Карл I Стюарт (СИ) - Страница 3

Возможно, единственным исключением среди историков является К. Шарп, полагавший, что Карл обладал необходимыми правителю качествами, прежде всего трудолюбием, и на деле был центральной фигурой в управлении^[17]. Ч. Карлтон оспаривает это мнение: король редко участвовал в заседаниях Тайного совета, только в двух случаях, когда речь шла о принудительном займе в 1626 г. и о едином молитвеннике в 1637 г., инициатива принадлежала ему лично. В обоих случаях это привело к катастрофе. В деятельности Карла сочетались периоды сверхактивности и полного отсутствия интереса к государственным делам - а это "самая опасная смесь"^[18]. Большинство исследователей считает, что король не проявлял ярко выраженного интереса к политике. Он часто писал на бумагах, присланных ему для решения: "Поступайте так как считаете, это в моих интересах". Тем самым оспаривается мнение, что и в годы правления без парламента король стремился насадить абсолютизм.

Будущий король Англии родился 19 ноября 1600 г. в замке Думфернлайн; его родителями были шотландский король Яков VI и королева Анна Датская. Появление Карла на свет совсем не было таким ярким, как его трагический уход из жизни. Отношения между родителями уже были испорчены, и хотя роды были тяжелыми, Яков предпочел находиться в Эдинбурге, чтобы наблюдать, как останки двух преступников, казненных за государственную измену, после повешения и четвертования рассылались в разные части королевства. Карл был третьим из выживших королевских детей. Старший брат - Генрих, родившийся в 1594 г., был наследником, которому уделялось все внимание: его готовили к тому, чтобы он достойно занял принадлежавшее по праву рождения место. Сестра Елизавета родилась в 1596 году. Карл был слабым и болезненным ребенком, до двух с половиной лет он совсем не мог сам ходить, а позднее, до четырех лет передвигался только с посторонней помощью. Это было следствием рахита. Был у Карла был .и другой физический недостаток: он всю жизнь сильно заикался, и это затрудняло столь важные для правителя возможности для общения; часто он предпочитал молчать, когда требовалось веское слово монарха.

Когда в марте 1603 г. после смерти Елизаветы I Яков унаследовал английский престол, Карла не решились везти в Лондон, и еще больше года он оставался в Шотландии, но и затем, уже в Англии, пребывал на попечении семьи придворного Р. Кэри; его редко привозили ко двору, и никто не ожидал, что "малыш Чарльз" когда-либо будет играть какую-то значимую роль. В свои детские и юношеские годы он упорно старался преодолеть отчужденность, которую ощущал в своей семье; внимательной к нему была только мать. Старшие дети вежливо, но прохладно реагировали на его заверения в преданности, а отец практически игнорировал Карла. Свое время принц посвящал сбору монет и медалей, приобретая вкус к коллекционированию, участвовал в маскарадах и играл в войну в дворцовых парках Якова I.

Все изменилось, когда в 1612 г. неожиданно умер Генрих: надежды сконцентрировались теперь на Карле. Его начали готовить к царствованию, но Карл полагал, что ни король, ни его двор не обладают должным достоинством, а Яков I, сравнивая Карла с умершим братом, явно отдавал предпочтение последнему. Сначала Карл крайне негативно относился к Дж. Вильерсу (герцогу Бекингему) за его связь с королем. Потом это отношение изменилось - трудно сказать, то ли потому что принц понял: чтобы быть ближе к Якову I, надо дружить с Бекингемом, то ли он, как многие при дворе, попал под очарование последнего. Дружба Карла с Бекингемом укрепилась, когда в 1623 г. они совершили вместе романтическое путешествие в Мадрид, цель которого заключалась в устройстве брака Карла с инфантой Марией, дочерью испанского короля Филиппа IV. Хотя Карл увидел ее только раз в окно кареты, он почувствовал, что влюбился. После нескольких недель безуспешных попыток добиться согласия испанской стороны англичане поняли, что их проект провалился, и вернулись домой. Английские протестанты вздохнули с облегчением.

Вскоре после возвращения Карл убедил себя, что в Мадриде с ним обращались недостойно, и присоединился к прозвучавшим в парламенте требованиям о вступлении в войну, которую позднее назовут Тридцатилетней. Еще в 1618 г. правитель Палатината (Рейнского Пфальца) Фридрих V, женатый на сестре Карла Елизавете, согласился принять титул короля Богемии, что и послужило началом войны. Вскоре избранный императором Фердинанд Габсбург изгнал Фридриха не только из Праги, но и из Палатината, и к 1623 г. война превратилась в полномасштабный конфликт между католическими австрийскими и испанскими Габсбургами и протестантскими странами центральной Европы. Многие в Англии верили, что ситуация носит угрожающий характер, и призывали Якова вмешаться для спасения "протестантского дела". Все последние месяцы своего правления Яков сопротивлялся такому давлению. Именно Карл и Бекингем использовали парламент 1624 г., как инструмент давления на короля, им принадлежала инициатива осуждения в палате лордов Л. Кранфилда, графа Мидлсекса, одного из главных советников Якова I и противника войны с Испанией. Яков пророчески сказал фавориту: "Ты - дурак, потому что готовишь розги, которыми тебя высекут самого". А Карлу добавил: "Ты еще пресытишься этими парламентами". "Король был прав: принц и герцог создали фатальный прецедент, не только возродив средневековый импичмент, но что более важно, вовлекли парламент в непривычные и разрушительные действия против короны", - заметил Ч. Карлтон^[19].

Какой опыт приобрел Карл в молодые годы? В современной историографии акцент делается не на преемственности между Яковом I и Карлом I; напротив, преобладает мнение, что Карл стремился во всем, осознанно или нет, действовать вопреки отцу. Это хорошо видно даже по тому, как с воцарением последнего изменился двор. Исчезли шуты и карлики, вместо не слишком скрываемых пороков превозносятся супружеские добродетели. Законом стали требования придворного этикета. Переговоры с французами, начавшиеся еще при Якове I, завершились тем, что Генриетта-Мария стала женой Карла. Сначала отношения между ними не были теплыми, но после гибели Бекингема именно она сумела утешить Карла, и королевская чета стала образцовой супружеской парой.

Любимым занятием Карла было покровительство искусству и коллекционирование. Он не жалел на это ни времени, ни средств, ни энергии. Карлом была создана одна из лучших в то время коллекций ренессансного искусства, в которой, по некоторым подсчетам, только картин было 1760. Карл и сам обладал прекрасным вкусом и легко отличал руку мастера от кисти учеников. Не случайно, для ведения переговоров с Англией в 1629 г. испанцы избрали П. П. Рубенса, который по заказу короля рисовал потолок в Уайтхолле (именно напротив этого здания в 1649 г. будет сооружен эшафот), у пуритан же такое покровительство католикам вызывало глубокие подозрения. С 1632 г. придворным живописцем Карла стал ученик Рубенса А. ван Дейк, создавший целую галерею королевских портретов. Многие из них семейные, на некоторых Карл в духе супружеской идиллии изображен за руку с Генриеттой-Марией, но для недовольных это служило лишним напоминанием, кем направляется королевская политика. Еще больше пуритан раздражала мода, завезенная из Франции и Италии - игра в маски. Карл и его королева, как раньше Яков I, сами принимали участие в изысканных пьесах, преисполненных символизмом. Появление в них королевской четы должно было символизировать восстановление порядка из хаоса - роль, которую приписывал себе Карл.

Однако дело не только в том, что при Карле изменилась придворная атмосфера. Важнее то, что своими качествами, как правитель, Карл резко отличался от своего предшественника. Он не был ученым и политическим мыслителем, как отец, но он не меньше его верил, что королевская власть от Бога. Методы же правления резко различались. Большинство исследователей придерживается мнения, что Яков I преуспевал как правитель во многом благодаря определенной проницательности в отношении людей и событий, умению выслушивать советы и критику, способности маневрировать и готовности идти на компромисс ради достижения конечной цели. Не без основания считая себя умелым политиком, он мог даже сомневаться в собственных решениях, отменять те, что оказывались непопулярными. Напротив, Карл не воспринимал и не принимал других мнений, не терпел критики, был плохим переговорщиком, не был лидером и в высшей степени неохотно отменял свои решения, даже если они оценивались его подданными крайне отрицательно. "Карла можно считать куда более привлекательным человеком, чем его отец, но как правитель он был куда хуже", - заключает К. Дурстон^[20].