Карнавал Владимира Путина - Страница 10
Но в данном-то случае о какой консолидации «целого общества» можно говорить на всю страну, если в этом обществе 10 % населения заграбастали 90 % национального богатства, если против 117 миллиардеров стоят 20 миллионов, живущих на 8—10 тысяч в месяц, т. е. людей, не имеющих возможности не только прилично одеваться и отдыхать, ходить в театр и в кино, покупать книги и выписывать газеты, но и сытно есть, иначе говоря, людей просто голодающих.
Да, шестнадцать лет – большой срок. Сталин до начала войны стоял во главе страны уже почти двадцать лет. И, когда грянула гроза, он, имея на то полное моральное право, сказал: «Братья и сестры! К вам обращаюсь я, друзья мои». При нужде повернется ли у нашей власти язык сказать что-то похожее? Какие они нам друзья, какие братья, если вспомнить хотя бы о том, что плодятся миллиардеры, возлагаются венки к памятнику Маннергейму, да в содружестве с Геббельсом власти валят на нас вину за трагедию Катыни?..
Передача была большая, и, конечно, в ней прозвучало и то, с чем нельзя не согласиться, что надо поддержать позицию по вопросу Крыма, Донбасса, конфликта с Турцией… Но думается, что в иных случаях чемпионка по фигурному катанию отстояла бы наши позиции успешней, чем дипломат и пресс-секретарь президента. Взять последний вопрос. Принимавший участие в передаче, видимо, русский турок Роман повторяет избитый довод: «Турция уверенно утверждает, что русский самолет пересек турецкую границу, и только из-за нарушения границы был принят военный акт». Стесняется сказать просто: самолет был сбит.
Песков отвечает: «Российская сторона оперирует надежными данными своих радаров, которые говорят, что самолет был сбит в небе Сирии». И вот именно об этом идет спор, турки предлагают еще и комиссию создать. Да не нужна нам никакая комиссия! Чтобы выбить у турок их единственный довод, можно даже согласиться, что наш самолет «пересек границу». Суть-то дела совсем не в этом!..
Перед нами типичный образец демагогической мысли, когда какому-то факту придается не соответствующее ему чрезмерное значение. Это жульничество, и Песков имел возможность воочию показать лицо жуликов. Ведь одно дело, когда 1 мая 1960 года советской ракетой был сбит американский самолет-разведчик U-2. Это было над Уралом в районе Свердловска, на огромной высоте самолет углубился в наше воздушное пространство уже на тысячи километров, и намерения летчика Фрэнсиса Пауэрса были неизвестны. Пришлось стрелять. Летчик выбросился с парашютом, и никто не собирался в воздухе его расстреливать, как турки расстреляли спускавшегося Евгения Пешкова; американец попал нам в руки живехонький и был использован для обмена.
Но сейчас – совсем другое дело. Турки даже не говорят, на сколько километров наш самолет углубился в их пространство или о том, например, что в этом районе у них находится какой-то особо важный охраняемый объект, допустим, атомная электростанция; нет, только – «пересек границу». Да, повторю, в этом можно с ними даже согласиться. И что, надо тотчас – огонь на поражение? Это при вовсе не напряженных, а, наоборот, добрососедских, даже, как сказал Песков, образцовых отношениях между нашими странами!
Ведь есть другие меры воздействия на воздушного нарушителя границы: предупредить его по радио, выслать навстречу звено истребителей и потребовать удалиться или совершить посадку и др. Но турки сознательно, намеренно сбили самолет и расстреляли летчика.
А когда оратор стал общо, но ласково и хитро говорить об экономическом положении страны, я при каждой его похвале вспоминал бессмертную «Похвалу глупости». Ну, посмотрите: «Тяжело ли нам сейчас? Да. Усугубилось ли положение в связи с международными санкциями против России? Безусловно. Смертельно ли это для нашей экономики? Очевидно, нет».
Слово «очевидно» может иметь и утвердительный смысл, и предположительный. Будем считать, что здесь – утвердительный. Так он нас утешает тем, что наша экономика не смертельно ранена, не умирает, она еще дышит.
«Более того, сейчас, после двух лет санкций, идет очень эффективный и жизнетворный процесс адаптации, привыкания. Ведь пока гром не грянет, мы же не перекрестимся. Гром грянул, и мы начали креститься, и еще как! Нет худа без добра….»
Ах, батюшка, поговорка-то – о мужике, о рядовом обывателе, ему такая беззаботность, может, и простительна. А руководители государства, обитатели Кремля обязаны со дня своего появления там «молиться» с утра до поздней ночи. Как под руководством большевиков весь наш народ, зная, что страна отстала от Европы на 50—100 лет, истово «молился» на стройках, заводах и полях с первых лет революции, а особенно в 1931–1941 годы, ибо мы знали: «Или нас сомнут». А вы, задушив Советскую власть, решили, что спешить вам некуда, врагов у вас отныне нет. И даже в этой передаче у вас не обошлось без упоминания «наших американских друзей», что вместе со всем остальным вашим поведением достойно лучших страниц бессмертного шедевра Эразма Роттердамского.
«Работают ли производства? Работают! Сельское хозяйство растет, высокие технологии растут. Разрушилась ли банковская система? Нет, она работает, она стоит!.. Идет позитивный процесс…» Но – «экономика сжалась». Как же так – ее важнейшие составные части работают, растут и даже стоят, а экономика в целом сжимается? И это названо позитивным процессом?!
Есть под Москвой совхоз им. Ленина. Может, о нем говорил Песков? Там действительно все растет. Недавно директор совхоза Павел Николаевич Грудинин на страницах «Аргументов недели» (2016, № 9) рассказал: «Растет поголовье крупного рогатого скота. Вложили большие деньги в развитие овощеводства, в переработку и хранение, увеличиваем выращивание земляники. Строим свою школу, детский сад, бассейн. За господдержкой почти не обращаемся. Средняя зарплата у нас – 74 тысячи… Если бы сознательно не уничтожили социализм, – уверенно говорит Грудинин, – то Россия была бы самой серьезной по сельскохозяйственному развитию державой в мире».
Такой руководитель, как Павел Николаевич, не может, конечно, не знать, каково в целом положение сельского хозяйства в стране. И вот, говорит, возьмите, например, американский штат Айова. Его площадь – 146 тысяч кв. км. Это поменьше, чем, допустим, вместе взятые три наши области: Тверская, Рязанская и Тульская. Сколько они производят зерна? «Айова – почти столько же, как вся Россия». Или вот немецкая Бавария. Площадь 70,6 тысяч кв. км. Это почти на 15 тысяч даже меньше одной лишь Тверской области. И она продает в год продовольствия на 10 миллиардов долларов, а вся Россия экспортировала в 2015 году на 16 миллиардов долларов. Исходя из подобных фактов, Грудинин делает вывод: «Российское сельское хозяйство находится по большинству параметров в стадии глубокой стагнации».
А кто истребил колхозы и совхозы, чего не делали на захваченной земле даже немецкие оккупанты? Кто вместо Грудининых всюду насадил «эффективных менеджеров» вроде Чубайса?
А Песков продолжает: «Пусть экономика сжалась, но это не значит, что кончилась жизнь…» Так жизнь-то и в пещерах с каменным топором и мотыгой, с набедренной повязкой может продолжаться, правда, Эразм?
«И в сжавшейся экономике может развиваться малый и средний бизнес…» Конечно, обмен заячьей шкурки на беличью – малый бизнес, обмен медвежьей шкуры на тушу вепря – средний. Но чего скромничать, возможен и большой бизнес: охота на мамонтов, так ярко изображенная Васнецовым, или на слонов, а потом обмен убитого мамонта и слона на пяток убитых носорогов. Да, может развиваться бизнес! Но это почему-то не шибко радует…
Видно, чтобы несколько подбодрить нас, Песков вспомнил об американском Детройте, ставшем городом-призраком, и сказал: «У нас же нет этого!». Такое впечатление, что он за стены Кремля никуда не выходит. Владимир Липунов, заведующий лабораторией космического мониторинга МГУ, вопиет: «Езжайте-ка в Питер через Вышний Волочек. Там варяги тысячу лет назад быстрее проезжали!»