Киллер - Страница 12

Острый большой кадык Лузанчнка, как ткацкий челнок, быстро снует вверх-вниз по тонкой жилистой шее.

- Спрашивай... - через какое-то время совсем охрипшим голосом отзывается Лузанчик. - Я им этого не прощу... - С угрозой добавляет: Терять мне нечего...

Я понимаю его - Лабух был единственным другом Лузанчика. Это мне тоже известно.

- На кого он работал в последнее время?

- А ты меня на понт не берешь, случаем? - вдруг просыпаются подозрения у Лузанчика. - Не верю я тебе, понял - нет?! - кричит он в истерике.

Я молча достаю из кармана фотографии, отснятые на мосту экспертами ЭКО, и сую под нос Лузанчику.

Он жадно рассматривает их, затем резко отворачивается и закрывает лицо руками.

- Так на кого Леха работал? - снова спрашиваю я.

- Этого я не знаю... - глухо отвечает Лузанчик. - Леха всегда был скрытным. А я нелюбопытен. Но уверен, что это штучки Додика. Собака...

- Кто такой Додик? Где живет?

- Если бы я знал...

- Тогда где можно разыскать? И как он выглядит?

- Жирная скотина метра под два ростом... - с ненавистью хрипит Лузанчик и довольно толково обрисовывает внешность Додика. - Oн часто бывает в "Дубке"

и в пивбаре "Морская волна"...

Лузанчика начинает пробирать озноб. Он ерзает по кровати, нервно потирая ладони, и часто посматривает в сторону плиты, где лежат иглы. Похоже, пришла пора впрыснуть очередную дозу отравы.

- Уходи, я все рассказал, - в конце концов умоляюще просит Лузанчик.

- Спасибо, - благодарю я и поднимаюсь. - Всего...

- Найди Додика... Это все он... Найди... - исступленно хрипит мне вслед Лузанчик.

Я киваю в ответ и стараюсь побыстрее выйти на свежий воздух. Едва уловимый запах наркотического зелья, который был так знаком мне по афганским духанам и который витал в развалюхе Лузанчика, еще долго преследует меня. Помочь бы Лузанчику, но как? Со слов уборщицы я знаю, что его принудительно лечили раза четыре. И без толку. Конченый человек...

КИЛЛЕР

Шеф встретил меня на удивление любезно. Я не видел его чуть больше месяца, но за это время он здорово похудел и осунулся, хотя и до этого был похож на трость с набалдашником в виде птичьей головы с большим клювом.

- Здравствуй, здравствуй, курортник, - шеф изобразил подобие улыбки, отчего морщины обозначились еще резче. - Наслышан, наслышан о твоих приключениях.

- О чем это вы? - безразлично поинтересовался я.

- Ну как же - любимая женщина... Это всегда приятно. В свои молодые годы я тоже был далеко не безгрешен, хе-хе... - будто не замечая моего скверного настроения, игриво продолжал шеф. - Симпатичная мордашка... - Он достал из письменного стола пачку фотографий и протянул мне. - Возьми. На память.

Я посмотрел на фотографин и от неожиданности вздрогнул: ах, сволочь, пустил по моему следу шакалов!

На снимках красовались мы с Ольгушкой.

- Спасибо, - сдержанно поблагодарил я, хотя внутри все закипело.

Шеф внимательно наблюдал за моей реакцией на "подарок".

- Но впредь прошу этого никогда не делать, - продолжал я. - Вычислю и шлепну. Будь то фотограф или "хвост", любого.

- Серьезная заявка. Верю, - благодушно согласился шеф, меня его тон насторожил.

Он встал, прошелся по кабинету, где мы расположились, и вдруг резко обернулся ко мне и зашипел, брызгая слюной:

- Пацан, желторотик! С бабой связался, мозги сразу набекрень съехали! Да тебя можно было голыми руками брать, ходил, будто слепой, на столбы натыкался.

Я тебе свою жизнь доверяю, а она у меня одна. Слышишь, одна!

Я молча, с отсутствующим лицом, смотрел в окно, где виднелись стволы столетних сосен в солнечных веснушках - мы находились на даче шефа, в сосновом бору.

- Понял ты наконец или нет?! - шеф выкрикнул эти слова прямо мне в лицо.

Я брезгливо отодвинулся-от него разило перегаром. Сегодня он явно был с глубокого похмелья, что для меня внове - шеф никогда не злоупотреблял спиртным. Что бы это могло значить?

- Надоело... Все надоело... - Полнейшее безразличие вдруг овладело мной, я ссутулился в кресле, будто

мне на плечи лег стопудовый груз. - Будь я проклятнадоело...

Шеф выпрямился и некоторое время пристально изучал мою физиономию. Затем, коротко вздохнув, сел и закурил.

- Тебе, я вижу, отдых не пошел на пользу. Только расслабил. Учтем на будущее. А пока... - Голос шефа стал жестким, неприятным, как крупный песок на зубах. - Пока есть одно дельце по твоему профилю.

Серьезное. Оно поможет тебе снова набрать форму.

Я отрицательно помотал головой:

- Нет. С меня довольно. Сыт по горло.

- Удивил... - Шеф поморщился, будто жевал лимонную дольку без сахара. Решил завязать?

- Возможно...

- Хорош гусь... - Шеф покривил свои тонкие, злые губы, - Почуял, что паленым запахло, - и в кусты?

- Просто устал... От всего устал...

- Ну тогда еще можно с тобой разговаривать... - Он открыл сейф, вмонтированный в тумбу письменного стола, достал пачку полусотенных и кинул ее на стол. - Это задаток. По окончании получишь вдвое больше.

Похоже, дело и впрямь не из легких. Такую сумму мне предложили впервые, а шеф особой щедростью не отличался. Деньги хорошие... Но я снова упрямо мотнул головой.

- Послушай... - шеф нервно пригладил седые виски. - Я не хочу что-либо от тебя скрывать. У меня сейчас серьезные осложнения и могут быть большие неприятности. Которые затронут, случись что, и тебя. Поверь, я говорю правду. Нужно выпутываться. Я все продумал, рассчитал. И очень на тебя надеюсь. Мы можем выплыть или утонуть только вместе. Другого не дано. Решай.

- Почему не Додик, почему я?

- Додик... - пренебрежительно махнул рукой шеф. - Тупоголовое быдло. А здесь нужен ум, опыт, смекалка. Ты просто незаменим.

- Кто? - Грубая лесть шефа меня не тронула, но, похоже, дело действительно дрянь, коль он так запел.

- Твои знакомые, Коберов и Заскокин.

- Ну? - удивился я, и впервые за все время моей работы на шефа поинтересовался: - Это за что же им такой приговор?

- Резонный вопрос... - бесстрастно посмотрел на меня своими серыми холодными глазами шеф. - За них мертвой хваткой вцепился угрозыск. А им кое-что известно такое...

- Откуда известно, что их "пасут"?

- У нас есть свои люди и там, - покривился в улыбке шеф. - Мы проверили. Все точно. Обложили их по всем правилам.