Клим Ворошилов — 2/2 или три танкиста и собака - Страница 54

'Из вечернего сообщения Совинформбюро от 14 августа 41 г.

В течение 15 августа наши войска вели бои на СТАРОРУССКОМ, СМОЛЕНСКОМ, КИЕВСКОМ, КОНОТОПСКОМ направлениях. Продвижение немецко-фашистских войск приостановлено.

Наша авиация продолжала наносить удары по войскам противника.

За 14 августа уничтожено 24 немецких самолета. Наши потери 9 самолетов.

16 августа 1941 года. Сергей Иванов.

Черт побери, ну вчера и денек был! Бл…, я думал уже все, писец полный. С утра у нас тихо было, пробомбили раз и все. Наши истребители вовремя появились и здорово немцев потрепали Только я с командного пункта три сбитых 'лаптежника' заметил.

У нас было тихо, а со штаба бригады передали, что на Сидкова навалились. Пришлось туда свой основной резерв отдать — роту Махрова. Пять КВ-2 с полным боекомплектом, это вам не хухры- мухры. Сила, равная которой у немцев не раньше сорок третьего появиться должна.

Не успели мы однако дообедать, а от Сергея Олеговича посыльный примчался. Немцы большими силами потеснили его дозоры и обходят наш левый фланг. Ну, думаю, сволочи как же они наших летунов накололи, ведь по данным авиаразведки не было у них больших сил. Собрал ударный кулак из пяти КВ-1 и своего 'Рыжего' и вперед. Хорошая здесь местность для обороны, лесочки, распадки, кроме оврагов у берегов рек, все для танков проходимо. Вот таким лесочком мы во фланг немцам и зашли.

Я из люка высунулся, благо Кузьма молодец, грамотно танк поставил, башня чуть-чуть из-за холма видна, и смотрю. Ага, эсэсманы браво вперед выдвигаются, наши уже отошли и по полю свернувшаяся батарея пехотных орудий пробирается, несколько пехотных рот, да автомобили. Потом правее глянул… Мама моя родная, а там еще пара взводов танков ползет, резерв похоже.

А на поле броневичок немецкий и один наш Т-50 стоят. Броневик весело так догорает, а 'пятидесятка' вроде даже и неповрежденная стоит. Достал я флажки, да сигнал дал: 'Вперед! Делай как я!.

Смотрю, а немцы засуетились, наверное все-таки грохот дизелей услышали. Лес и холмики его конечно приглушают, но не до конца. А дизелек на КВ, даже с глушителем, грохочет погромче, чем на Т-55.

Только поздно суетиться они начали, б…и. Мы уже в атаку пошли. Я в башне сижу, танк по холмам скачет, грохот стрельбы и мотора, пороховой дым в нос лезет, а меня смех пробирает. Представил картинку со стороны немцев и смешно стало.

Идут это они в наступление, отбросив слабый заслон Иванов, а тут шум подозрительный и на склон холма вылазят одна за другой туши неуязвимых для того что у них есть русских гигантов. Пожалуй, тут и в штаны наложить можно.

В общем дали мы им крепко. Сначала батарею и пехоту обстреляли. Хорошо, что у меня в боекомплекте всегда пять шрапнелей есть. Для Колодяжного уже привычно по пехоте шрапнелью отстрелять, всего один клевок и получился. Конечно, и пулеметами добавили, и 'первые' осколочными. Но те в основном по танкам били. Потом они сбросили десант и вперед, а наш 'Рыжий' чуть сзади. Колодяжный со второго выстрела накрыл головной танк. Вот тут я наконец увидел то, о чем часто читал. Полубронебойный морской снаряд пробил насквозь весь танк и выкинул назад еще работавший двигатель. Оптика у меня на башенке немецкая, видно было отлично, мне даже показалось, что вращающийся обрывок коленвала вижу. Только тут мы уже с немцами еще больше сблизились и не до того стало. Успевай только вокруг осматриваться и командовать. Не смогли мы до конца эту колонну добить, мне по ТПУ Сема сообщил:

— Помехи исчезли, нам передали сигнал 'Буря'.

Я тогда всех извещаю циркулярно:

— Первые, первые, 'Буря', выходим из боя. Десант подобрать и назад.

Сигнал 'Буря', значит и основным силам батальона тоже плохо. Немцы почти прорвались и наши на вторую позицию отошли. Мы назад, немцам во фланг ударили, да на заправку отошли. Смотрю, а снарядов то у меня всего полтора десятка осталось и пополнить негде. Опросил других- а у них немногим лучше. Ладно, 'первым' мы немного боекомплект пополнили, тыловики загружать помогли. Для 'двоек' снаряды кончились, совсем.

А потом мы еще один огневой налет немцев переждали, да накоротке контратаку устроили. Пока немцы в себя приходили, все оставшиеся танки в колонну, машины какие есть всем чем можно загрузили, позиции заранее заминированы были, саперы остались до конца, взрыватели ставить. А мы отступать, тем более что и от Таругина известия об отходе подошли, да со штабом связь прервалась.

Короче отправил я основную колонну, а сам с теми же танками — к штабу. Вовремя подоспели, немцы уже последние блиндажи подорвать собирались. Мы на них как снег на голову. Тогда же еще и остатки батальона Сидкова подошли, правда без него. Жаль, но он, похоже, погиб или в плен попал. Зато мы совместно немцев от штаба отбросили. У меня вообще под конец ни одного снаряда не осталось, пришлось на таран идти. Раздавили мы 'двоечку' немецкую и как раз под огонь зенитки попали. Удар сильнейший, звон в ушах, Мурка в меня когтями вцепилась, из люка выскакиваю и понял, что не слышу ничего. А танк стоит, не горит даже. Тут пехотинцы наши подбежали, люк водителя помогли открыть. Заглядываю, а Кузьма сидит… как живой. Бл… думаю, а Сема что? Смотрю, Колодяжный появился, что-то мне знаками показывает.

Вытащили мы Сему, он дышал еще. Вытащили, он вздохнул еще раз и умер. А у меня в голове мысль: — Как же так, ну как же? Как глупо… — и злость. Я у ближайшего пехотинца автомат выхватил, Мурку за пазуху и на немцев рванул. Поздно, правда, наши их уже добивали. Сегодня узнал, что характерно пленных ни одного не взяли.

Потом я сознание потерял, кажется. Очнулся только к вечеру, в ушах как воды налили, но слышу. И Мурка рядом сидит, уши лапой дерет, тоже видно контузило. Смотрю, Колодяжный тут же сидит и Калошин весь перевязанный:- Очнулся? — говорит, а у самого голос еле-еле слышно, я больше по губам догадался.

— Да, — отвечаю, — нормально. А где Мельниченко? С Андреем что?

— Не знаем, — уже Колодяжный отвечает, — Танк его подбили, а где экипаж неясно пока. И Ленга не видно. Там такая каша была…

Тут кто-то из солдат вбегает, а за ним… Ленг… окровавленный потихоньку вваливается. И рычит на нас.

Я и сообразил, что нас к Андрею зовет, значит. Сам встать пытался, но голова кружилась. Пришлось Колодяжному приказать. Поискали они и нашли Андрея в воронке. Раненого, слава богу, не тяжело и не обгоревшего. А рядом Антон, тоже раненый, без сознания, как и Андрей, и два эсэсмана загрызенных. Один из них видимо Ленга и ранил.

Отошел я к утру более-менее, узнал что вечером еще и мехкорпус подошел, немцам прикурить дали, а затем отошли, чтобы в окружение не попасть и нас с собой забрали.

А госпиталь наш бригадный пропал в полном составе, с Леной вместе… вот так.

Вот и принял я командование, пойду бригаду строить. Заодно 'Рыжего' посмотрю, его эвакуировали тоже. Снаряд и броню-то не пробил, осколков Кузьме и Семе хватило, даже подбой не помог.

— Товарищ инженер-майор, сюда генерал Петров идет! — это посыльный от Калошина. Кричит, знает, что я еще плохо слышу. Ну идет. Мало ли что ему надо? Бл…, это ж командарм! Быстро осматриваю обмундирование, снимаю с плеча цепляющуюся когтями Мурку и устремляюсь к выходу. Не упеваю.

— Товарищ командующий! Заместитель командира первой отдельной тяжелой танковой бригады инженер-майор Иванов!

— Иванов значит… так вот объясните мне Иванов, как так получилось, что вы плацдарм для наступления первого мехкопуса просра…и! А, бл…, что за х..! Почему не удержали плацдарм, майор?

А во мне злость после вчерашнего такая…. Прибил бы этого генерала борзого на месте, если бы не свита:

— Потому что вы, товарищ командующий, ни о подкреплении, ни о снабжении не позаботились. Еще и корпус блуждал где-то три дня.

— Да ты… да я… Я тебя в порошок сотру! Ты у меня…

— Не надо так горячиться, товарищ генерал, — знакомый голос… или показалось? Нет, точно — Музыка! И петлицы у него теперь другие, млин. Как там…. Вспомнил! Старший майор госбезопасности! Ни хрена себе карьера. И, кажется, не так уж прост, командующий армией заткнулся как миленький.