Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов - Страница 21
– Да, мам.
– А ребеночек?
– И с ним все хорошо. Ты-то как?
– Жуть! – воскликнула она. – Стоило тебе уехать, как «Голиаф» и ТИПА прямо-таки окопались возле дома, а Эмма Гамильтон поселилась в свободной комнате и жрет, как лошадь!
Послышался сердитый рык и громкий свист, когда Хэвишем размытым пятном пронеслась мимо меня. Камера дважды быстро мигнула, затем послышалось еще несколько громких ударов – моя наставница сбрасывала газ.
– Что это за шум? – спросила мать.
– Если скажу, все равно не поверишь. А мой… ну, муж… он меня не разыскивал?
– Боюсь, нет, малышка, – сказала она своим самым понимающим тоном. Моя родительница знала про Лондэна и понимала меня едва ли не лучше всех: ее собственный муж, мой отец, сам был устранен семнадцать лет назад. – Может, заскочишь поболтать? Сегодня в восемь вечера встреча Анонимных утратотерпцев, ты окажешься среди друзей.
– Вряд ли, мам.
– Ты регулярно питаешься?
– Да, мам.
– Мне удалось обучить DX-82 кое-каким трюкам.
DX-82 – это мамин клонированный тасманийский волк. Обучить тилацина делать по команде что-нибудь, кроме как есть и спать, было при его чудовищной апатичности почти невозможным делом.
– Это хорошо. Послушай, я звоню тебе просто сообщить, что со мной все хорошо и чтобы ты обо мне не беспокоилась…
– Я собираюсь сгонять еще раз! – крикнула, подъезжая, мисс Хэвишем.
Я махнула ей рукой, и она отъехала.
– Ты держишь яйцо Пиквик в тепле?
Я сказала маме, что это дело Пиквик, пообещала звонить еще, как только смогу, и повесила трубку. Мелькнула мысль брякнуть Безотказэну, но я сочла ее не слишком удачной. Мамин телефон наверняка прослушивается, а я и так уже много наговорила. Вернувшись к дороге, я стала смотреть, как стремительно увеличивается в размерах серое пятнышко, пока «спешиал» не пронесся мимо с пронзительным воем. Камера снова мигнула, а из выхлопной трубы вырвалась струя пламени. Мисс Хэвишем сумела сбросить скорость только где-то через милю, так что я спокойно сидела на ограде и ждала ее возвращения. Всего в четверти мили от нас вдруг обнаружился небольшой четырехместный дирижабль. Наверное, дорожный патруль ТИПА. А в мои намерения отнюдь не входило обнаруживать себя и попадаться им в руки. Я нетерпеливо посмотрела на подъезжавшую ко мне мисс Хэвишем.
– Ну же, – прошептала я себе под нос, – быстрее, ради бога!
Хэвишем притормозила рядом и грустно покачала головой.
– Слишком насыщенная смесь, – объяснила она. – Давай, вынимай пленку.
Я показала на приближавшийся к нам дирижабль. Как-то уж очень быстро он летел.
Мисс Хэвишем зыркнула вверх, что-то проворчала, выпрыгнула из кабины, подняла огромный капот и заглянула внутрь. Я срезала замок, сняла камеру и как можно быстрее вытащила пленку.
– Стоять! – рявкнул громкоговоритель с дирижабля, когда тот был в нескольких сотнях ярдов от нас. – Вы арестованы! Ждите у машины!
– Пора делать ноги, – нетерпеливо сказала я.
– Чушь! – ответила мисс Хэвишем.
– Руки на капот! – снова заорал громкоговоритель, и дирижабль снизился до верхушек деревьев. – Вас предупреждали!
– Мисс Хэвишем, – сказала я, – если они узнают, кто я, у меня будут очень большие неприятности!
– Чушь собачья, девочка. Зачем им такое ничтожество, как ты?
Дирижабль развернулся на маневровых двигателях. Когда меня начнут допрашивать, разговор выйдет долгий.
– Нам надо уходить, мисс Хэвишем!
Она уловила отчаяние в моем голосе и знаком велела мне садиться в машину. В мгновение ока мы вместе с машиной перенеслись с этого места в вестибюль Великой библиотеки.
– Значит, По Ту Сторону ты не в большом фаворе? – спросила Хэвишем, глуша мотор.
Двигатель захлебнулся, затрясся, и воцарилась блаженная тишина.
– Можно и так сказать.
– Нарушила закон?
– Не совсем.
Она несколько мгновений не сводила с меня взгляда.
– Мне показалось немного странным, что «Голиаф» засадил тебя в свой самый глубокий и охраняемый подвал. Пленка у тебя?
Я протянула ей катушку.
– Сделаю двойной отпечаток, – пробормотала она. – Спасибо за помощь. Встретимся завтра на поверке. Не опаздывай!
Я подождала, пока она уедет, затем вернулась к тому столу, где оставила купленный Ньюхеном сюжетный поворот с головой в мешке, и направилась домой. Я не стала прыгать напрямую, а поехала на лифте. Книгопрыганье, может, и быстрее, но очень утомляет.
Глава 9
Яблоки «Бенедикт», еж и командор Брэдшоу
Устройство записи/передачи вымысла (Вымыслопередатчик): механизм, использующийся для написания книг в Кладезе. УЗПВ представляет собой большую трубу (обычно латунную, восьми футов в поперечнике), присоединенную к смесительной коробке красного дерева, немного напоминающей церковный орган со множеством регистров и рычажков. Когда повествование вводится в трубу коллектора, действия, диалоги, юмор, пафос и т. д. собираются, перемешиваются и передаются в виде неструктурированных данных в Главное текстораспределительное управление, где словоделы переводят их в читабельную повествовательную кодировку. После этого они направленно передаются в перо или пишущую машинку писателя, а потом по прямой комментофонной линии поступают обратно в Кладезь в виде открытого текста. Страница считывается и, если все в порядке, добавляется к рукописи, и персонажи продвигаются дальше. Красота системы в том, что авторы ничего не подозревают – они полагают, что делают всю работу сами.
– Я дома! – крикнула я, входя в дверь.
Пиквик заклацала клювом и радостно кинулась ко мне, обнаружила, что зефира у меня нет, и обиженно отвернулась. Затем откопала в мусорной корзине клочок бумаги и торжественно преподнесла его мне. Я долго рассыпалась в благодарностях, и она пошла заниматься своим яйцом.
– Привет, – сказал ибб, который колдовал на кухне в духе миссис Битон. – Что в мешке?
– Тебе не понравится.
– Хм, – задумчиво ответил ибб. – Поскольку я не спрашивал тебя, понравится ли мне это, твой ответ иносказательно подразумевает: «Я не собираюсь тебе рассказывать, так что отвяжись». Я прав?
– Более-менее, – ответила я, убирая мешок в шкаф для хозяйственных принадлежностей. – Бабушка здесь?
– Вряд ли.
Чуть позже, не отрывая глаз от учебника «Личности для начинающих», вошел обб.
– Привет, Четверг, – сказал он. – Тебя сегодня искали ежик и черепаха.
– Чего им было надо?
– Они не выразили.
– А бабушка?
– Она на Той Стороне. Велела ее не дожидаться. У тебя очень усталый вид. С тобой все в порядке?
Да, я устала, но не до конца понимала почему. Стресс?
Конечно, не каждый день приходится сражаться с ордой граммазитов, ездить с Хэвишем, разбираться с йеху, траалями, дружками Большого Мартина, левыми сюжетными поворотами и отрезанными головами. А может, просто ребенок развлекается с моими гормонами.
– Что у нас на ужин? – спросила я, падая в кресло и закрывая глаза.
– Я экспериментировал с альтернативными рецептами, – заявил ибб, – так что у нас яблоки «Бенедикт».
– Яблоки «Бенедикт»?
– Да. Это похоже на яйца «Бенедикт», но с…
– Я поняла. Альтернативы есть?
– Конечно. Можешь попробовать макароны с заварным кремом или репу а-ля оранж. Вместо пудинга я сделал анчоусовое печенье и селедочное пюре. Чего желаешь?
– Бобов с тостами.
Я вздохнула. Прямо как у мамы дома.
Снов мне в ту ночь не показывали. Лондэн не приходил, но не было также и… как ее там? Спала я крепко и не услышала будильника. Проснулась в жутком состоянии. Я просто лежала на спине, глубоко дыша и пытаясь справиться с тошнотой. В дверь постучали.