Китайская грамота покойного дедушки (СИ) - Страница 4

Маргоша с каменным лицом наблюдала за процессом и готовилась сообщить изображавшему канадца клоуну, а потом — по телефону — и Сереге Карпову, что шутка с выгодным заказом более чем неудачна.

Баринов отложил последний слой бумаги и торжественно провозгласил:

— Вот она!

— Вау! Ничего себе! — совершенно непрофессионально брякнула переводчица.

— А это настоящее? — спросила Леночка, глядя на содержимое горящими глазами.

— Что это? — с легкой брезгливостью поинтересовался Ослик ИА.

— Грамота, — выдохнула Маргоша. — Похоже, и впрямь, древнекитайская.

Баринов нежно, как младенца, прижимал к груди сокровище покойного дедушки.

Давным-давно, когда драконы еще спускались с неба…

Спустя много лет, став взрослым, почитаемым и уважаемым членом общины, господин Пи Ец часто вспоминал школьные годы.

— О да, — кивая головой, на которой согласно подрагивала в такт косичка, говорил он, — именно там, во вместилище сокровищ мудрости, я приобрел уверенность в себе и знания, приличествующие благородному мужу.

На самом-то деле мальчик Пи провел в школе первой ступени целых пятнадцать лет вместо положенных семи, и так и не сдал экзамен для перехода на вторую ступень. Даже терпеливый и монетолюбивый старший учитель не выдержал и предложил любящим родителям забрать отпрыска из школы, дабы не смущал он ростом великим и умом особенным соучеников.

В тот памятный день любящие родители Пи, глядя, как обожаемый сын заглатывает пятую плошку лапши подряд, решили, что их необыкновенный мальчик заслуживает и учителя необыкновенного. И, снарядив караван волов, ослов, слуг, подарков и нужных вещей, отправили юного Пи в далекий северный край, где, по преданию, посреди бамбуковой хижины восседает мастер Кун Фу-Цзы и читает проповеди преданным ученикам, наставляя их на путь четырех добродетелей.

Благородный муж и наставник благородных юношей принял Пи Еца в число учеников, но не прошло и двух лунных месяцев, как караван волов, ослов, слуг, нужных вещей и даже подарков снова стоял во дворе дома почтенных родителей, а любящий сын с рыданиями обнимал папу и маму.

Оказалось, что великий Кун Фу-Цзы заставлял своих учеников мести полы, варить рис и даже — о ужас! — ходить на реку за водой, вместо того, чтобы наставлять жаждущих просветления на путь благородного мужа. Такого оскорбления юноша Пи перенести не мог, потому и вернулся в отчий дом.

С тех самых пор юный Пи, принявший имя Мудрый Пи Ец, проживал в доме своих ещё не старых родителей, занимаясь предсказаниями будущего и изготавливая свитки, фонарики, костяные, бумажные и прочие талисманы и амулеты, призванные осчастливить своих владельцев и подарить им радость и благополучие.

В тот удивительный день, перевернувший с ног на голову все спокойное течение жизни, мастер Пи Ец отправился на реку: поискать брошенных ловцами жемчуга перламутровых раковин, на которых можно писать изящные и красивые иероглифы, соединять их переплетением ветвей и обрамлять цветами, а потом продавать очаровательным дамам, что частенько приходят в дом предсказателя за любовными талисманами. Может быть, однажды одна из этих дам почтит своим вниманием скромного, но мудрого прорицателя Пи Еца, и тогда жизнь его изменится.

Замечтавшийся мастер брёл по берегу, глядя под ноги в поисках раковин и не замечая, как налипает мокрый песок на сандалии. Мудрый Пи так погрузился в свои мысли, что не обратил внимания и на большой булыжник, полузасыпанный песком, споткнулся об него и упал.

Стоя на четвереньках, вытирая кровь из расквашенного носа перепачканной рукой, мастер ругательными словами ругал и мокрый песок, и неровный берег, и, конечно же, булыжник — причину всех бед.

Внезапно раздался легкий свист, и прямо перед носом почтенного Пи Еца из-под камня вынырнула змеиная головка. Мастер замахал руками, плюхнулся на пятую точку, но быстро сообразил, что перед ним — не булыжник и не змея, а крупная морская черепаха, бог весть как попавшая в пресную воду.

Обрадованный Пи Ец схватил черепаху за шею, и, закинув в заплечную суму, помчался домой: сегодня он отведает приготовленного матушкой вкуснейшего супа! А из панциря редкого, золотисто-зеленого цвета можно будет сделать роскошный талисман, одаряющий долголетием и благополучием.

Маргоша зажмурилась, поморгала, а потом снова уставилась через лупу на мелкие иероглифы.

Эта рукопись полночи снилась переводчице! Вчера Маргоша просидела над грамотой четыре часа — и перевела чуть больше половины. Она никак не ожидала, что текст окажется в таком плачевном состоянии. Некоторые знаки почти полностью сливались с зеленоватым фоном, другие наполовину стерлись. Работу усложняло и то, что иероглифы были написаны чернилами разных цветов.

Маргоша уже расшифровала первую фразу: это оказалась одна из известных цитат великого Конфуция. Теперь нужно было перевести вторую. Работа пошла веселее: переводчица догадывалась, что должно быть в этой фразе, но следовало проверить каждый иероглиф.

Хорошо, что дома тихо. Леночка в садике, а Ваня читает на литературных курсах какие-то лекции. Заказчик дремлет в кресле с благостным выражением лица. Недоверчивый Чак охраняет хозяйку, устроившись у ног Баринова.

Маргоша медленно переводила слово за словом, сверяясь с выписанной цитатой из Конфуция. Пока что все совпадало.

Что-то толкнуло переводчицу в ногу: Чак с поводком в зубах неслышно подошел к хозяйке и боднул ее лбом.

— Подожди, — строго сказала Маргоша.

Чак тихо заскулил и снова боднул хозяйкину ногу.

Переводчица взглянула на часы и тихо выругалась. У нее удивительно терпеливый пес: Чаку уже давно пора на улицу.

— Сударыня Маргарита, вы что-то сказали?

Баринов вздрогнул и приоткрыл глаза.

— Простите, Михаил, мне нужно отлучиться минут на двадцать — на полчаса. Может быть, выпьете чаю с печеньем? — предложила Маргоша. — Или вы предпочитаете кофе?

— Благодарю, сударыня. Предпочитаю кофе, — Баринов потер сонные глаза. — Сколь вы продвинулись в трудах?

— Осталось совсем немного, — с чистой совестью ответила переводчица. — Думаю, через час-полтора закончу.

Когда заказчик неторопливо прошествовал на кухню, его уже ждал любимый набор Мальчиша-Плохиша — банка варенья и пачка печенья. Электрический чайник тихо шипел, готовясь отключиться. Маргоша вручила Баринову только вчера открытую банку растворимого кофе и отправилась выгуливать Чака.

Честно говоря, обратно она не слишком торопилась. Погода стояла теплая, солнечная, и переводчица с наслаждением бродила по тихим дворикам, стараясь не выходить на загазованные дороги. Уставшие глаза отдыхали, из головы на время вылетели все мысли о работе. Маргоша с улыбкой представляла, как сегодня все-таки пойдет с Леночкой и Осликом ИА в развлекательный центр. А перед этим получит очень неплохую сумму за перевод черт знает как и кем накарябанных и трудночитаемых старинных иероглифов.

Мысль о гонораре заставила переводчицу повернуть к дому. Полчаса истекали, нехорошо, если заказчику придется ждать дольше.

Переступив порог, пес напрягся и глухо зарычал.

Ну, начинается! Чак, как всегда, старательно показывает, какой он прекрасный охранник.

— Тихо ты, — буркнула Маргоша. — Тут заказчик, ты его уже видел. Пошли!

Чак первым вошел в комнату и снова зарычал. Михаила не было.

«До сих пор кофе пить изволит, что ли? — подумала Маргоша. — Или уснул на кухне? Ну и ладушки, мне же лучше! Когда свет Баринов сидит над душой — это раздражает».

Она подошла к рабочему столу. Еще какой-нибудь час — и перевод будет закончен. После этого можно будет забыть и о странном канадце, и о ценнейшем имуществе его покойного дедушки.

Переводчица нахмурилась: рукопись со стола исчезла. Неужели клиент настолько трясется над документом, что утащил его с собой?