Казанова, или Российские 9 1/2 недель - Страница 10
Был... Но прошел.
Не та это женщина.
Может быть, Казанова не желал бы ее так неистово, если бы Лариса стала такой же, как все остальные женщины, побывавшие в его постели... Как в том анекдоте: “Мне здесь нравится, и я останусь у вас жить”.
Во время интимного свидания первым делом нужно снять с женщины розовые очки…
Когда Лариса тряхнула головой, Игорь понял, что она опять ускользает.
“Эта женщина никогда не будет мне принадлежать, — со щемящей грустью подумал он. — Пока Ларочка стонет в моих объятиях, она со мной. А потом она встряхивает головой и опять принадлежит только самой себе”.
Внезапно ему стало так больно, что перехватило дыхание. Нечем дышать. Будто что-то непомерно тяжелое сдавило грудь.
И острое чувство тоски…
И неуверенность…
Вдруг Лариса уйдет? Навсегда…
Только бы она ничего не заметила. Такие женщины не для слабаков. Да он и не слабак.
Постепенно боль ушла. Это была не физическая боль, а боль души. Какое щемящее чувство...
Любовь порой не только дает радость, но и терзает. Его любовь к этой женщине пронзительно-щемящая — это и боль, и сладость, и страсть одновременно...
Пронзительная страсть...
Казанова столько всего натворил, чтобы избавиться от этой сладкой боли… Он с ума сходил, совершал безрассудные поступки… Плюнул на все и на всех… Испробовал даже крайние меры — занимался с Ларой сексом везде, где можно и где нельзя, прекрасно зная, что она не из тех женщин, с которыми можно творить подобное.
Казанова хотел излечиться, но не смог...
Его душа и тело рвутся к этой женщине, что сейчас сидит напротив, но все, чем он обладает, — только ее тело.
Она сама по себе.
Кошка, которая гуляет сама по себе. Может свернуться на его груди, ласково мурлыча, может показать коготки, а потом с независимым видом уйдет.
Сама по себе.
В игре без правил выигрывает тот, кто устанавливает свои правила.
— Я люблю тебя, — тихо сказал Казанова.
И таким тоном он это сказал…
Охватив ладонями его лицо, Лара посмотрела ему в глаза:
— Мой милый, пойми, мне сейчас очень нелегко.
Еще бы не понять! Сколько раз у него возникало искушение предложить свою помощь, но Снежная королева всем своим видом демонстрировала: моя жизнь тебя не касается!
И Казанова сдерживал себя, ждал, что Лариса сама расскажет. Пусть не попросит помощи — не тот у нее характер, но хотя бы расскажет! А она молчала.
Будь на ее месте любая другая — так уже измочила бы слезами и соплями ему рубашку, рассказав все в подробностях и требуя сочувствия.
Но разве Ларочка — обычная женщина?!
Другой такой нет...
Вот и сейчас — бросила два слова, молча встала и одевается. И ничего не скажет.
Но это — Лариса, Снежная королева, Женщина, которую он любит.
Ее нужно принимать такой, какая она есть. Или всю оставшуюся жизнь кусать себе локти, что мимо прошла такая ЖЕНЩИНА, а он лелеял свои амбиции.
У него всего два варианта поведения. При одном он наверняка потеряет Снежную Королеву, при втором есть надежда хотя бы на какое-то время ее удержать.
Что ж, ничего другого не остается, как вести себя так, как приемлемо для нее.
Ну надо же! Такая с виду хрупкая, слабая, нежная, а запросто может свернуть в бараний рог сильного мужика, к тому же такого многоопытного бабника, как Казанова!
Хотя — какая же она слабая? Лариса очень женственная, но характер!
В данном случае слабее оказался именно он. В извечной игре мужчины и женщины проигрывает тот, кто любит.
Казанова встал и тоже оделся.
— Малышка, мы увидимся вечером? — самым обычным тоном спросил он.
— А ты этого хочешь?
— А ты в этом сомневаешься?
— Не сомневаюсь, — рассмеялась она. — У меня сегодня куча дел, даже не знаю, когда освобожусь.
— Я готов ждать до упора.
— Я позвоню.
Игорю удалось сохранить невозмутимость.
Опять — она позвонит.
Другая женщина на ее месте сказала бы совсем другие слова, но то — другая. А эта кошка гуляет только сама по себе, но не в чужом загоне и даже не в чужом уютном доме.
Значит, придется играть по ее правилам.
— Если ты не позвонишь, я сам тебя найду! – уверенно произнес Казанова.
На самом деле он ни в чем не был уверен. Лариса может позвонить и сказать всего три слова – страшных слова! – и его жизнь остановится до следующего ее звонка.
— Ищи! — бросила на ходу эта непредсказуемая женщина, направляясь в прихожую.
Он помог ей надеть манто, и они вместе спустились вниз.
— Давай я тебя отвезу.
— Нет, я сама.
Сама, сама, все сама.
Казанова на секунду задержался, глядя, как эта потрясающе красивая женщина уверенно шагает к своему “мерседесу”, но тут же спохватился и, догнав ее, забрал ключи, открыл дверцу и подал руку, помогая сесть.
— “Эта ночь будет жить в моей памяти вечно...” — пропел он[21].
Лариса улыбнулась, завела машину и уехала не оглянувшись.
Игорь Николаевич Северин, преуспевающий бизнесмен, любимец женщин, красивый и уверенный в себе мужчина по прозвищу Казанова стоял в некоторой растерянности, глядя вслед “мерседесу”, на котором уехала единственная женщина, которая перевернула его жизнь вверх тормашками и никак не хотела даваться в руки.
То есть в буквальном смысле в руки-то она давалась, но не более того.
А он хотел большего. И он привык добиваться своего.
Настоящий мужчина – тот, которому все по плечу, а не по барабану.
Женя, шофер Игоря Северина, давно уже сидел в “ауди”, с бесстрастным видом ожидая шефа.
Игорь сел, распорядился ехать в офис и откинулся на подголовник, полузакрыв глаза.
Если б только мог Казанова, занятый своими мыслями, предполагать, что думал обо всем этом его вышколенный шофер!
Женя работал с ним уже не первый год, не раз возил хозяина с красивыми телками — то с одной, то с несколькими сразу. А сейчас он не мог взять в толк, что с шефом. Баб у него — только махни. Денег полно, а телки — как мухи на мед. Что он нашел в этой? Красивая, но у шефа все бабы красивые. Что в этой-то такого особенного, что он сам не свой?! Прежние телки веселые, разбитные, хлещут шампанское с коньяком, хохочут, а эта совсем другая. Грустная какая-то, серьезная. На фига она ему? Те телки хоть молодые, сиськи из выреза вываливаются. А этой уже за тридцать. Ладно бы была девчонка, целка, которая стесняется. Но ведь не святая. Странная баба. Давать — дает, а шеф почему-то не в своей тарелке.
Не подозревая о мыслях шофера, Игорь думал о Ларисе.
Все тело еще хранит тепло этой женщины, он весь пропах ею, и ему совершенно плевать, что он войдет в офис, благоухая ее духами “Органза”.
Казанова предпочел бы подарить своей любимой другие духи, чтобы от нее пахло так, как нравится только ему, но — увы! Она не согласится пользоваться его духами, потому что любит свои “Органза”.
Безграничная любовь ограничивает вашу свободу.
Лариса ехала, ощущая, что все тело сладко ноет, от слабости даже ноги плохо слушаются, когда она нажимает на педали управления, но она никогда не была так счастлива.
День предстоял напряженный. Надо собраться и отрешиться от событий прошедшей ночи.
Приехав в офис, она выслушала отчет своего заместителя Олега, поговорила с бухгалтером. Дав задания трем своим замам, Лара направилась в психиатрический центр.
Как назло, у кабинета Лидии Петровны томилось человек шесть, а через час важные переговоры. Нетерпеливо посматривая на часы, Лариса то прохаживалась по коридору, то заходила в холл, то садилась в кресло. Пока дошла ее очередь, она вся извелась.
Войдя в кабинет, Лара увидела, что врач что-то быстро пишет, и остановилась у порога, не решаясь ее прервать. Лидия Петровна подняла на нее глаза и приветливо улыбнулась: