Карнавал - Страница 6

уду. Первый."

Первый.

В переулок въехали две машины, синхронно повернули и стали рядом. Так же синхронно раскрылись дверцы и из каждой машины вышли трое. Все шестеро были одинаковы в смысле спортивных костюмов, спортивных фигур и выражения спин (спина всегда выражает честнее, чем лицо). Один из шести обернулся. Его лицо совсем не изменилось за восемь лет, хотя фигура подросла в сторону одного общего и наверняка кем-то одобренного образца. Всех шестерых будто отливали в одной форме. А машины были очень дорогими, это Одноклеточная заметила. Итак, сегодня утром она встретила своего школьного знакомого, одного из самых ревностных своих мучителей. Но даже мучительство не могло задержать этого человека в её памяти - это был один из тех серых людей, о которых забываешь через секунду после того, как с ними расстался. В своей жизни Одноклеточная порой встречала уникальных людей; мучитель - уникальный в своем роде, это уникальная посредственность, уникальное ничто. Как всякое ничто, Мучитель имел уникально раздутое самомнение (реакция компенсации), очень примитивное самомнение. В наше время беспросветная тупость и безликость - это преимущества: во-первых, они позволяют заработать деньги, и быстро; во-вторых, они позволяют смотреть на всех свысока; в-третьих, в эпоху почти всей тупости реакции тупого человека наиболее быстры и адекватны - такой заклевывает тебя, как индюк павлина. (В скобках, о тупости. Вчера в метро к ней обратился пьяненький: "Девушка - вежливо! как по-вашему, отчего мы живем хуже всех? Виноваты они? (палец вверх) или народ?" "Дураков много", - ответила Одноклеточная. "Дайте пожму вашу руку!", - воскликнул пьяненький.) Но вернемся к Мучителю. Характер у этой ходячей глупости всегда был противным, и со странностями, иногда его отношение к Одноклеточной становилось почти дружеским, порой - просто никаким. Их отношения прерывались долгими периодами неотношений; Одноклеточная была рада никак к нему не относится, но проходило время и он появлялся на горизонте. Потом он начинал заходить в гости и навязывать себя (что нисколько не мешало ему изощряться в мучениях); Одноклеточная снова терпела его надоедливые излияния, мечтая от него отделаться. Отделаться от него было труднее, чем от хронической экземы. Однажды он украл у Одноклеточной книгу об искусстве Возрождения - просто так украл, зачем ему такая книга? - украл нагло, не скрываясь. Для Одноклеточной это было неожиданное счастье - после кражи Мучитель не поддерживал отношений года четыре, не меньше. Потом стал заходить снова, но редко. Его приставания тоже стали редкими, что уже можно было терпеть. Одноклеточная кое-что слышала о его судьбе. В годы наибольшего расцвета государственной глупости он, как самый подходящий экземпляр, всплыл было на поверхность, но потом утонул снова. Еще Одноклеточная помнила, что Мучитель считал себя гениальным композитором, но только не знал нот и не умел играть ни на одном инструменте, именно это мешало развернуться его творческому дару. Именно это былоОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com