Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов - Страница 10

Изменить размер шрифта:

– Что творится? – прошептал Лондэн, прикрывая глаза рукой, чтобы лучше видеть.

– Похож на ЯК-двенадцать, – ответил солдат.

Ему осталось восемь слов. Я, как и они, смотрела вверх, но сейчас выглянула в передний люк. Сердце у меня упало: я увидела русского, который нырнул в какую-то ямку в сотне ярдов перед «динго».

– Русские! – ахнула я. – В ста ярдах прямо по курсу!

Лондэн перехватил меня за запястье, когда я потянулась захлопнуть смотровой люк.

– Рано! – прошептал он. – Заводи мотор.

Я сделала, как он велел, а Лондэн с солдатом развернулись посмотреть.

– Сколько их там? – прошипел Лондэн.

– Пятеро, может, шестеро, – ответил так же шепотом солдат. – Прямо на нас прут, гады.

– Я насчитал столько же, – ответил Лондэн. – Давайте, капрал!

Врубив мотор на полную мощь, я выжала сцепление, и «динго» рванул вперед. Почти сразу же воздух разорвали автоматные очереди. Мы испортили русским сюрприз. Застрекотало совсем рядом – наш солдат тоже открыл огонь. Его прерывал треск отдельных выстрелов Лондэнова пистолета. Я не закрыла окно бронированным щитком – мне требовался максимальный обзор. Броневичок поскакал по колеям и свернул прежде, чем набрать скорость. Пули с металлическим звоном отскакивали от брони. На спину мне навалилась какая-то тяжесть, и в поле моего зрения возникла окровавленная рука.

– Гони! – крикнул солдат. – И не останавливайся, пока не скажу!

Он еще раз дал очередь, выбросил пустой магазин, стукнул новый о свой шлем, перезарядил и снова выстрелил.

– Но ведь было не так! – пробормотала я.

Солдат уже выбрал отведенное ему время и слова! Внутри медленно закопошился ужас. Бензобак по-прежнему оставался цел… но разве его не разнесло, когда убили солдата? И тут я поняла все.

Рядовой выжил. Погиб офицер.

Я резко села в постели, тяжело дыша и обливаясь потом. Яркость воспоминаний с годами поблекла, но сейчас в них присутствовало что-то новое, неожиданное. Прокручивая картинку у себя в голове, я снова и снова смотрела, как падает окровавленная рука. Все казалось чудовищно реальным. Но было еще нечто такое, чего я никак не могла ухватить – вроде должна знать, а вспомнить не получается. Какая-то необъяснимая потеря, отсутствие чего-то неуловимого…

– Лондэн, – послышался голос во мраке. – Его звали Лондэн.

– Лондэн! – воскликнула я. – Да-да, его звали Лондэн!

– И он не погиб в Крыму. Погиб солдат.

– Нет-нет. Я только что вспомнила, как он погиб!

– Ты неверно вспомнила.

В своей синей ночной сорочке рядом сидела бабушка и крепко держала меня за руку, глядя мне в глаза поверх очков. Волосы у нее растрепались и торчали седыми кудельками. Ее слова подтолкнули мою память. Лондэн и правда выжил – он должен был выжить, иначе не смог бы вызвать авиационное подкрепление. Но даже и сейчас, проснувшись, я видела возле себя его мертвое тело. Ерунда какая-то.

– Он не погиб?

– Нет.

Со столика у кровати я взяла портрет Лондэна, который сама же и нарисовала.

– Я когда-нибудь еще видела его? – спросила я, вглядываясь в незнакомое лицо.

– О да, – ответила бабушка. – Много раз. Вообще-то ты за него замуж вышла.

– Замуж? – Память вернулась, и я разревелась. – Мы венчались в храме Божьей Матери Омаров в Суиндоне! Ты там была?

– Да, – сказала бабушка. – Ни за что на свете не пропустила бы такое событие.

Я все еще пребывала в растерянности.

– Что с ним случилось? Почему его нет со мной?

– Его устранили, – тихо ответила бабушка. – Лавуазье и «Голиаф».

– Я помню, – кивнула я. Туман в голове начал рассеиваться: словно отодвинули штору, и все случившееся хлынуло внутрь. – Джек Дэррмо. «Голиаф». Они устранили Лондэна, чтобы шантажировать меня. Но я проиграла. Мне не удалось его вернуть – и потому я здесь.

Я осеклась.

– Но как я могла о нем забыть? Я же только вчера о нем думала! Что со мной?

– Это все Аорнида, дорогая моя, – объяснила бабушка. – Она мнемоморф. Злодейка меняет воспоминания. Помнишь, сколько неприятностей она доставила тебе дома?

Теперь, когда она об этом упомянула, я и сама вспомнила. Бабушкины подсказки сломали тонкий ледок забвения, скрывавший присутствие Аорниды в моем разуме, и все касавшееся младшей сестры Аида вернулось ко мне, словно вынырнуло из подсознания. Аорнида поклялась отомстить мне за гибель брата. Аорнида умела манипулировать воспоминаниями по собственной прихоти. Аорнида чуть не устроила Армагеддон при помощи глазури с сентиментальным названием «Мечта». Но Аорнида была не отсюда. Она жила в…

– В настоящем мире, – громко прошептала я. – Но как она могла очутиться здесь, в Книгомирье? Причем именно в «Кэвершемских высотах»?

– А ее тут и нет, – ответила бабушка. – Она только у тебя в голове. Да и не совсем она – своего рода вирус, живущий в памяти. Она решительная, злобная и легко приспосабливается. Я не знаю никого, кто мог бы вести независимую жизнь в чужом сознании.

– Но как мне от нее отделаться?

– Когда-то в юности мне довелось иметь дело с мнемоморфами, – ответила бабушка, – но с некоторыми вещами тебе придется справляться самостоятельно. Главное, будь начеку, а я буду часто и подолгу разговаривать с тобой обо всем.

– Значит, еще не конечно?

– Нет, – печально покачала головой бабушка. – Если бы. Готовься к потрясениям, малышка Четверг. Назови-ка мне фамилию Лондэна.

– Не смеши меня! – фыркнула я. – Лондэн Парк…

Я осеклась, и холодный ужас зашевелился у меня в груди. Не могла же я забыть фамилию собственного мужа! Но, несмотря на все старания, у меня ничего не получалось. Я посмотрела на бабушку.

– Да, я знаю, – ответила она. – Но тебе не скажу. Вот вспомнишь – тогда и поймешь, что победила.

Глава 5

Кладезь Погибших Сюжетов

Комментофон: Хотя использовать сноски и комментарии в качестве средства общения предложил еще доктор Фауст в 1622 году, первый действующий комментофон был продемонстрирован только в 1856 году. К 1895 году опытный образец установили в «Тяжелых временах», и в течение трех последующих лет к сети подключили большую часть романов Диккенса. Система быстро расширялась, кульминацией стало создание трансжанровой магистральной линии. Она была открыта со всей помпой в 1915 году, связав «Человеческую Комедию» и «Преступление и наказание». С тех пор сеть продолжала расширяться и улучшаться, но совсем недавно появился массовый халявофон, и отсутствие координации между рекламными и новостными каналами практически парализовало систему. Мобильный комментофон был введен в 1985 году.

ЕДИНСТВЕННЫЙ И ПОЛНОМОЧНЫЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ УОРРИНГТОНСКИХ КОТОВ
Беллетрицейский путеводитель по Великой библиотеке
(глоссарий)

Бабушка встала пораньше, чтобы приготовить мне завтрак. Я нашла ее спящей в кресле возле плиты, на которой уже почти досуха выкипел чайник, а Пиквик намертво запуталась в незаконченном вязании. Я сварила кофе и приготовила кое-какую еду, хотя меня и мутило. ибб с оббом пришли чуть позже и заявили, что «спали как мертвые» и так проголодались, что «готовы сапог сожрать». Они только-только принялись за мой завтрак, как в дверь постучали. Это был Острей Ньюхен, половина неразлучной парочки Перкинс и Ньюхен из бесконечного детективного сериала. Лет около сорока, одет в остромодную коричневую пару, на голове мягкая шляпа под стать костюму, а еще у него имелись роскошные рыжие усы. Он был одним из юристов беллетриции, и его назначили представлять меня в суде: на мне до сих пор висело обвинение в незаконном вторжении в сюжет из-за изменений, внесенных мной в финал «Джен Эйр».

– Привет! – сказал он. – Добро пожаловать в Книгомирье!

– Спасибо. Как вы?

– Прекрасно! – ответил он. – Недавно отмазал Эдипа от обвинения в инцесте. Формально, конечно же. Он ведь тогда не знал, что это его мать.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com