Кентавры Юпитера - Страница 40
Рассердившись, он резким движением включил передатчик.
— Космолет «Олимпия» вызывает диспетчерскую станцию Авроры, — произнес он. — Включите сопроводительный луч и разрешите мне посадку.
— Что? «Олимпия», вы сказали? — воскликнул незнакомый голос.
— Да.
Фрэзер назвал свои координаты.
— Ваш радар может подтвердить, что мы находимся в этой области. Так как насчет сопроводительного луча?
— Подождите минутку, — взволнованно сказал незнакомец. — Я должен связаться с руководством.
«Конечно: сообщить Свейну о сюрпризе, — с усмешкой подумал Фрэзер. — Ладно, порадуй старика. А мне надо думать о другом — как уберечь Лори. Как бы ни обернулись дела, она должна остаться целой и невредимой!»
В динамике еще некоторое время были слышны только космические шумы, затем что-то щелкнуло, зашуршало, и в кабину ворвался возмущенный голос адмирала:
— Черт побери! С чего это вы решили вернуться?
— А что нам остается делать? — мрачным тоном произнес Фрэзер. — Мы избавились от ваших ракет, но что мы можем еще?
— Кто вы такой, в конце концов? Миссис Власек с вами?
— Да, — сказала Лоррейн с вызовом. — И горжусь этим.
Фрэзер назвал свое имя. Лгать сейчас было бессмысленно и опасно.
— Так, так… Мало вам того, что вы натворили на Ганимеде? Но как вы ухитрились уйти от моих ракет?
Фрэзер рассказал, почти ничего не скрывая.
— Мы садились на Юпитер. Вы можете проверить с помощью сканеров — наши трюмы заполнены юпитерианской атмосферой и даже льдом. Мы надеялись, что наярры подсобят, но радиомаяк в их городе не работал. Быть может, его разрушили улунт-хазулы. Вы ведь слышали об этой войне, адмирал? Мы пытались найти моего друга Теора, но на такой огромной территории без радиомаяка разыскать ничего нельзя. Запасы воздуха и воды стали быстро истощаться, и мы решили вернуться. У нас просто нет другого выхода.
— Выходите на орбиту, я пришлю к вам космобот.
— Слишком поздно, — горько сказал Фрэзер. — Кислорода осталось так мало, что мы задохнемся, прежде чем ваши люди придут на помощь. Дайте сопроводительный луч, и я сам посажу «Олимпию»!
— Хм-м-м… что-то я не доверяю вам, Фрэзер. Слишком уж шустрым парнем вы оказались. Кто знает, быть может, вы что-то задумали?
— Дьявол, да о чем вы говорите? — простонал Фрэзер. — Что мы сделаем вашему драгоценному крейсеру? Сядем ему на голову? Ваши пушки изрешетят нас прежде, чем мы приблизимся к нему хотя бы на милю. Разве мы стали бы возвращаться, если бы не хотели жить?
После долгой паузы адмирал неохотно сказал:
— Если вы так сильно хотите жить, то, надеюсь, не откажетесь назвать имена ваших сообщников?
Сердце Фрэзера бешено заколотилось. Он открыл было рот, чтобы ответить, но Лоррейн покачала головой и приложила палец к стеклу своего шлема.
— Ну что? — с усмешкой сказал Свейн. — Надо сказать, что для людей, у которых вот-вот кончится воздух, вы слишком хладнокровны.
— Нам трудно говорить на эту тему, — ответила Лоррейн.
— Ну и что? Я хочу знать имена, прежде чем вы посадите корабль. А потом уж мы поговорим более подробно. Но сначала — имена предателей.
Лоррейн, побледнев, стала называть имена колонистов, так или иначе связанных с планом захвата «Олимпии». Блефовать было нельзя. Свейн достаточно хорошо ориентировался на Ганимеде, чтобы можно было его обмануть. С этой минуты игра, которую затеяли Фрэзер с Лоррейн, стала опасной не только для них двоих.
— Что ж, похоже на правду, — поразмыслив, ответил Свейн. — До некоторых из этих мерзавцев я уже и сам добрался.
На экране киберштурмана вспыхнул сопроводительный луч. Фрэзер с облегчением вздохнул и обменялся улыбкой с Лоррейн.
— Я хочу поставить перед вами еще кое-какие условия, — неожиданно продолжил Свейн. — Я все-таки не могу поверить вам полностью. Кто знает, быть может, над поверхностью вы вдруг начнете маневрировать и сумеете оказаться в «мертвой зоне» обстрела моих пушек? Рисковать я не намерен. Вы сядете на милю западнее Авроры, в трех милях на север от кратера Навахо. Мои люди встретят вас там. При любом отклонении от этой траектории вы будете немедленно уничтожены.
— Ладно, ваша взяла, — угрюмо согласился Фрэзер.
Он начал спуск. Луна поползла влево по экрану, быстро увеличиваясь в размерах. Вскоре корабль уже летел так низко над поверхностью, что казалось, острые скалы вот-вот пропорют ее брюхо. В звездном небе всплыл огромный пузырь Юпитера, испещренный желто-зелеными полосами. Впереди по курсу появилось море Навиум, темное и пустынное. «Неужели здесь и в самом деле когда-то будет плескаться вода? — подумал Фрэзер. — Но я буду тогда уже стар, очень стар…»
Поверхность стремительно приближалась. Он изменил траекторию полета, направляясь в северную часть космодрома. Потом включил тормозные двигатели, и корабль стал медленно спускаться. Это была чертовски сложная штука — неаэродинамическая посадка. Фрэзер прекрасно умел делать это на Ганимеде, но на луне больших размеров и тем более на планете не рискнул бы совершить подобный маневр.
Сильный толчок — и корабль уже стоял на посадочных опорах, которые приняли большую часть удара на себя. Фрэзер облизнул окровавленные губы — во время спуска он прикусил язык. Ядерный двигатель еще пульсировал, но совсем тихо. Пыль снаружи постепенно оседала, и вскоре над горами появилось Солнце.
Лоррейн с облегчением вздохнула и стала расстегивать ремни безопасности.
— Я сказала Свейну, что у нас в кабине есть воздух и мы не хотим, чтобы он вытек через люк. Так что у нас есть немного времени…
Фрэзер не ответил — он не отрываясь смотрел на «Бегу», которая, словно стальная гора, возвышалась в миле от них. Взлетное поле между двумя кораблями было ровным, как стол, и на нем ничего не было, даже краулеров. «Повезло, — подумал он. — Хоть в этом повезло».
— Пора идти, — через минуту сказала девушка. Ее лицо было очень бледным. Наступил решающий момент.
Они вошли в кессонную камеру и терпеливо стали ждать, когда давление упадет до нуля. Странное спокойствие овладело Фрэзером. Он сделал все, что мог, остальное должны были решить законы физики. Или, может быть, сам Господь.
— Это был хороший корабль, — тихо сказал Фрэзер и, не обращая внимания на всхлипывание девушки, открыл наружный люк. Поверхность казалась пугающе далекой, но трапа у них не было. Фрэзер прыгнул первым и при приземлении сильно ушиб голень. Лоррейн последовала за ним, но более удачно.
И вновь они переговаривались, соприкоснувшись шлемами — Свейну ни к чему знать содержание их разговора.
— Они наблюдают за нами из крейсера, — сказала нервно Лоррейн. — Мы должны идти в их сторону, иначе…
— Ну уж дудки! — возразил Фрэзер. — Не желаю сгореть как спичка. Пусть стреляют, черт с ними.
Он решительно взял девушку за руку и зашагал в противоположную сторону, к кратеру Навахо.
— Эй, куда это вы направились? — подозрительно спросил Свейн.
— Мы идем к городу, — невинным голосом ответил Фрэзер. — На ваше гостеприимство, адмирал, мы не очень-то рассчитываем.
— Немедленно вернитесь! Я хочу, чтоб вы оба вышли на поле перед «Вегой» — там вас встретят наши люди. Быстро, иначе мы будем стрелять!
Фрэзер не ответил и лишь быстрее зашагал к кратеру. Лоррейн едва поспевала за ним. Не выдержав, они вскоре перешли на бег. Их целью были громадные валуны, лежащие у подножия крутой стены.
Рядом вспыхнула ослепительная нить лазерного луча. Каменный склон кратера стал плавиться в точке, куда он ударил. Фрэзер толкнул Лоррейн на землю, а сам прикрыл ее сверху. Дымясь, огромное пятно побежало к ним, словно хищный зверек.
— Нет! — сдавленно вскрикнула девушка, пытаясь освободиться. — Вы не должны… Ева…
Смерть была уже в нескольких шагах, когда устройство, которое Фрэзер с Лоррейн смастерили во время полета, наконец сработало. Двигатель «Олимпии» ожил и выбросил назад мощный огненный факел. Его жар проник даже через скафандры лежащих около кратера людей. Горизонтально расположенный на колесных опорах корабль дрогнул и медленно сдвинулся с места. Киберштурман, в который была введена специальная программа, определил координаты «Веги» и включил боковые сопла, корректируя траекторию движения. Стальная «торпеда», катясь на своих сверхпрочных колесах, словно вулкан, ринулась к крейсеру. Люди на борту «Веги» могли в течение полутора десятков секунд в ужасе смотреть на фантастический снаряд, неотвратимо несущий им гибель.