Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.18 - Страница 26

Аркаша поглядел налево. Там еще светилось зеленоватое зарево – значит, из воронки продолжала вытекать радиация.

– Скажите, – спросил Аркаша, – а не может быть какой-нибудь связи между холодным дождем и взрывом космического корабля?

– Еще чего не хватало! – откликнулся Шпигли. – Какая может быть связь? Ну, взорвался и взорвался, и дело с концом!

Аркаша понимал, что идти надо скорее, чтобы не замерзнуть, но ветер бил в лицо и кидал горстями ледяную воду.

Аркаша стал считать шаги, но на трехстах сбился, а Шпигли прикрикнул на него:

– Перестань считать, ты мне мысли путаешь!

– А о чем вы думаете? – спросил Аркаша.

– О том, почему вымерли динозавры! – ответил Шпигли.

– Они вымерли от холода, – сказал Аркаша.

– Это ненаучно, – сказал Шпигли. – Через полчаса дождь кончится и станет тепло. Надо потерпеть.

– Вот я и терплю, – сказал Аркаша.

Он шел дальше и дальше и старался думать о всяких приятных вещах – например, о том, как он катался прошлым летом на досках на Гавайских островах или как славно сидеть у камина в горах, смотреть, как огоньки перебегают по дровам... нет, лучше костер. Конечно, костер в лесу, а на перекладине кипит чайник. Сейчас будет горячий чай!

– Аркадий, немедленно прекрати! – закричал Шпигли. – Твои мысли вносят в мою систему полный разлад!

Дорога начала подниматься в гору. Они вступили в редкий лес из деревьев, стволы которых были похожи на капустные кочаны в три обхвата, а сверху метелкой торчали листья.

– Ой! – воскликнул Аркаша.

Он неожиданно налетел на динозавра.

Это был округлый толстяк, похожий на бегемота-переростка. Он сидел, прижавшись спиной к стволу дерева, и мелко дрожал.

– Прости, – сказал Шпигли, – я его не заметил, потому что он ни о чем не думает, а ждет, когда кончится дождик.

Динозавр вдруг оглушительно чихнул.

Наверное, в другой ситуации это показалось бы Аркаше смешным, но сейчас он только подумал: «Не хватало еще насморком от динозавра заразиться!»

И, скользя по траве, он ускорил шаги.

Главное, понимал он, терпеть и терпеть...

Аркаша шел, не думая о времени. Шпигли тоже не приставал со своими рассуждениями – видно, понимал, что лучше под руку не говорить. Только часа через три, когда Аркаша совсем уж терял сознание, а его ноги сами кое-как переступали, Шпигли сказал:

– Остановись, возьми из пояса обед и поешь.

– Я не хочу.

– Ты скоро упадешь, если не подкрепишься.

– Я упаду, если остановлюсь.

Разумеется, этот разговор был совершенно безмолвным – все равно у Аркаши не было сил открыть рот.

Тогда Шпигли сменил тактику:

– Открой глаза! Посмотри, какой удобный камень лежит под тем деревом. Тебе очень хочется присесть на него и выпить горячего чая.

И он так это сказал, что Аркаша понял: именно этого ему и хочется.

Ноги подкосились, и он рухнул на твердый мокрый камень. Здесь, под деревом, дождь шел не так сильно, но капли, собираясь на больших листьях, скатывались вниз и, как вишенки, ударяли по земле или по голове Аркаши.

Аркаша с трудом вспомнил, как надо вынуть из пояса пакетик с обедом, разорвать его, чтобы пища согрелась. Есть ему совсем не хотелось, но он с удовольствием выпил крепкого горячего чая с витаминами и с последним глотком почувствовал, что его тело согревается и он готов идти дальше.

В низине на краю леса Аркаша увидел несколько динозавровых гнезд. Только гнезда были невелики, да и яйца в них чуть больше гусиных.

– Видите, – сказал он Шпигли, – не все сидят на яйцах, некоторые матери занимаются своими делами.

– Не скажи, – возразил Шпигли, – ты лучше посмотри направо.

Аркаша увидел, что там, в овражке, сплелись в один клубок несколько динозавров, не очень крупных, с человека ростом.

– Они не смогли больше сидеть в гнездах, – сказал Шпигли. – Слишком холодно.

– Разве они не понимают, что их дети погибнут?

– Наверное, не понимают. Не преувеличивай их способности, – ответил Шпигли. – Холодно им, замерзают, вот и бросили гнезда.

– Вы говорили, что скоро распогодится, – сказал Аркаша, – а становится все хуже. Если бы так случалось часто, наверное бы, они не бросали гнезд.

– Ну не знаю, – воскликнул Шпигли, – как быть?! Не знаю я всех дел мелового периода. К тому же я промок.

Аркаша ничем не мог помочь своему охраннику и поспешил в дорогу.

Они и дальше встречали всяких динозавров, и больших и мелких. Но все динозавры чувствовали себя не в своей тарелке.

– Они ищут, где магазин меховых шуб, – сказал Аркаша.

Но Шпигли не понимал юмора, поэтому он ответил:

– В меловом периоде не было магазинов.

– Конечно, – не сдавался Аркаша. – Шубы продавали на базаре.

– По-моему, мой практикант сходит с ума, – сказал Шпигли. – Может, еще посидим, отдохнем? Там у тебя должен оставаться неприкосновенный запас продуктов.

– Он может пригодиться потом, – сказал Аркаша. – И вообще зря я его не оставил пришельцам. Я сам виноват – в голову не пришло.

– И хорошо, что не пришло. Откуда ты знаешь, что этим насекомым можно наш чай пить? Даже мне чай пить вредно.

Раздался страшный треск – он даже заглушил шум ветра и дождя.

– Стой! – приказал Шпигли.

Аркаша уже и сам остановился.

Не видя его, по лесу, пробиваясь сквозь кусты и ломая деревья, как слепой, шел самый удивительный зверь, которого можно увидеть в меловом периоде. И хоть Аркаша чувствовал себя ужасно, он замер, восхищенный такой шуткой природы.

Этот динозавр называется стегозавром. Размером раза в два крупнее слона, он кажется еще более высоким, потому что на его спине в два ряда тянутся метровые лепестки – костяные пластины, похожие на заостренные на концах лепестки ромашки.

– Ты о нем читал? – спросил Шпигли, которому очень хотелось поделиться с Аркашей своими знаниями.

– Я знаю, что эти пластины защищают его от врагов. И еще некоторые ученые считают, что они помогают стегозавру согреваться. Он выползает из зарослей, подставляет пластины солнечным лучам, и они быстро прогреваются, а затем согревшаяся кровь стегозавра разбегается по всему телу, и он просыпается.

– Но мозг у него размером с грецкий орех! Ты об этом помнишь?

– Забыл. – Аркаша пожалел Шпигли. Ведь ему так хотелось показаться ученее своего практиканта.

Стегозавр двигался еле-еле. Он наткнулся на толстое бревно, которое не смог сломать, и закашлялся. Он кашлял громко, ухал, от его кашля с деревьев сыпалась листва. Все его массивное полосатое тело содрогалось от приступов кашля, он раскрывал небольшой рот, и оттуда, как из трубы, вылетал рев.

– Плохо дело, – сказал Аркаша. – Что-то они уж очень теплолюбивы. Надо бы шерстью обзавестись.

– Ты уже говорил об этом, – сказал Шпигли. – Но они же не думали, что станет холодно.

– Но почему? – Аркаша никак не мог дать себе ответа на вопрос: почему вдруг наступили холода?

Они вышли на поляну, перед ними тянулась равнина. За ней, скрываясь в полосах дождя, поднимались скалы.

– Уже немного осталось, – сказал Шпигли. – Потерпи, практикант. Нам к тем скалам.

К сожалению, долина, по которой пришлось идти, была залита водой. Кое-где вода только хлюпала под ногами, иногда приходилось переходить широкие лужи.

Аркаша не боялся промокнуть – к счастью, его башмаки, как и комбинезон, были влагостойкими, а также рассчитаны на змеиный укус – ни одному зубу с ними не справиться. Шпигли совершенно серьезно предупредил его:

– Ты близко к динозаврам не подходи. Еще заразишься.

И вдруг сам чихнул.

Это было так неожиданно, что Аркаша остановился и спросил:

– Мне показалось?

– Надо говорить: «Будьте здоровы!» – сообщил ему Шпигли.

– Неужели роботы чихают?

– Это еще одно доказательство тому, что я никакой не робот!

Аркаша замолчал и принялся снова считать шаги. Вода брызгала из-под ног, стало совсем сумрачно, как осенним вечером.