уже отливает плавящимся свинцом, и окна домов на Малой Бронной и Садовых улицах начинают поблескивать.

— Знаете, с тех самых пор я люблю Москву, — говорит он. — Может быть, я и раньше ее любил, но только это как-то не особенно проявлялось. Легко ли вспомнить, что в сорок первом десятки баррикад появились на московских улицах — у Балчуга, на Бородинском мосту, — в центре и на окраинах? Что зеркальные витрины на Манежной площади скрылись за мешками с песком?

Я тоже люблю Москву с тех самых пор. Потому что он любит ее.

Но и он видел мир моими глазами, — тогда, в далекий сентябрьский день он оказался рядом с моим братом, взглядом провожавшим его самолет. И когда Ковалев начал разбираться в происходящем, земля исчезла из-под его ног так же внезапно, как и появилась.

Но прежде он успел запомнить остывающую оранжевую полосу над лесом, черные, как бы остановившиеся, машины на шоссе.

Перед ним лежало картофельное поле с росшими посреди одинокими деревьями, местами серое, как пепел, местами красноватое от снопов света.

Стороной шагали к горизонту вышки электролинии. Огненные цветы заката, покрывшие облака, косогор и поле придали земле неповторимый оттенок грусти. С неба спустился прохладный поток синего воздуха, смешавшийся у самой земли с легким дымом и запахом близкой реки.

И он успел вдохнуть этот воздух.

 _{Рис. Р. Авотина}

Итак, мы выступили почти сразу. Этот Ван Пелт появился в Пентагоне в четверг, а в следующий понедельник мой отряд особого назначения, состоящий из ста пятидесяти человек, в полном снаряжении уже расположился вокруг хозяйства старого ученого.

Ему это не понравилось. Я заранее знал, что ему это не понравится. Стоило появиться нашим грузовикам, как он в гневе выскочил из большого здания.

— Уходите отсюда! Какого черта, уходите! Вы лезете в частные владения, не видите, что ли? Слышите, я этого не потерплю! Катитесь отсюда!

Я вылез из «джипа» и вежливо отдал ему честь.

— Полковник Уиндермир, сэр. У меня приказ организовать охрану вашего института. Вот, сэр, это вам копия приказа.

Он нахмурился, фыркнул, но в конце концов вырвал приказ у меня из рук. Ну, а приказ был подписан генералом Фоллансби — тут уж не больно поспоришь! Я спокойненько стоял рядом, готовый разъяснить ситуацию по возможности не обидно для него. Когда нет особой необходимости, я не нажимаю на враждебно настроенные элементы. Но этот, видимо, плевать хотел на форму.

— Ван Пелт! — проревел он. — Ах, гад вонючий! Чудовище! Предатель старый!..

Я внимательно слушал. Ругался он здорово. Суть его слов сводилась к тому, что его бывший помощник Ван Пелт не имел никакого права говорить в Пентагоне о возможности применения Эффекта Хорна в военных целях. Но главным украшением его речи служила весьма богатая словесная приправа.

В конце концов я его остановил.

— Доктор Хорн, — сказал я, — генерал просил уверить вас, что мы ни в коем случае, ни в какой мере не будем вмешиваться в вашу работу. Единственная наша задача — обеспечить вашу безопасность. Я уверен, сэр, вы скоро сами поймете значение вашей безопасности.

— Безопасность! Так вот, лейтенант, я…

— Полковник, сэр. Полковник Уиндермир.

— Полковник, генерал, лейтенант, не все ли равно, черт вас побери? Слушайте меня! Эффект Хорна — это моя личная собственность, не ваша, не Ван Пелта и не государства. Я работал над проблемой расщепления личности, когда вас еще мама на свет не родила, и…

— Безопасность, сэр! — прохрипел я. Он вытаращил на меня глаза, а я кивнул на шофера: — Его тоже надо остерегаться, сэр! — объяснил я. — О'Хейр, вы свободны!

Сержант О'Хейр, оставаясь за рулем, отдал честь и укатил.

Я продолжал уже в спокойных тонах:

— Итак, доктор Хорн, я хочу, чтобы вы знали: я здесь, чтобы помогать вам. Если вы в чем-нибудь нуждаетесь, только скажите, я тотчас все доставлю. Даже если вам понадобится съездить в город, и это я устрою, конечно, при условии, что вы за двадцать четыре часа до намеченного срока поставите нас в известность о своем намерении, чтобы мы успели согласовать маршрут…

— Молодой человек, идите к черту! — кратко резюмировал он и заковылял к большому зданию.

Я смотрел на него и, помнится, думал, что в этой старой хромой восьмидесятилетней козе огромная сила воли.

Я отправился устраивать свою команду, а доктор Хорн у себя в доме поднял телефонную трубку и потребовал Пентагон, чтобы пожаловаться на наше вторжение в его владения. Когда он наконец сообразил, что говорит с телефонистом нашего коммутатора и что его без моего разрешения ни с кем по телефону не соединят, он снова поднял бучу.

Но это, конечно, не служило достаточным основанием для того, чтобы его с кем-нибудь соединили. По крайней мере, до тех пор, пока действовал приказ, подписанный самим генералом Фоллансби.

На следующий день рано утром я устроил неожиданную проверку постов, чтобы солдаты держали ушки на макушке. Все сработало четко. Я приказал сержанту О'Хейру попытаться проползти во владения доктора Хорна по болотам на южной стороне. В пятидесяти ярдах от заграждений сержант был задержан. Когда он докладывал мне, его трясло и с него стекали потоки грязи.

— Эти вояки — ублю… эти караульные, сэр, чуть не оторвали мне голову. Если бы рядом не случился офицер дневной смены — единственный, кто опознал меня, — они бы наверняка оторвали мне голову.

— Хорошо, сержант.

Я отпустил его, а сам пошел завтракать.

Команда заграждения работала всю ночь, и теперь нас окружали три линии электрифицированной колючей проволоки, причем внешняя линия была закручена спиралью. Через каждые пятьдесят ярдов периметра возвышались караульные вышки.

Во время завтрака позвонили с КПП: из города приехал Ван Пелт, и его не пропускали без моего разрешения. Вскоре он оказался в моих личных апартаментах, имея вид одновременно взволнованный и торжествующий.

— Как он отнесся к этому, полковник? — спросил Ван Пелт. — Он… как бы это сказать… он обижен?

— Очень!

— О! — Ван Пелт вздохнул, пожал плечами. — Впрочем, вы же здесь. Надеюсь, он не станет предпринимать попыток… — Он с жадностью воззрился на мои гречневые лепешки и сосиски. — Я… хм… У меня сегодня совсем не было времени позавтракать…

— Будьте моим гостем, доктор Ван Пелт!

Если судить по его конфигурации, только на своих жировых запасах он мог бы отшагать двести миль без передышки. Ему было что-то около пятидесяти шести лет, весил же он, на мой взгляд, никак не менее двухсот восьмидесяти фунтов. Трудно себе представить человека, более чем он не похожего на доктора Хорна. Я спросил себя, как, работая вместе, они уживались друг с другом. И тут же нашел ответ: уживались с трудом. Иначе Ван Пелт никогда не обратился бы в Пентагон.

В четырнадцать ноль-ноль я открыл дверь в кабинет доктора Хорна.

Он посмотрел на меня, как солдат на вошь, и я вошел. Он ничего не сказал, только встал и указал мне на дверь.

— Добрый день, доктор Хорн. Вам не подходит это время для вашего ежедневного отчета, не так ли? Пожалуйста. Вы же знаете, я здесь только для того, чтобы помогать вам. Может быть, каждый день от двенадцати до тринадцати вас больше устроит? Или с утра? Или…