Клан Одержимого (СИ) - Страница 9

— Простите барон, мне нужно узнать больше о болезни, чтобы не навредить еще больше. Я не всесилен. — ответил я с достоинством в голосе. Я понимал, что обижаться на этого средневекового грубоватого феодала бессмысленно. Он не блистал умом.

Моя задача заключалась в том, чтобы заставить барона пойти на сотрудничество, начать играть по моим правилам, не его вызвав гнева. Я подошел и взял в свою ладонь руку старой Хендрики.

Мне нужно найти способ потянуть время, как советовал Ааарт. Я вспомнил о нем с теплом. Я не ожидал, что у меня так быстро появиться влиятельный союзник и друг в замке и это придавало уверенности.

— Если ваша матушка затрудняется отвечать, то быть может вы, барон, могли бы рассказать о истории ее болезни. Как давно она болеет? — я посмотрел ему в глаза. Он не отвел взгляд, но немного поубавил спеси.

— Она чахнет уже третий год, ей с каждым днем все хуже и хуже.

Так. Бронхит, пневмония, простуда отметаются. Из всех известных мне болезней оставался туберкулез.

— Замечали ли вы сгустки крови на подушках или одежде после кашля вашей матушки, барон?

— Конечно, это же чахотка! Я же сказал тебе — она чахнет третий год. Начинай лечить, я достаточно тебе рассказал.

Меня осенила идея.

— Не все так просто. Болезнь, практически, неизлечимая. Тут даже высшие силы не всегда могут помочь. — я устремил свой взор в потолок. — Метод которым я, мммм, поставил на ноги Элайну, тут абсолютно не подойдет. Наоборот, он только усилит болезнь… Я остановился и посмотрел на некрасивые впалые губы пожилой женщины. От одной мысли про поцелуй меня начинало подташнивать. Я поймал на себе мрачнеющий взгляд барона, который положил руку на эфес своей рапиры.

— Барон подождите хвататься за оружие. Дослушайте. Это важно, я желаю вам помочь, мы же договорились кое, о чем. Я заинтересован в здравии вашей матушки. Вы ведь сдержите свое слово Аббат Петрус II Дрищще? — я посмотрел на монахов. Барон перевел взгляд на аббата. Тот легонько кивнул головой, и барон отпустил рапиру и сложил руки на груди.

— Ну…? Пробасил хозяин поместья.

— Отвар из редких трав. — мой расчет строился на том, что зимой достать травы невозможно и у меня появился шанс потянуть время до весны. — Только он может помочь.

— Говори, бес! Какие нужны травы!

— Горный ковыль, золотой молочай, одуванчик полевой семейства сложно цветовых обыкновенный — я придумывал названия трав на ходу, уверенный в том, что барон не сумеет достать перечисленное до весны.

Барон Ван дер Туйль начал гладить себя по бороде размышляя о сказанном. Он был немного озабочен.

Я похвалил себя за находчивость. Пока все шло как надо. У меня с Ааартом два месяца в запасе.

Тем временем барон обратился к одному из стражников.

— Позовите мне моего повара! Сейчас же его сюда!

Стражник приосанился взял под козырек и ринулся выполнять приказание.

Аббат сощурился, и сделав шаг ко мне, заложил руки за спину.

— Не пытайся нас обмануть! Я нутром чувствую ложь! Имей это виду. Тебе несдобровать если ты водишь нас за нос.

— Уважаемый Аббат! Уверяю вас, я очень постараюсь помочь матушке баронессе, но теперь все зависит от вас. Точнее от трав. Другого способа нет.

Мать барона отпустила мою руку и уснула.

Барон подошел к ней и погладил ее по голове. Он ее действительно любил. Все, кроме меня, молча умилялись его чувствам.

Через несколько минут двери распахнулись, в комнату быстрым шагом вошел грузный человек в повязке на волосах и засаленном фартуке.

— Мое почтение барон, — он изящно поклонился хозяину — чем могу быть полезен.

— Нашему б…, нашему лекарю нужны травы. Помоги ему подобрать и быстро.

— К вашим услугам, — повар сложил руки на груди, затем и потер их — какие травы нужны?

Я повторил названия.

— Все решаемо барон, пойдемте, лекарь! — Повар обратился ко мне пригласив жестом выйти из комнаты. Он безошибочно угадал во мне того, кто запросил травы.

Я кусал губы — мой план разваливался на глазах. Я был уверен, что им не найти у себя перечисленных растений. Я ошибся. Хотя я перечислил первые попавшиеся в голову, а я не знал существует ли к примеру, горный ковыль, оказалось, что иронии судьбы именно эти травы имелись в наличии.

Какое-то дурацкое совпадение. Просто невероятное. Может повар не расслышал? Я повторил названия трав. Повар уставился на меня, шевеля губами будто повторяя про себя названия, затем выпалил.

— Горный ковыль, золото молочай, одуванчик.

Я спросил в каком они виде в свежем или засушенном?

— У нас травы все засушены, но мы обдаем их кипятком, и они тут же приобретают свои свойства. Сушеные даже лучше для лекарей, это всем известно. — поспешил ответить повар и заискивающе посмотрел на барона. Он хотел вызывать его расположение.

Я решил не спорить, я совсем не разбирался в травах и не хотел показаться невежей. Меня очень огорчило, что я ошибся со стратегией, но я не привык унывать. Я сохранил каменное выражения лица.

Еще ничего не решено. Я чувствовал, что выйду победителем в этой игре. Это осторожное ощущение ни разу меня не подводило, в то время, когда я наблюдал за действиями и словами других.

И хоть теперь я сам стал активным участником игры, я видел все сделанные ходы, как бы со стороны.

Я решил ознакомиться с тем, что мне предлагали лично и надеялся сослаться на недостаточное количество.

Но как назло, меня привели в кладовую, где хранились сотни огромных мешков с самыми разнообразными травами.

Мои одуванчик, ковыль и золотой молочай были выданы в таких количествах, что я мог сварить отвар на целую роту солдат.

Я затребовал воду, кастрюли и чаны для подготовки отвара. Поймав на себе любопытные взгляды кухарок, поварят, посудомоек, я разглядел одну хорошенькую молодую особу среди них. Она ловко нарезала морковь кружочками ножом с широким лезвием, и не отрываясь от работы, смотрела на меня. Она была не так красива, как Элайна, но здесь на кухне среди присутствующих она явно чувствовала себя звездой.

— Иоланта! Престань пялиться! Веди себя подобающе! Буркнул на нее повар

— Что я делаю не так?

Ах вот она та, которой грезит этот толстый аббат, бедняжка! Мне стало ее жаль. Тут царили не очень справедливые порядки.

Все ожидали моих действий. Но во избежание кривотолков я попросил удалить всю прислугу из кухни.

— Повар, не знаю, как тебя зовут. Мне не хотелось бы раскрывать свой рецепт. В руках неграмотного сочетание трав принесет больше вреда, чем пользы. А вы, повара, как никто знаете цену секрета точных рецептов.

Я вызвал плохо скрываемое раздражение повара. Он проворчал, что ему нужно кормить господ и он может лишиться головы по моей милости.

Я в ответ промолчал и просто посмотрел ему в глаза. Он отвел взгляд, не желая ссориться с одержимым, я был уверен, что слухи обо мне уже достигли кухни барона. Что же слава одержимого имеет и положительные стороны. Некоторые из местных все-таки меня побаивались.

Моя просьба была выполнена, работники кухни покинули просторное помещение. Я остался наедине с посудой и мешками сушеных растений.

В дальнем конце кухни стоял стражник, но он не глядел в мою сторону. Он старательно делал вид, что рассматривает высокий потолок и полки с кухонным инвентарем. Видимо, ему было поручено следить за тем, чтобы я не сбежал.

Первым делом я налил полный чан воды для того чтобы окончательно убедится, что я нахожусь в чужом теле, в теле Девитта Ланге, сына Фааса, гражданина графства Фландрия.

Сомнений не осталось, когда на поверхности воды я увидел чужое лицо. На меня смотрел молодой человек лет двадцати пяти с волосами цвета выгоревшей на солнце соломы и лазурно-синими глазами.

Я повел рукой по водной глади. Поверхность взволновалась, и успокоившись явила мне мой новый облик вновь. Я был красив. Я и в той жизни не был уродом, но теперь я понял почему девушки на улицах в крепостных пределах называли меня красавчиком.