Киев - Страница 2

Вот уже двести лет Армада смотрит на город своими мертвыми глазами со стороны заката. С той стороны, откуда раз за разом накатывается на город беда. Кажется, что даже мертвый враг продолжает свою бесконечную войну с немногими уцелевшими людьми.

Страшно подумать, что стало бы с городом, ворвись эти монстры на его улицы. Считается, что Армаду остановила боевая молитва Отцов-настоятелей. В это принято верить, потому что только вера все еще помогает держаться, цементирует боевое братство. Но теперь, глядя на железную армию изнутри, Назар не мог избавиться от простой и чрезвычайно крамольной мысли: отцам не под силу было победить эту мощь. Как не под силу остановить новую угрозу, идущую вслед за этой армией мертвых.

И это было страшно, потому что подрывало веру.

Сомнения начались не сегодня. Они разъедали мозг, грозя вырваться наружу. Это опасно – Отцы не прощают сомнений. Но кто может запретить душе бунтовать против вековых заблуждений?

Книги. Запретные письмена, что Назар жадно впитывал, несмотря на угрозу отлучения. Это как эликсир – проясняет сознание и заставляет посмотреть на мир другими глазами.

Армаду остановили не отцы. Выходит, они не всесильны, а значит, не могут защитить от новой беды, надвигающейся с неуклонностью лавины. Что из этого следует? Одной молитвой не обойдешься. Придется действовать. И сейчас его действия должны быть направлены лишь на одно – добраться живым.

Снова этот проклятый звук, но теперь уже не с одной и не с двух сторон. Он шел отовсюду. Скорпы шли по следу и, похоже, двигались еще быстрее. Наползала тьма, и страшные звуки слышались все чаще.

Наступала ночь – самое время для хищных тварей.

В какой-то момент в мозгу включилось простое и ясное понимание: ему не уйти. Просто потому, что скорпов больше и они уже почуяли его усталость. В какой-то момент они просто бросятся всем скопом, и тогда…

Стараясь не думать, что будет «тогда», он быстро огляделся. Единственный шанс выжить – это дождаться рассвета, когда активность ночных хищников спадет и он сам снова сможет нормально ориентироваться в пространстве. Сейчас же перед глазами была лишь неясная муть. Еще немного – и он даже не сможет различить во мраке подкрадывающегося мута. Нужно срочно найти укрытие. Но где его найдешь – на гладком пустыре среди бескрайних рядов мертвых машин?!

Рядом что-то зашуршало, быстро приближаясь, – и он не выдержал. Развернувшись, судорожно вдавил спусковой крючок.

Вовремя: вспышка выхватила из мрака кошмарную пасть с шевелящимися жвалами и нависший над ней изогнутый, капающий ядом хвост. Захлебнувшись зарядом картечи, мут отлетел в сторону. Оттуда донесся омерзительный хруст ломающегося хитина – подстреленного мута пожирали сородичи. Это был шанс. Ничтожный, но все же…

В момент выстрела взгляд успел выхватить аномалию в строгих рядах боевых роботов. Одна из машин рухнула, опрокинувшись на бок. Что-то подсказало воспользоваться этим. Несколько секунд – и он уже был рядом с впечатавшимся в землю корпусом. На миг застыл, не понимая, что делать и чего он вообще хочет от этой груды ледяного металла, но тут же заметил отошедший при ударе о землю броневой лист. Наверное это был люк для технического обслуживания машины. Иначе не объяснить, как удалось втиснуться в узкий промежуток между крышкой и корпусом машины. Не гнал бы в спину леденящий ужас – он в жизни не поверил бы, что влезет в щель, куда едва прошла голова с копной стриженных «под горшок» волос. Впрочем, тело послушника – тощее и гибкое от постоянных работ и земных поклонов.

Назар забился в тесное, пахнущее пластиком и машинной смазкой пространство – и замер, надеясь, что твари, наконец, отстанут. Задвинуть «нору» куском брони так и не вышло – «крышку» намертво вбило в землю. Единственной защитой остался выставленный в сторону дыры штуцер.

И не зря. В дыру яростно полезло что-то стремительное, злобное, извергающее омерзительную вонь. Издав совершенно нечеловеческий вопль, Назар выстрелил. И продолжал стрелять, пока палец не стал бессмысленно давить на спусковой крючок разряженного оружия.

Патроны кончились. Назар зашелся в кашле от пороховой гари. Расстрелянную им тушу уже оттащили в сторону и деловито пожирали по соседству. Как только с ней разберутся, тут же примутся за него, а защищаться уже нечем – штуцер превратился в бесполезный хлам.

Вот уже внутрь полез суетливый полуметровый усик, следом – ищущая, щелкающая клешня. В отчаянии послушник вжался в нагромождение какого-то оборудования у себя за спиной. Назар знал, что у него есть немного времени – пока скорпы будут пожирать своих подстреленных родичей. Вопрос – что будет дальше? Забудут ли про человека, насытившись? Или будут выковыривать его отсюда, пока не добьются успеха?

Этого он так и не узнал. Началось нечто странное. Сначала за спиной возникло какое-то странное синеватое свечение. Лицо ощутило жар и подозрительную влажность. А следом, скрежеща и сгребая под себя землю, стала закрываться спасительная бронированная створка. В последний момент по какому-то наитию Назар сунул в сужающуюся щель ствольную связку штуцера, не давая крышке люка закрыться окончательно. Та заскрежетала – и остановила движение. В узкую щель полезла клешня, в злобном бессилии зашипели хищные твари.

Казалось бы, самое время радоваться – уж в эту щель скорпу не пробраться.

Но что все это значит?! Отчего пришли в движение механизмы мертвого робота? Или…

Или не такого уж мертвого?

Назар огляделся в полумраке, подсвеченном тем же синеватым свечением. Светился крохотный огонек в глубине за решетчатыми силовыми конструкциями у пыльных ворохов проводов и шлангов. Светодиод – так, кажется, это называется. Стало быть, робот не мертв. Что тогда – парализован? Дремлет в затянувшейся летаргической спячке? Тогда какого лешего он вздумал шевелиться? Нарочно спасает человека? Но с какой стати?

Назар нервно заерзал, пытаясь устроиться поудобнее. Как-никак, до утра сидеть – пока не уймутся ночные монстры. Под подошвой что-то треснуло. Согнувшись, он подобрал под ногами какой-то предмет, поднес к глазам. И обмер.

В тусклом свете он отчетливо разглядел ветхий обломок кости с остатком сустава. Кость была не одна – он сидел практически на полуистлевших останках. И не важно было, принадлежала ли кость животному или человеку. Главное в другом. Он вдруг с ужасом осознал, где пытается найти спасение. Никакой это не технологический лючок, как он решил поначалу.

Это зев биореактора – устройства, извлекающего энергию из переработанной органики. Другими словами, он сам, по своей воле залез в желудок биоробота. И если тот до сих пор не переварил его заживо – то лишь в результате какого-то технического сбоя. Но, похоже, жуткое биомеханическое существо постепенно запускает системы и вскоре найдет способ включить механизм пищеварения.

Самое время завыть от ужаса.

Словно прочитав его мысли, машина вздрогнула. Тихо засвистело с электрическим отзвуком какое-то устройство. Влажность стала повышаться. Снова заскрежетал, пытаясь захлопнуть пасть, предательский люк. Назар ухватился за штуцер, не давая стволам выскочить из щели, и рядом с ладонями злобно защелкали скорпионьи клешни.

Это была ловушка. Жуткая и наверняка смертельная.

От влажности по лицу бежали крупные капли. Кожу неприятно пощипывало. Неужто кислота? Стало тяжело дышать. Единственное, что не давало окончательно задохнуться, – узкая щель, через которую внутрь струился воздух.

Корпус робота вздрогнул снова.

Черт возьми! Назар торопливо осенил себя знаком. Что происходит? Отчего зашевелился этот проклятый механизм, давным-давно считавшийся мертвым? Что стряслось? Что изменилось, в конце концов?

Ответ напрашивался сам собой.

Зловещее зарево на Западе. Оно воздействует не только на скорпов, но и на всех тварей, гоня их перед собой плетью страха. Люди не исключение – все знают, что несет с собой это зарево. И если это чувствует человек – отчего бы не почувствовать этим спящим машинам. Ведь каждый знает – внутри каждой стальной громады – обыкновенный человеческий мозг. Дряхлое серое вещество, заменяющее машине бортовой компьютер. И если машина не мертва, а просто дремлет…