Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов - Страница 75

– Да ну? – отозвалась Беатриче. – Уж на тебя-то и голодный каннибал не польстился бы, при твоей-то физиономии!

– Вы не видели Глашатая? – спросила я.

Они ответили, что не видели, и я оставила их пикироваться, когда рядом со мной присел Фойл. Я встречала его время от времени в Норленд-парке. Он тоже служил в беллетриции.

– Привет, – сказал он, – нас не представляли друг другу. Гулли Фойл меня зовут, если это имеет значение. В глубоком космосе я живу, и смерть – мое назначение. Я курирую научную фантастику.

Я пожала ему руку.

– Четверг Нонетот. Из Суиндона. Как вам церемония?

– Здорово, – ответил он. – Какое разочарование, что Гамлет получил награду в номинации «Шекспировский персонаж, которому больше всего хочется дать по морде», – я ставил на Отелло.

– Ну, – сказала я, – Отелло уже получил «Самого тормозного шекспировского персонажа», а больше одной награды не дают.

– Вот оно как? – задумчиво проговорил мой собеседник. – Не понимаю я этой системы голосования.

– Говорят, вам поставят в напарники императора Зарка, – сказала я просто ради поддержания разговора.

– Надеюсь, что нет, – ответил Фойл. – Мы давно уже стараемся поднять интеллектуальный и философский уровень научной фантастики, а такие люди, как он, в нашем случае только повредят.

– Почему?

– Как бы вам получше объяснить? – сказал Фойл. – Зарк принадлежит к поджанру, который мы называем «малой НФ», или «развлекательной», или, может быть, даже «классической».

– То есть «дерьмовой»?

– Да, боюсь, что так.

Снова грянули аплодисменты, и распорядитель объявил следующую номинацию.

– Леди, джентльмены и существа! – провозгласил он. – Мы просили Дороти[103] представить следующую награду, но, к несчастью, ее похитили летучие обезьяны прямо перед нашим шоу. Потому эту номинацию буду объявлять я лично.

Распорядитель вздохнул. Отсутствие Дороти было еще не самой серьезной из малых проблем, нарушающих обычно ровное течение церемонии. Сначала Румпельштильцхен рассвирепел и набросился на того, кто отгадал его имя. Затем Мэри Эллиот из «Доводов рассудка» заявила, что слишком нездорова, чтобы принять награду за «Самый скучный персонаж Остин». А Страшилу Редли[104] невозможно было заставить выйти из его гардеробной.

– Итак, – продолжал распорядитель, – номинанты на награду «Самый лучший покойник в художественной литературе»! – Он посмотрел на обратную сторону конверта. – Первый претендент – граф Дракула!

Послышались аплодисменты вперемешку с улюлюканьем.

– Именно! – воскликнул распорядитель. – Сам владыка тьмы, родоначальник целого подчиненного жанра! Он вырвался из своего карпатского замка, и над миром навеки простерлась его тень. Давайте же немного почитаем.

Он положил короткую выдержку из текста в вымыслопередатчик, и я ощутила холодок на загривке, когда описание владыки тьмы хлынуло в мое сознание.

Послышались аплодисменты, и свет вспыхнул снова.

– Переходя от неумирающих к вполне мертвым, назовем следующего номинанта, человека, который самоотверженно вернулся из могилы, дабы предупредить своего бывшего бизнес-партнера об ужасах, которые ждут того, если он не изменит образ жизни. Прямо из «Рождественской песни» – Джекоб Марли!

Я глянула на Марли, сидевшего за столиком «Рождественской песни». Сквозь его полупрозрачное тело я увидела Скруджа и Знаменитого Утенка Тима, которые тянули каждый к себе большое рождественское печенье.

Когда аплодисменты улеглись, распорядитель объявил третьего номинанта.

– Призрак Банко из «Макбета». Убитый друг, кровная месть – все это в сюжете шотландской пьесы о власти и одержимости в одиннадцатом веке, – возгласил он. – Является Макбет владыкой собственной судьбы или есть для него иной путь? Давайте посмотрим.

– И победителем объявляется… – произнес распорядитель, открывая конверт, – граф Дракула!

Зал разразился просто оглушительными аплодисментами, когда прославленный вампир направился к сцене за своей наградой. Он обменялся рукопожатием с распорядителем и, взяв статуэтку, обратился к зрителям. Его мертвенная бледность заставила меня невольно вздрогнуть.

– Во-первых, – произнес граф мягким шелестящим голосом, – я благодарю Брэма за замечательное описание моих деяний. Я хотел бы также поблагодарить Люси, мистера Харкера и Ван Хельсинга…

– Надеюсь, он не разревется, как в прошлом году, – промурлыкал кто-то мне прямо в ухо. Я обернулась и увидела Чеширского Кота, весьма ненадежно примостившегося на спинке кресла. – Было так неловко!

Но граф разревелся. Скоро он уже захлебывался черными слезами, благодаря всех, кого мог припомнить, и выглядел полнейшим идиотом.

– И как тебе церемония? – спросила я Кота, радуясь дружеской физиономии.

– Ничего, – ответил он. – Думаю, Орландо немного зол, что проиграл Коту в сапогах в категории «Лучший говорящий кот».

– А я ставила на тебя.

– Правда? – еще шире расплылся в улыбке Кот. – Ты и впрямь весьма любезна. Хочешь совет?

– Очень хочу, – ответила я.

Чеширский Кот всегда держался в беллетриции совершенно беспристрастно. Сотни Глашатаев придут и уйдут, но Кот останется всегда, и знает он много. Я наклонилась к нему поближе.

– Хорошо, – величественно изрек он, – вот тебе совет. Ты готова?

– Да.

– Не выходи из автобуса на ходу.

– Очень хороший совет, – медленно проговорила я. – Большое тебе спасибо.

– Да ладно, – отозвался Кот и исчез.

– Привет, Четверг.

– Привет, Рэндольф. Как дела?

– Нормально, – немного неуверенно сказал он. – Лолу не видела?

– Нет.

– Не в ее духе пропускать вечеринку, – пробормотал он. – Как думаешь, с ней все в порядке?

– По-моему, Лола вполне способна о себе позаботиться, – сказала я ему. – А что такое?