Кэти Малхолланд. Том 2 - Страница 3

– А где они живут?

– Они живут в местечке под названием Дорсет. Там мистер Дэниел и встретил мисс Сару. Он гостил там у родственников своей матери и случайно познакомился с мисс, а потом выяснилось, что Чарлтоны – их общие знакомые, потому что они, то есть Чапмэны, жили одно время по соседству с епископом Окленда, молодым мастером Уилсом. Молодой мистер Розье – большой друг мастера Уилса. Тетя Бетти говорит, так все и началось. Чапмэны уже во второй раз в этом году гостят у Чарлтонов, ну а мисс Сара побывала здесь сама уже с полдюжины раз. Она приезжала якобы навестить мисс Элис Чарлтон, свою лучшую подругу. Смех, да и только – все знают, что она ездит сюда ради мистера Розье. Мистер Розье проводит с ней каждую свободную минуту, и они все время остаются одни. Ее тетушки, как ни странно, ничего не имеют против, – Люси повела плечами и усмехнулась. – Тетя Бетти говорит, удивительно, что мисс Сару отпускают одну с мистером Дэниелом, ведь у ее тетушек уже есть для нее наготове жених, мистер Спенсер. Он священник, но с деньгами, не как здешние священники. – Люси снова усмехнулась, но, бросив опасливый взгляд на отца, тут же прикусила язык. Она знала, что отец относится с большим почтением к религиозным санам и не терпит, когда отзываются пренебрежительно о духовенстве. – Тетя Бетти говорит, мистер Розье проходит практику на палмеровском заводе и всегда очень вежлив с рабочими, – продолжала девочка, немного понизив голос. – Она говорит, Розье уже не так богаты, как прежде. Раньше у них была шахта, но старый мистер Розье, отец мистера Дэниела, запустил все дела, – он много пьет и вообще ведет себя непристойно. Но с мистером Дэниелом все в порядке – он очень спокойный и милый, не такой, как его отец…

Джо сделал глубокий вдох и, поднявшись со стула, быстрым шагом вышел из комнаты. Мэри удивленно посмотрела ему вслед, а Люси, вопросительно взглянула на мать, боясь, что чем-то рассердила отца.

– Продолжай, продолжай, все в порядке, – уверила ее Мэри и, встав, последовала за мужем. – Что с тобой? – спросила она, входя в спальню.

Джо ответил не сразу. Он немного помолчал, глядя в окно, потом медленно обернулся к жене:

– Ты разве не помнишь, я говорил тебе о Чапмэнах – о тех самых Чапмэнах, о которых сейчас рассказывала Люси?

– Но что такого я должна о них помнить?

– Ты просто забыла, Мэри. Я рассказывал тебе об этом много лет назад. Помнишь, я говорил тебе о ребенке Кэти и о двух дамах, которые удочерили девочку? Фамилия тех дам была Чапмэны, и звали их мисс Анн и мисс Роз. А девочку звали Сарой.

– Это очень интересно, не так ли? – заметила Мэри, все еще не понимая, к чему он клонит.

– Интересно? Не вижу, что ты нашла в этом интересного, – голос Джо звучал глухо. – Неужели ты не понимаешь, что, если Дэниел Розье и Сара поженятся, это будет грехом перед Господом? Мы ни в коем случае не должны этого допустить.

– Но о чем… о чем ты говоришь, Джо?

– Сообрази, дорогая. Я ведь говорил тебе, кто был отцом ребенка Кэти. Им был старый Розье. Мне рассказала об этом наша мать. И я рассказывал тебе об этом, Мэри.

Оба долго молчали, глядя друг на друга в свете уличного фонаря. Мэри наконец поняла, о чем говорит муж, и тихонько вскрикнула:

– О нет! Нет, Джо. Этого ни в коем случае нельзя позволять. Ведь они, можно сказать, брат и сестра. – Когда Джо отошел от нее на шаг, она потянулась к нему и схватила за руку. – Ты должен обязательно что-нибудь предпринять, Джо. Ты должен переговорить с кем-нибудь из них – или с молодым мистером Розье, или… или с твоей Кэти.

Джо с укоризной посмотрел на жену.

– Я не собираюсь разговаривать ни с тем, ни с другим, – злобно прошептал он. – Ни с Розье, ни тем более с Кэти.

– Но тогда что ты собираешься делать, Джо? Ты ведь не допустишь, чтобы они поженились, правда? Это было бы грехом перед Богом и перед природой. Скажи, как ты собираешься воспрепятствовать этому?

Джо не ответил. Он еще не знал, что предпримет. Но в одном он был твердо уверен: он не станет встречаться с Кэти, и не станет беседовать с Дэниелом Розье. Смешной бы получился разговор, если бы он подошел к молодому Розье и сказал ему, что тот ухаживает за своей сестрой… О Боже! Что же натворила Кэти! Ведь то, что происходит сейчас, – следствие того, что случилось двадцать лет назад, когда она забеременела от Бернарда Розье. Да, да, в этом виновата она – а сколько бед случилось по ее вине в их семье! Она опозорила доброе имя Малхолландов, забеременев совсем еще юной девушкой от мужчины, который не являлся ее мужем. Она вышла замуж за Бантинга, и их отца повесили за убийство, что тоже было позором. Джо до сих пор не мог простить сестре смерть отца. А потом она пренебрегла им, собственным братом, спутавшись с каким-то грязным моряком. Этого он не простит ей до конца своих дней. А ведь он так любил сестру и так дорожил ею! Он был готов работать не покладая рук, чтобы прокормить ее и Лиззи! Несмотря ни на что, он продолжал уважать ее и не попрекнул ни словом за все беды, что она навлекла на их семью, до тех пор, пока она не привела в дом этого моряка. Подумать только, достаточно было оставить ее одну на пару дней – и она пошла в грязный притон и нашла себе кавалера среди заезжих моряков! И, не стыдясь, сделала свой позорный выбор – отказалась от родного брата ради этого шведа. А Мэри еще говорит, что ему бы следовало встретиться с Кэти. Она бы этого не сказала, если бы знала, сколь глубока рана, нанесенная ему сестрой, – впрочем, откуда ей знать? Нет уж, он найдет способ воспрепятствовать браку Сары и молодого Розье, избежав встречи с Кэти. Он не имел ни малейшего желания встречаться с ней ни сейчас, ни когда бы то ни было, и всей душой надеялся, что больше не увидит ее до самой смерти.

За четырнадцать лет, которые прошли с тех пор, как Кэти стала владелицей домов номер 12, 13 и 14 на Крэйн-стрит, произошло много изменений, как в ее жизни, так и в городе. Город разросся далеко за пределы реки. На карте Шилдси, выпущенной в 1827 году, были обозначены большие пространства свободной земли между городом и приходами Вестоэ и Хартона, принадлежавшими в то время дельцу по имени Куксон, который в 1837 году основал стеклолитейное производство, но с годами Шилдс занял эти земли, и деревенька Вестоэ, в которой жили по большей части знать и богачи, раньше находившаяся далеко за чертой города, теперь стала предместьем Шилдса.

В центре Шилдса жило много богатых людей, но, если человек хотел поднять свой престиж, он обосновывался в Вестоэ или в Хартоне. Владельцы судостроительных верфей, стекольных заводов, шахт, каменоломен, мыльных фабрик, фабрик по производству свечей, гончарных мастерских, а также банкиры и землевладельцы жили в этих двух фешенебельных районах города.

Самые большие и роскошные дома располагались вдали от дороги. Они были окружены высокими каменными стенами и кустарниковыми насаждениями. Имена хозяев этих домов были известны во всей округе. Дома более скромные, но все же достаточно большие и комфортабельные, стояли поближе к проезжей части. Они имели различный архитектурный облик и разную высоту, фасады многих из них украшали портики. Почти у всех домов были террасы и садики с зарослями декоративного кустарника, заслонявшими окна нижнего этажа от любопытных взглядов прохожих, тем более что жители бедных районов города приезжали сюда специально, чтобы взглянуть, как живет привилегированный класс.

По обеим сторонам дороги высились деревья, а за деревьями тянулся деревянный забор, выкрашенный в белый цвет, прерываясь на расстояние, позволяющее экипажам проезжать к воротам каждого дома.

Кое-где попадались на глаза дома поменьше, которые здесь называли коттеджами. Они насчитывали от шести до восьми комнат. В 1880 году Кэти Малхолланд, известная теперь также как миссис Фрэнкель, хоть она и не состояла в законном браке с капитаном, купила шесть таких коттеджей, которые сдавала в аренду, а совсем недавно она приобрела в Вестоэ более обширное владение, где намеревалась обосноваться сама. Дело было не в том, что Кэти стремилась войти в круги местной элиты. Она была вполне удовлетворена своим домом в Огл-Террас, одном из самых фешенебельных кварталов Южного Шилдса. Туда она переехала восемь лет назад. Но имя Кэти Малхолланд, которая нажила немалое состояние на аренде нескольких многоквартирных домов на берегу реки, было слишком хорошо известно в южном районе города, и далеко не всеми слухами, которые ходили о ней, можно было гордиться. Непристойное поведение многих из ее квартиросъемщиц, по большей части женщин легкого поведения, создало ей самой не слишком похвальную репутацию. Кроме того, для соседей не было секретом, что она живет с мужчиной, иностранным моряком, с которым не состоит в законном браке. Также говорили, что в свое время она сидела в тюрьме за то, что содержала дом свиданий.