Каждый хочет любить… - Страница 22

– А ты сможешь освободиться с твоим магазином?

– Во время школьных каникул клиентов мало, я закрою всего на пять дней, мир от этого не перевернется.

– Откуда ты можешь знать про клиентов, ты же никогда здесь не был в это время?

– Знаю, и все. Я займусь билетами и заказом гостиниц. А ты сегодня вечером объявишь об этом детям.

Он мельком глянул на Антуана, ровно для того, чтобы убедиться, что на его лице снова появилась улыбка.

– Да! Я забыл о важной детали. Если мы действительно набредем на привидение, разбираться с ним будешь ты, мой английский еще недостаточно хорош! До скорого!

Матиас положил квитанцию на стол и на этот раз в самом деле отправился в магазин.

Когда во время ужина Антуан под заговорщицким взглядом Матиаса объявил детям о том, в каком направлении они собираются двинуться на каникулы, Эмили и Луи пришли в такой восторг, что немедленно принялись составлять список снаряжения, необходимого для того, чтобы достойно встретить любую опасность. Апогеем этого счастья стал момент, когда Антуан положил перед ними два одноразовых фотоаппарата, снабженных специальной вспышкой для освещения саванов.

Когда дети улеглись, Антуан зашел в комнату сына и вытянулся на кровати рядом с ним.

Антуан оказался в большом затруднении и должен был поделиться с Луи проблемой, которая его беспокоила: мама не сможет поехать с ними в Шотландию. Он поклялся ничего не говорить, но делать нечего: истина заключается в том, что она до обморока боится привидений. Было бы не очень хорошо навязывать ей подобное путешествие. Луи на минуту задумался над вопросом и признал, что да, это было бы действительно не очень хорошо. Тогда они пообещали друг другу, что в качестве извинения за то, что в этот раз они ее покидают, Луи проведет весь август вместе с ней на берегу моря. Антуан рассказал вечернюю сказку, и, когда ровное дыхание мальчика не оставляло больше сомнений, что ребенок погрузился в сон, его папа на цыпочках вышел из комнаты.

В тот момент, когда Антуан тихонько закрывал за собой дверь, он услышал, как сын едва слышным голосом спросил: а правда ли в августе мама вернется из Африки?

Неделя для Антуана и Матиаса промелькнула очень быстро, а вот для детей, которые считали дни, отделявшие их от шотландских замков, она тянулась куда медленнее. Жизнь в доме отныне приобрела свои точки отсчета. И даже если Матиас по вечерам часто выходил в сад подышать воздухом, не отрывая при этом мобильника от уха, Антуан воздерживался от каких-либо вопросов.

На субботу выпал настоящий весенний день, и было решено отправиться на прогулку к озеру в Гайд-парке. Присоединившаяся к ним Софи безуспешно пыталась приманить цаплю. К великому удовольствию детей, пернатое удалялось, едва Софи пыталась приблизиться, и возвращалось, стоило той отойти.

Пока Эмили щедрой рукой кормила канадских гусей печеньем, тщательно измельченным для этой цели, Луи взял на себя миссию спасти уток-мандаринок от верного несварения желудка и потому гонял их нещадно. Всю прогулку Софи и Антуан шли рядышком, а Матиас следовал за ними по пятам.

– Ну, что происходит с чувствами мужчины твоих писем? – осведомился Антуан.

– Все так сложно, – отвечала Софи.

– А ты хоть раз видела простую любовную историю?… Можешь мне признаться, я твой лучший друг и не буду тебя осуждать – он женат?

– Разведен!

– Тогда что его удерживает?

– Воспоминания, полагаю.

– Да, бывают такие трусы. Шаг вперед, два назад, одни отговорки с извинениями, и всегда находят весомый предлог, чтобы запретить себе жить сегодняшним днем.

– Из твоих уст, – возразила Софи, – это звучит слишком сурово, не находишь?

– Ты несправедлива, как мне кажется. Я занимаюсь работой, которую люблю, воспитываю сына, его мать уехала уже пять лет назад, и мне кажется, я сделал все необходимое, чтобы повернуться к прошлому спиной.

– Поселившись с лучшим другом и влюбившись в губку? – подхватила Софи со смехом.

– Перестань, не превращай это в присказку.

– Ты мой лучший друг, и я имею право говорить тебе все. Посмотри мне в глаза и посмей сказать, что ты заснешь спокойно, если у тебя не убрано на кухне?

Антуан взъерошил волосы Софи:

– Ты просто гадюка!

– Нет, это ты просто маньяк!

Матиас замедлил шаг. Посчитав, что его отделяет достаточное расстояние, он спрятал мобильник в ладони и написал послание, которое тут же отослал.

Софи взяла Антуана под руку:

– Спорим, что не пройдет и тридцати секунд, как Матиас, снова прилепится к нам на закорки.

– Что ты выдумываешь, он ревнует?

– К нашей дружбе? Конечно, – продолжила Софи, – ты разве не замечал? Когда он жил в Париже и звонил мне по вечерам, чтобы узнать, как у меня дела…

– Он звонил тебе по вечерам, чтобы узнать, как у тебя дела? – прервал ее Антуан.

– Ну да, раза два-три в неделю, так вот, я тебе говорила, что, когда он мне звонил, чтобы узнать, как у меня дела…

– Он правда звонил тебе каждые два дня? – снова перебил ее Антуан.

– Я могу закончить фразу?

Антуан кивнул, разрешая. Софи продолжила:

– Если я ему говорила, что не могу разговаривать, потому что у меня на другой линии ты, он перезванивал каждые десять минут, чтобы проверить, закончили мы или нет.

– Но это же абсурд, ты уверена?

– Ты мне не веришь? Если я положу голову тебе на плечо, спорю, он появится меньше чем через две секунды.

– Но это же смешно, – прошептал Антуан, – почему он должен ревновать к нашей дружбе?

– Потому что и в дружбе иногда хотят быть единственными, но ты совершенно прав. Это смешно.

Антуан поковырял землю носком башмака.

– Думаешь, он встречается с кем-то в Лондоне? – спросил он.

– Ты имеешь в виду психоаналитика?

– Нет… женщину.

– Он мне ничего не говорил!

– Он тебе ничего не говорил или ты не хочешь мне говорить, что он тебе что-то сказал?

– В любом случае, если он встретил кого-то – это хорошая новость, верно?

– Разумеется! Я был бы безумно рад за него, – заверил Антуан.

Софи посмотрела на него с удрученным видом. Они остановились перед маленьким передвижным киоском. Луи и Эмили высказались за мороженое, Антуан – за блинчик, а Софи заказала вафлю. Антуан поискал глазами Матиаса, который шагал в отдалении, устремив взгляд на экран своего мобильника.

– Положи-ка голову мне на плечо, посмотрим, – предложил он Софи, оборачиваясь.

Она улыбнулась и сделала, как попросил Антуан. Матиас предстал перед ними.

– Что ж, поскольку, как я вижу, всем абсолютно плевать, здесь я или меня нету, я оставлю вас вдвоем! Если дети вам мешают, не стесняйтесь, бросьте их в озеро. Я пошел работать. Это, по крайней мере, напомнит мне, что я еще существую!

– Ты собрался работать в субботу после обеда? Ведь твой магазин закрыт, – заметил Антуан.

– Сегодня проводят аукцион старых книг, я прочел утром в газете.

– Ты теперь занялся продажей старых книг?

– Послушай, Антуан, если в один прекрасный день «Кристис» выставит на продажу старинные угломеры или старинные циркули, тогда ты все поймешь! И если по невероятной случайности сегодня вечером вы заметите мое отсутствие за столом, это будет означать, что я остался на ночной сеанс.

Матиас поцеловал дочку, кивнул Луи и исчез, даже не попрощавшись с Софи.

– На что мы спорили? – торжествующе вопросила она.

Матиас бегом пересек парк. Он вышел через Гайд-Парк-Корнер, остановил такси и назвал адрес пункта назначения на внятном английском, что свидетельствовало о приложенных усилиях. У Букингемского дворца шла смена караула. Как и каждые выходные, движение в районе дворца было затруднено из-за скопления прохожих, которые поджидали шествие солдат королевы.

Колонна всадников шагом двигалась по Бедкейдж-Уок. В нетерпении Матиас, высунув руку в окно, постукивал пальцами по дверце.