Казан - Страница 33

Сэнди зло и упрямо сжал рот. Ему еще ни разу не приходилось сталкиваться с подобной собакой, и он слегка нервничал. Хорошо, что он успел надеть на этого пса намордник, но что, если ремни не выдержат, лопнут?..

Мак-Тригер сопроводил эту мысль таким сокрушительным ударом по голове Казана, что старый боец снова рухнул на песок. Сэнди прерывисто дышал. Дубинка выпала из его рук. Пока Казан приходил в себя, Сэнди внимательно осмотрел намордник и добавил еще несколько ремешков. Потом поволок Казана к выброшенному на берег дереву и накрепко привязал веревку к одному из сучьев. После этого он оттащил лодку подальше на берег и стал готовиться к ночлегу.

Казан снова очнулся, но лежал неподвижно, разглядывая Сэнди Мак-Тригера. Каждая косточка в теле Казана болела, один глаз почти совсем закрылся, губы были разбиты и кровоточили. Сэнди то и дело подходил к нему, очень довольный блестящими, как он считал, результатами побоев. И всякий раз прихватывал с собой дубинку. Он подтолкнул ею Казана, собака зарычала и со злостью щелкнула челюстями, стараясь вцепиться в дубинку зубами. Вот этого-то и ждал Сэнди — он тут же снова пустил в ход дубинку, и Казан не выдержал. Он заскулил и попытался спрятаться за бревно, к которому был привязан. Он едва двигался. Правая передняя лапа его была разбита, задние ноги волочились. После этих вторичных побоев он долго не мог подняться. Теперь он не в состоянии был бы убежать, даже если б оказался на свободе.

У Сэнди было на редкость хорошее настроение.

— Будь спокоен, я тебя обломаю, — обращался он к Казану, наверное, уже в двадцатый раз. — Чтобы пес вел себя как полагается, его надо побольше бить. Через месяц я получу за тебя не меньше двухсот долларов, а коли нет, так я с тебя с живого шкуру сдеру.

Сэнди еще несколько раз попробовал раздразнить собаку, но от боевого пыла Казана не осталось и следа. Удар пули в череп и жестокие побои сломили дух могучего Казана. Он лежал, закрыв глаза и уткнув морду в передние лапы. Он не обращал внимания на куски мяса, которые Мак-Тригер подсовывал к самому его носу. Казан не видел, как село солнце, не заметил наступления темноты. Но вот что-то вывело его из оцепенения. Его затуманенный мозг воспринял это как зов из далекого прошлого. Он поднял голову и прислушался. Мак-Тригер стоял на берегу, освещенный багровым пламенем костра, глядел во тьму и тоже прислушивался. Издалека снова послышался тот же голос — одинокий горестный вой Серой Волчицы.

Казан заскулил и с трудом поднялся на ноги. Сэнди схватился за дубинку и подскочил к нему.

— Лежать, негодяй! — рявкнул он.

Дубинка опять начала подниматься и опускаться со стремительной быстротой. Мак-Тригер вернулся к огню, тяжело дыша, и швырнул дубинку на землю, около приготовленной на ночь постели.

— Ничего, я его обломаю, — сказал он посмеиваясь. — А нет, так убью своими руками.

Несколько раз в эту ночь до Казана долетал зов Серой Волчицы. В ответ он, опасаясь новых побоев, только тихо скулил. Он неотрывно смотрел на огонь, пока не погас последний уголек, потом осторожно выполз из-за своего бревна. Он попытался встать на ноги, но всякий раз снова валился на землю. Кости были целы, но боль в лапах мучила его невыносимо. Всю ночь его бросало то в жар, то в озноб, ему мучительно хотелось пить.

На рассвете Сэнди вылез из-под одеяла и дал Казану воды и мяса. Воду Казан выпил, но до мяса не дотронулся. Сэнди с удовлетворением отметил происшедшую в нем перемену. Когда взошло солнце, Сэнди уже покончил с завтраком и был готов к отплытию. Теперь он уже без опаски подошел к Казану. Отвязав веревку от бревна, он поволок собаку к лодке. Казан прильнул к песку, пока его новый повелитель закреплял кожаную веревку на корме лодки. Сэнди ухмылялся, радуясь предстоящей забаве. Он умел укрощать собак, он великолепно научился этому еще на Юконе.

Оттолкнув лодку от берега, Сэнди прыгнул в нее и, упираясь веслом, стал тащить Казана к воде. Через несколько секунд Казан уже стоял, зарыв лапы в мокрый песок у самого края воды. На один миг Сэнди дал веревке повиснуть свободно, потом неожиданно сильно рванул, и Казан очутился в воде. Сэнди тут же вывел лодку на середину реки и направил ее вниз по течению, вдобавок работая веслом, чтобы веревка туже стянулась вокруг шеи его жертвы.

Несмотря на слабость и боль, Казан вынужден был плыть, чтобы держать голову над водой. Потоки воды за кормой и все учащающиеся взмахи весла делали передвижение Казана сплошной пыткой. Иногда его лохматую голову совсем затягивало под воду. Силы Казана иссякали с каждым мгновением. Продержавшись с четверть мили, он начал тонуть. Только тут Сэнди подтянул веревку и втащил его в лодку. Совершенно обессиленный, еле дыша. Казан повалился на днище. Сэнди применил беспощадный прием и добился чего хотел. У Казана больше не было желания драться, он уже не боролся за свою свободу. Он понял, что этот человек стал его хозяином, и дух его смирился. Теперь Казану хотелось только, чтобы ему позволили лежать на дне лодки, подальше от дубинки и воды. Дубинка валялась между ним и хозяином, конец ее находился в двух футах от носа Казана.

Пять дней и пять ночей длилось это путешествие вниз по реке. Мак-Тригер продолжал «воспитывать» Казана. Он еще трижды избивал его дубинкой и один раз прибегнул к испытанию в воде. На утро шестого дня они прибыли в Ред-Голд-Сити, и Мак-Тригер разбил палатку возле самой реки. Он раздобыл где-то цепь и привязал Казана позади палатки. Потом снял с него намордник.

— В наморднике много не наешь, — сказал он своему узнику. — А мне надо, чтобы ты снова стал сильным и злым, как черт. Ты способен на многое. Я тут одну штуку придумал. Мне это не впервой, попробуем и здесь набить карманы. Волк и собака — черт подери, ведь неплохо придумано!

Два раза в день Сэнди носил Казану свежего сырого мяса. Очень скоро силы и мужество Казана вернулись. Боль прошла, раны зажили. И уже на четвертый день он стал встречать Сэнди угрожающим рычанием. Но Мак-Тригер теперь не бил его. Он не давал Казану ни рыбы, ни отрубей, а кормил его одним сырым мясом. Он ездил за пять миль по реке, чтобы достать для Казана внутренности только что убитого лося.

Однажды Сэнди привел с собой какого-то человека, и, когда незнакомец сделал неосторожный шаг к Казану, тот неожиданно кинулся на него. Человек в страхе отскочил, отчаянно ругаясь.

— Подойдет, — буркнул он. — Он полегче моего дога фунтов на десять, на пятнадцать. Но зубы у него вон какие, да и проворства ему не занимать. Хорошо подерется, прежде чем дог одолеет его.

— Держу пари на четвертую часть моей доли, что тот его не одолеет, — предложил Сэнди.

— Ну что ж, по рукам, — согласился другой. — Когда же он драться-то сможет?

Сэнди поразмыслил с минуту.

— Пожалуй, еще недельку надо подождать, — сказал он. — Пускай наберет свой вес. Давай ровно через неделю, во вторник. Ну, Харкер, идет?

Харкер кивнул.

— В следующий вторник вечером, — согласился он. Потом добавил: — Ставлю половину своей доли, что дог прикончит твоего волка.

Мак-Тригер пристально взглянул на Казана.

— Ловлю тебя на слове, — проговорил он.

Потом, прощаясь с Харкером, сказал:

— Не думаю, что на всем пространстве отсюда до Юкона найдется собака, которая может прикончить моего волка.

Ред-Голд-Сити жаждал развлечений. Здесь поигрывали в карты, пили, временами затевали драки. Но присутствие полиции поддерживало в городке настроения, можно сказать, даже мирные, особенно по сравнению с тем, что обычно творилось в нескольких сотнях миль к северу, возле Доусона. Зрелище, предложенное Сэнди Мак-Тригером и Джоном Харкером, было встречено с восторгом. Известие о нем разлетелось на двадцать миль вокруг Ред-Голд-Сити. В тот вечер, когда должен был произойти поединок, в городке царило необыкновенное оживление. Казан и огромный дог были выставлены для обозрения, каждый в своей клетке. Число ставок все возрастало. Зрителей набралось человек триста, каждый из них заплатил по пяти долларов за то, чтобы иметь возможность присутствовать при поединке. Сквозь прутья клеток все они с любопытством глядели на четвероногих гладиаторов.