Клан солнца (СИ) - Страница 11

Я хотел создать новый сгусток фиолетовой смерти, но почувствовал, что полностью измождён. Требовалось время, чтобы собраться с силами.

Из чешуйчатой, немного закопчённо попоны Бледного торчали три древка, ещё одно торчало из моего плеча. Доспех пробило, кожу даже не поцарапало. Я сломал древко, чтобы не мешалось, снял со спины свой израненный щит и закрылся от светящейся стрелы, которая прошила его насквозь.

С востока к нам летел ещё один отряд, но уже поменьше. Похоже, к противнику подоспело подкрепление, и это было плохо, поскольку создавать сильные чары я пока не мог.

И вдруг случилось неожиданное. Раздались два длинных гудка, и одамлары, которые кружили над нами, развернулись и полетели туда, откуда прибыли. Второй же отряд ринулся им наперерез. В небе разразился настоящий воздушный бой. Засверкали солнечные стрелы, замелькали снопы огня. Несколько змеелётов оказались сбиты, остальные рассеялись, удирая в разных направлениях. Воины из второго отряда преследовали их, но недолго.

Теперь-то мне стало понятно, что происходит. Второй отряд прилетел из Караузяка на помощь нам. Это были воины местного князя.

А вокруг творился сущий ад. Трава и деревья пылали. Раненая лошадей барахталась на дороге, другая лежала неподвижно. Спешившийся дружинник сбивал с себя огонь. Почти у всех воинов доспехи и щиты были утыканы стрелами. Но среди личного состава потерь не наблюалось.

Я поднял личину и погнал Бледного к обозам, что остались позади. Там дела обстояли гораздо хуже. На обочине валялся скорченный почерневший труп человека. Пылала телега. Поджаренная лошадь с облезшей на боку шкурой пыталась встать. Ещё одна металась по полю, волоча охваченную огнём повозку без колеса. На дороге лежали убитые стрелами челядины — четырёх насчитал. Лошади тоже пострадали, как обозные, так и запасные, шедшие отдельным табуном.

Оруженоска Дарьи — высокая белокурая девчонка лет пятнадцати оказалась ранена в ногу, а её коня убило стрелой, как и ещё у пары отроков. Мой Молчан уже был рядом, помогал девушке. Я не лез в личную жизнь своего отрока, других проблем хватало, но уже давно замечал, что эти двое, кажется, состоят в «отношениях».

Пока я вытаскивал стрелы, застрявшие в попоне моего коня, и оценивали ущерб, воины местного князя сделали круг в небе и приземлились на дорогу. Пришлось выехать к ним.

Ратники, восседавшие на змеях, были одеты попроще нас: в основном, в стёганки. У некоторых доспех дополнялся короткой кольчугой или кожаной чешуёй. Из наверший шлемов торчали синие хвосты, а лица большинства воинов были закрыты платками. Вооружение бойцов составляли длинные пики, прилаженные снизу к седлу, на поясах традиционно висели сабли и изогнутые мечи. У многих были луки.

Змеи имели не самую приятную наружность. Толстая пупырчатая кожа, длинные острые морды с зубастыми ртами, жёлтые глаза, узкие зрачки — всё это выглядело весьма пугающе и отталкивающе.

— Кто вы и откуда? Назовите себя! — вперёд выехал низкорослый пузан в пурпурном кафтане, украшенном узором из заклёпок. Его голос звучал хрипло, лицо было обветренным, а борода заплетена в три косички.

Я выехал навстречу. Мой конь занервничал при виде ящеров. Пришлось остановиться на некотором расстоянии. Среди змеелётов я заметил мелкую молодую дружинницу с раскосыми глазами. Она держалась к предводителю ближе всех.

— Я — великий князь, Святослав Святополкович из клана Солнца, — проговорил я громко. — Это моя дружина. А вы кто такие?

— А, великий князь, — усмехнулся толстяк. — Ну добро пожаловать, Святослав Святополкович. Меня звать Казимир, я князь Караузякского рубежа. Не ждал таких почётных гостей в своей земле. К сожалению, у нас тут возникли проблемы, поэтому извини, что приём столь недружелюбный. Но я всё равно рад принять тебя и твою дружину в своём доме. Коли решишь погостить у нас, мои двери всегда открыты.

Его голос стал добрее. Не знаю, действительно ли он рад был мне или делал вид, но принять нас у себя он не боялся. По словам Всеслава Игоревича, на пути сюда многие бояре, узнав, кто мы, просто не открывали ворота, опасаясь лишних проблем.

— С удовольствием приму твоё приглашение, Казимир. Но как видишь, у нас горят телеги, есть раненые люди и лошади.

— Вижу. Я пришлю своих дворовых, они помогут. Надеюсь, горцы сегодня больше не нападут. Мы знатно их потрепали. И в этом ваша заслуга. Я видел сильные чары аметистовой луны над твоей дружиной. Они обратили одамларов в бегство.

— Это мои чары, — признался я без ложной скромности. Теперь стало понятно, как эта магия называется. Тут их именовали чарами аметистовой луны. Наши же просто звали их «тьмой».

— Большое тебе спасибо, что помог прогнать горцев. Никак сами боги тебя прислали. Но увы, я должен откланяться. Мне надо лететь. Мои дружинники попробуют потушить огонь, а я буду ждать тебя в своей крепости.

Когда мы, наконец, добрались до Караузяка, уже почти стемнело, и город предстал передо мной в тусклом свете редких уличных фонарей. Основная его часть располагалась вдоль реки, а стены его, по крайней мере, с западной стороны, окружал ров с водой. Проехав через воротную башню, мы двинулись по узким слабо освещённым улочкам, зажатым среди каменных домов. Они сгрудились сплошной стеной, нависая над мощёной дорогой вторыми и третьими этажами.

Дорога шла в гору. Лабиринт улиц вывел нас на площадь с виселицей и храмом — длинным каменным домом, в центре которого возвышалась колокольня.

Несмотря на поздний час, народу было много, особенно на площади. По краям её стояли телеги и повозки с пожитками, а люди прятали под навесами или просто сидели на брусчатке небольшими группами. На подъезде к Караузяку мы миновали несколько опустевших селений. Похоже, их жители убежали сюда после начала воздушных атак.

Мы продолжили путь наверх, пока не упёрлись в ещё один ров, за которым чёрными скалами росли стены и башни главной крепости. За рвом находились ворота — грузный приземистый барбакан с подъёмным мостом, освещённый одиноким масляным фонарём. Миновали ворота и оказались в очередном каменном лабиринте. Тут постройки были налеплены друг к другу ещё плотнее, чем в городе.

Затем дорога опять пошла в гору, и очередные одни ворота встали у нас на пути. Замок имел несколько уровней, каждый со своим обводом стен. Мы оказались на втором ярусе, а над ним чернели башни следующего.

Крепость выглядела огромной. Я подумал, что штурм Караузяка станет серьёзной проблемой для противника. Забраться на эти стены, преодолев такое количество препятствий, казалось просто нереально. А если учесть наличие змеелётов, которые будут обстреливать вражеские войска с воздуха, то осада Караузяка станет настоящим самоубийством для каждого, кто попытается взять его.

Именно это мне и было нужно. Теперь стоял вопрос, как мне заполучить данную крепость. Видел лишь два варианта: либо князь Казимир принесёт мне присягу, и я устрою тут временную столицу, либо придётся действовать грубой силой, что, конечно, не очень хотелось.

На втором ярусе была ещё одна мощёная площадь, точнее площадка внутреннего двора, вокруг которой возвышались белокаменные палаты. Нас встретил лично хозяин крепости, облачённый в длиннополый кафтан саржевого цвета. Князь оказался ещё ниже, чем я думал. Его круглое пузо опоясывал красный кушак, а голову прикрывал традиционный колпак с отворотами.

Я представил Казимиру своих спутников, и тот пригласил меня, Всеслава Игоревича и Милену в трапезную. Остальным дружинникам стол накрыли в гриднице, что находилась в нижней части замка. Я с княжной и тысяцким последовал за Казимиром в четырёхэтажное здание со множеством пристроек пониже, тянущихся по периметру двора.

На второй этаж вела внешняя лестница с крышей и массивными колоннами. Поднявшись по ней, мы оказались в горнице. Убранство было просто: белые стены, низкий сводчатый потолок, маленькими окошками и минимум мебели. Разве что печь выделялась своей узорчатой облицовкой. Помещение освещала старинная железная люстра, но свет от неё шёл яркий, как от электрической лампочки. В этом мире часто использовались светильники с зачарованными хрусталями, которые горели очень ярко, если в них направить немного внутренней энергии. У нашего отряда были фонари с такими хрусталями — самое то для путешествий в тёмное время суток.