Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов - Страница 71

Хип больно схватил меня за руку и, заломив, попытался затолкать в книжный шкаф.

– Мне очень, очень жаль, мисс Нонетот, – скулил он. Очепяточный вирус проник слишком глубоко и повредил даже его душу. – Подумать только, я, какой-то А7, арестовываю такую очаровательную потусторонницу!

У него воняло изо рта, и мне пришлось дышать ртом, чтобы не стошнило. Он схватил мой Путеводитель, по пути не преминув облапить меня. Я вырывалась, но безуспешно.

– Это не моя голова! – крикнула я, понимая, как это глупо сейчас звучит.

– Ну, в этом никто не сомневается, – спокойно ответил Твид. – Зачем вы его убили?

– Я его не убивала. Эту голову купил Ньюхен, – сказала я, тщетно пытаясь оправдаться. – Он купил ее для следующей книги и попросил меня подержать ее у себя!

– Ньюхен занимался тихим дилерством? Что еще вы свалите на покойника? По-моему, это маловероятно… и почему именно Годо? Совпадение, скажете?

– Ее мне подбросили, – ответила я. – СуперСлово™…

Я прикусила язык. В ТИПА мне не раз говорили, что самая большая ошибка в напряженной ситуации – действовать слишком быстро и говорить слишком много, не подумав. Мне требовалось время – предмет обихода, стремительно превращающийся в роскошь.

– У нас есть доказательство ее причастности минимум к трем убийствам, мистер Глашатай! – сказал Твид.

Глашатай быстро повернулся к нему, а меня тем временем лишили Путеводителя и приковали наручниками к трем наковальням, чтоб не сбежала.

– Хэвишем? – дрожащим голосом спросил он.

– Мы уверены в этом, – сказал Твид.

– Они обманывают вас, мистер Глашатай, – призвав на помощь все свое хладнокровие, сказала я. – Подгнило что-то в Книгомирье.

– И это что-то – вы, Нонетот! – рявкнул Твид. – Четыре агента беллетриции погибли при исполнении, и Дина нигде не могут найти! Я поверить не могу: вы убили свою наставницу?

– Спокойно, Твид, – сказал Глашатай, пододвигая стул и печально глядя на меня. – Хэвишем поручилась за нее, а это кое-что да значит.

– Тогда позвольте мне вот что донести до вас, мистер Глашатай, – сказал Твид, присаживаясь на краешек стола. – Я провел расследование. Даже если оставить в стороне Годо, доказательств вероломства Нонетот больше чем достаточно.

– Доказательств? – фыркнула я. – И каких же?

– Кодовое слово «сапфир» ничего вам не говорит?

– Конечно говорит.

– Только восемь агентов беллетриции имели доступ в «Меч зеновийцев», – сказал Твид, – и четверо из них мертвы.

– Это вряд ли назовешь уликой.

– Само по себе – да, – тщательно выбирая слова, продолжал Твид, – но если мы добавим другие факты, это начинает иметь смысл. Брэдшоу и Хэвишем шляпапультировались из «Зеновийцев», оставив вас наедине с Ньюхеном. Они вернулись через несколько минут, и к тому времени он уже был смертельно поражен очепяточным вирусом! Очень умно сделано! Очень ловко!

– Только непонятно зачем, – сказала я. – Зачем мне убивать мисс Хэвишем? И зачем убивать кого-либо из них вообще?

– Вы убили Хэвишем потому, что она знала, что вы смошенничали на письменном экзамене! Знаете, как мы это выяснили?

– Да уж просветите, будьте любезны.

– Вопрос пятидесятый. Кто написал «Жаб из Жабхолла»?

– Алан Александр Милн, – ответила я.

– Верно, – ответил Твид, – но больше этого не знал никто. Никто! Даже мисс Хэвишем. Никто за последние пятьдесят лет не знал! Все говорили – Кеннет Грэм! Голову готовы были дать на отсечение. Вы использовали беллетрицию для утоления ваших жгучих амбиций. Это опасная вещь. Честолюбие можно некоторое время сдерживать, но потом оно начинает убивать без разбору!

– Какие амбиции? Я хочу только сохранить ребенка и вернуться домой!

– Вы хотите занять место Глашатая! – заявил Твид, словно выкладывая козырь на стол. – Вы ведь знали, что он уходит на пенсию, разве не так?

– Да это все знают.

– У вас как у потусторонницы имелось преимущество, но только после Брэдшоу, Хэвишем, Перкинса и Дина! И – меня. Брэдшоу уже был Глашатаем, стало быть, он отпадает. Когда вы намеревались убить меня?

– Я не собиралась становиться Глашатаем и не убивала мисс Хэвишем, – проговорила я, пытаясь придумать план спасения.

– Макбет тоже отрицал свои устремления, – сказал Твид, наклоняясь ближе.

– А при чем тут Макбет?

– Может, вы не знаете этого, но три ведьмы обязаны регистрировать все свои предсказания. Им это не нравится, но приходится: у них нет документов, нет лицензии на гадание по куриным потрохам. Проще простого.

Он достал из кармана листок бумаги.

– Через день после вашего приезда они заполнили отчет по пророчествам, данным некой Четверг Нонетот. И вот что там значится: «Пророчество номер один: ты будешь гражданкой Суиндона. Пророчество номер два: ты будешь полноправным членом беллетриции. Пророчество номер три: ты будешь Глашатаем».

Он положил листок на стол и пододвинул его ко мне.

– Вы будете это отрицать?

– Нет, – мрачно сказала я.

– Это называется «синдром Макбета», – печально сказал Глашатай. – Безумное желание добиться выполнения полученных пророчеств. Кончается почти всегда фатально. Как ни печально, не только для заболевшего. Вы собирались меня убить или хотели подождать, пока я уйду?

– Я не страдаю синдромом Макбета, мистер Глашатай, но даже если и так, разве малейшие неполадки в СуперСлове™ не заслуживают рассмотрения?

– Никаких недостатков нет! – встрял Твид. – СуперСлово™ – наилучшая технология из когда-либо созданных нами: простая в обращении, надежная, стабильная и начисто лишенная ошибок! Скажите мне, в чем проблема, и я уверен, что найду убедительное объяснение.

Я помедлила. Я знала, что Глашатай человек честный. Рассказать ли ему о проблеме «трех прочтений» и рискнуть тем, что Твид еще лучше заметет следы? По здравом размышлении, не стоит. Чем глубже я закопаюсь в частности, тем больше он выставит против меня обвинений. Мне нужна передышка. Надо бежать.

– Что будет со мной?

– Вас вышлют из Книгомирья без права на возвращение, – ответил Твид. – У нас слишком мало доказательств для обвинения, но достаточно, чтобы навсегда выставить вас из художественной литературы. Эта процедура обжалованию не подлежит. Мне только надо, чтобы ее утвердил Глашатай.

– Что ж, я вынужден согласиться с рекомендациями мистера Твида. – Глава беллетриции печально позвонил в колокольчик. – Обыщите ее на предмет принадлежащих Книгомирью вещей, прежде чем мы ее вышлем.

– Вы совершаете большую ошибку, мистер Глашатай, – раздраженно сказала я. – Очень большую…

– О-о! – воскликнул Хин, который обшаривал мои карманы и снова пытался облапить меня по ходу дела. – Посмотрите-ка!