Клад и крест - Страница 5

– Смотри, Лис! Если еще раз услышу, что ты…

Родик взмолился:

– Ну, не надо говорить про это при посторонних!

Тёма искоса взглянул на девочку, и нехотя опустил руку.

– Ладно, живи пока, Лис, – хмуро буркнул он. – Но учти – наш разговор еще впереди!

Оксана озадаченно спросила:

– А что здесь происходит, ребята?

Тёма хмуро буркнул:

– Что надо, то и происходит. Шла бы ты, куда идешь…

Но Антон перебил его:

– Кто вы, прекрасное создание? – галантно поклонившись, спросил он. – Мы очень благодарны вам за помощь!

– Только не я, – буркнул Тёма, поигрывая тренированными мышцами. – Давно хотел врезать этому Фигваму. Такой был подходящий случай!

Девочка ехидно улыбнулась.

– Ах, вот как? Тогда иди, догони этого громилу, раз кулаки чешутся. Ну, что же ты? Я жду.

Тёма мигом остыл.

– Еще чего. «Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути…» А ты правда будешь учиться с нами в одном классе?

Девочка подошла к ребятам и по-мужски протянула им руку.

– Меня зовут Оксана Володарская. А вы и есть те самые знаменитые АРТ?

– Ага, – ухмыльнулся Родик и первым пожал узкую девичью ладонь. – Я – Родик, по прозвищу Хитроумный Лис. Этот культурист с надутыми мускулами – Тёма, он же доктор Ватсон, будущий гроза всех тех нехороших людей, кто честно жить не хочет. А красавчик, который сходу положил на тебя глаз – это Антон по прозвищу Сердцеед. Правда, он похож на молодого Алена Делона? Он у нас ни одну смазливую девчонку не пропускает!

Антон немедленно отвесил ему чувствительную оплеуху.

– Не верь этому брехуну, Оксана, – досадливо изогнув черные брови, сказал он. – Меня в народе прозвали вовсе не Сердцеедом, а Руматой – только не Эсторским, а Петровским. Читала, небось, «Трудно быть богом» братьев Стругацких? Так вот, это любимая книга моих родителей, и они назвали меня Антоном по имени ее главного героя. Ну, а мне больше нравится его второе имя – Румата… А девчонками у нас занимается Лис. Он у нас много чем занимается, просто спасу нет. А откуда ты явилась в нашу Богом забытую деревню?

– Из Москвы, – коротко ответила девочка. Ей было неуютно под пристальным взглядом красивого мальчика, но почему-то она не могла отвести от него взгляд. Антон действительно немного походил на молодого Алена Делона. Ну, разве что был немного покрасивее…

– То есть как из Москвы? – не понял ее Антон. – Ты что же, дачница?

Девочка нахмурилась. Было заметно, что ей не очень приятно разговаривать на эту тему.

– Нет, мы с родителями в конце июня переехали в Петровское. На постоянное жительство, конечно. Я даже в школу успела сходить один раз, но ваш класс как раз в тот день отправился на экскурсию в Третьяковку. Но я видела, как вы садились в автобус, так что многих запомнила в лицо. Например, тебя.

Антон слегка покраснел от удовольствия. Он гостеприимно указал на расстеленное на траве одеяло.

– Тогда прошу к нашему шалашу. Хочешь «Кока-колу»?

Девочка уселась на краю одеяла, обхватив руками колени. Ей было неуютно под пристальными взглядами ребят, но уходить она явно не собиралась.

– Спасибо, я ничего не хочу, – сказала она.

– Фигуру сохраняешь? – понимающе подмигнул Антон, усаживаясь рядом с девочкой.

Оксана невесело усмехнулась.

– Причем здесь фигура… Аппетита нет. И вообще, здесь такая скукота…

Трое друзей переглянулись.

– Понятное дело, – после некоторой паузы произнес Тёма, недоброжелательно покосившись на красивую девочку. – После Москвы переехать к нам в Петровское… Да ты, наверное, чувствуешь себя, словно в ссылке?

– Почти. Тем более, что я здесь еще никого не знаю.

– А зачем же твои родители сюда переехали? – полюбопытствовал Родик. – Небось, вы жили в коммуналке, и поменяли задрипанную комнату в столице на двухкомнатную квартиру в нашем поселке?

Губы девочки насмешливо раздвинулись.

– Еще чего… Мы жили в пятикомнатной квартире на Кутузовском проспекте. Но родители посчитали, что всем нам нужен покой, тишина и свежий воздух. И папа купил в вашем Петровском коттедж.

Ребята обомлели. Прошло несколько минут, прежде чем Антон первым обрел дар речи.

– Ну и дела! У нас в деревне, кажется, есть только три коттеджа. Тот что возле клуба прозвали Белый замок, но в нем, кажется, постоянно живет какой-то грузин. А еще два здоровенных здания стоят возле речонки под названием Липка. Но они до сих пор не отделаны изнутри, и…

– Один уже отделан, – пояснила девочка.

– Тот, что поменьше? – с тайной надеждой спросил Антон.

– Нет, тот что побольше. Хотя второй этаж еще не обставлен мебелью. Но к моему дню рождения папа обещал все закончить.

– А когда у тебя день рождения? – спросил Родик.

– В следующее воскресенье, 27 июля. И я хочу пригласить в гости свой будущий класс. Вы поможете мне собрать ребят? Будет весело, я обещаю!

– Понятное дело! – с энтузиазмом воскликнул Родик. – Да кто же откажется поесть да попить на халяву? То есть, я хотел сказать…

Он запнулся, не зная, как закончить фразу. Антон сразу же пришел ему на помощь.

– Конечно, мы обязательно придем, Оксана. Хотя должен предупредить – народ у нас в классе разный. Например, человек пять входят в банду Федьки-Фигвама, и называют себя пофигистами. В смысле, что им все по фигу. Что бы и где не случилось, пофигист не должен проявлять никаких эмоций. Ходят всегда группами человек по десять, у всех мобильники болтаются на шеях, а в ушах торчат наушники. Просто стадо баранов какое-то!

– Ты не гляди, Оксана, что Федька похож на недокормленного Кинг-Конга, – поддержал друга Родик. – Язык у него подвешен будь здоров. Ну, словно проповедник-сектант, честное слово! Всем втолковывает, что нервные клетки не восстанавливаются, и потому тот, кто хочет быть здоров, не должен ни на что внешнее реагировать. Не смотреть новости по интернету и телевизору, не читать газет, ну и все такое. Финансовый кризис в стране? Чепуха. Война в Сирии? Фигня. Не поступил после в школе в институт? До лампочки. Предки заболели? Это их проблемы. Ну, и так далее, все в таком роде.

– А зачем ему это надо? – удивилась Оксана.

– Как зачем? – хмыкнул Родик. – Фигвам привык верховодить в своих Знаменках. А вот в Петровском поначалу не получалось – одних кулаков на вражеской территории маловато. Тогда-то он и создал свою секту «пофигистов». Хитер бобер! Он и за тебя возьмется, это я точно говорю! Федька красивых девочек любит обхаживать…

Оксана нервно передернула плечами.

– Еще чего! Да меня от одного вида этого Фигвама просто тошнит! И от вашей деревни – тоже. Если бы не родичи, я бы сюда и шагу не сделала. Даже клуб и тот не работает! И как вы здесь живете?

Ребята насупились. В них взыграло чувство местного патриотизма.

– Ну, тогда и катись… – начал было грубо Тёма, но Антон успокаивающе положил ему руку на плечо.

– Ты не права, Оксана, – мягко произнес он. – Люди, они не только в Москве живут. И потом, наше Петровское – это вовсе не дыра на карте! Да это, если хочешь знать, самое интересное место если не на всем свете, то в Подмосковье это уж точно!

Тёма прилег на одеяло рядом с Родиком. «Румату понесло…» – подумал он и закрыл глаза, намереваясь подремать.

Действительно, у Антона была такая слабость – приступы красноречия. Но ведь у каждого есть свои недостатки, не правда ли? Тем более, что Антон был самым начитанным из всего АРТ и с четвертого класса с помощью отца, специалиста по компьютерам, научился входить в систему Интернет. С той поры Антон стал изображать из себя всезнайку, и порой становился совершенно несносным, хоть уши затыкай. Но Оксана доверчиво клюнула на брошенный ей крючок с наживкой.

– Так уж и самое интересное… – жестко усмехнулась она. – Что-то я пока ничего такого здесь не заметила. Деревня как деревня, я видала и получше. Поселок вашего института ИБИПа – тоже не бог весть что. Одни серые хрущевки-пятиэтажки, у нас в Москве такие давно уже сносят. Как постройки, уродующие лицо столицы. А из достопримечательностей я пока видела только старый особняк на том берегу реки, да запущенный до невозможности парк возле него. Я ничего не упустила?