Карие глаза твоей любви (СИ) - Страница 2

7.

Той осенью я поменял работу, о чём, в общем-то, скоро пожалел. Это был комбинат хлебопродуктов, управляемый бездарным, наглым и самовлюблённым юнцом с внешностью Шрека. На новом месте мне не выделили ни кабинета, ни компьютера. Главный инженер Дюша – двадцатисемилетний парень (друг директора) мечтал о ноже. Всё время он смотрел в интернете картинки с очень дорогими ножами, в машине возил какую-то железяку, планируя заказать из неё лезвие для холодного оружия. Все говорили, что через дорогу от комбината в лесополосе за три дня до моего прихода нашли изуродованный труп девушки. Я сопоставлял странности Дюши и недавнее убийство, и время от времени в голову невольно приходили подозрительные пугающие мысли. По детективам мы знаем, что маньяком может оказаться любой. Чуть левее располагался приличный супермаркет с высоким крыльцом – оплот цивилизации, где я покупал выпечку и кофе. Райончик был так себе – окраина города. Как-то, возвращаясь домой, я увидел группу ребят с битами, которые шли вдоль тепломагистрали. Жуткое место, жуткая работа. Просматривая в очередной раз газеты в надежде увидеть объявление  «Найден чёрный спаниель», я прочитал про ещё одно убийство примерно в этом районе. Писали, что найден изуродованный труп бомжа. Спустя пару месяцев я перестал искать Ганса.                                                                                    Время и так было нелёгкое. По территории комбината летала лузга, от которой у меня было жуткое раздражение на руках и шее. Мизерную зарплату задерживали. Потом на комбинат пожаловали приставы и описали оборудование, а заодно машины и катер Шрека. Последний, пытаясь свести концы с концами, затевал финансовые афёры и схемы, втягивая то одного, то другого из своих друзей и коллег. Но те разбегались от директора. Сбежал и фанат ножиков главный инженер Дюша. Так у Шрека  ничего и не получилось, комбинат полностью разорился. Забастовки рабочих начались уже после моего ухода.

8.

 Снова полетели холодные белые перья, и я забрёл на пустырь, где жило много наших. Мы все были очень голодные, но держались вместе. Это было место, куда прибывали огромные штуки, которые ездят, и вываливали всякий хлам. Эти кучи иногда горели, и мы могли погреться. Также в них  можно было найти плохую еду. Все наши были очень злые, особенно вожак. Он учил нас, что человеки - наши враги. Это они виноваты, что нам так холодно и голодно. Но я-то знал, виноват только я. Судьба послала мне Хозяина, а я его потерял. За пустырём были жилища, и человеки очень часто проходили мимо, вооружившись палками. Вожак и некоторые наши лаяли на прохожих, но нападать не решались. Так мы жили довольно долго, и я уже стал привыкать к жизни в стае, пока не случился тот страшный случай. Через пустырь шел маленький щенок человека. Вожак вылез из кучи мусора и наблюдал за ним. Малыш увидел нашего, испугался и побежал. Тогда наш вожак кинулся в погоню. С ним ринулись ещё трое наших. Они догнали человеческого малыша и стали рвать зубами, как добычу. Они долго рвали его, потом гордо ушли. Мертвый малыш так и остался лежать до вечера, пока его не нашли человеки. Я понял, что вожак и его друзья мне чужие, и ушел.

Долго брёл и вернулся в город. Я подошел к бакам, где иногда можно было найти  немного плохой еды, но там уже были грязные человеки. Они всегда отгоняли наших от ящиков с плохой едой. От этих человеков пахло ещё хуже, чем от ящиков. Не хотел бы я иметь такого Хозяина. Человеки увидели меня и поманили куском плохой еды. Я подошел. Самый грязный человек привязал к моей шее верёвку, но поесть не дал. Потом меня повели в лес. Там был их дом без крыши и ещё один из наших. Пахло очень плохо. Я думал, меня пустят к кучке горящих деревяшек, чтобы стало теплее, но меня привязали рядом с нашим. Мы прижались друг к другу, чтобы стало теплее, и тихо лежали. Потом грязные человеки достали штуку для приготовления еды, и мы оживились, думая, что будут делать еду. Самый грязный человек подошел к одному из наших. Вот повезло, его первого будут кормить! Но человек достал опасную блестяшку и перерезал нашему шею. Наш хрепел, скулил, тогда его стали дальше тыкать опасной блестяшкой. Потом он подёргался и умер. Мне стало очень страшно. Я понял, что еда - это мы. Ближе к ночи грязные человеки поели и уснули у кучки горящих деревяшек. Следующая очередь моя. И пусть. Я всё равно уже устал. Но я ни о чём не жалею, ведь у меня был Хозяин. Хозяин. Я задремал и увидел своего Хозяина, и штуку на колёсах, и щенка Хозяина, и Хозяйку. Наше жилище и как мы гуляли у реки. Потом я проснулся. Нет, нельзя сдаваться! Я должен его найти! Если я его найду, всё снова станет хорошо! Я стал грызть верёвку и через какое-то время почуствовал, что получилось. Я пополз в лес. Кто-то из вонючих проснулся. «Стой, блядь!» Ага, как бы не так. К тому же это не моё имя. Я бежал изо всех сил, не понимая куда. Лес, дорога, свет от штук, которые ездят, жилища человеков, бежал, бежал… Упал я у места, где были человеки в одинаковой одежде. Подъезжали одинаковые штуки. Человеки в одинаковой одежде выводили из них вонючих и уводили  внутрь. Я отключился.

Утром я услышал знакомый мне голос. Я открыл глаза и увидел тёмного друга Хозяина. Он смотрел на меня, но человеки в одинаковой одежде увели его внутрь. Я стал ждать. Я так волновался, что даже не чувствовал голода, сжигающего меня изнутри.

И вот вдалеке показалась штука, которая ездит. Это была штука моего хозяина! Я собрал все оставшиеся силы и пополз навстречу! Штука остановилась, и из неё выбежали Хозяин и Хозяйка!

9.

Когда зазвонил мобильник, я был в ванной. Упущенный вызов был от Амира. Я перезвонил.

- Нас в ментовку забрали.

- Деньги-то есть?

- Есть. Да у нас всё в порядке. Тут у дверей Ганс сидит.

- Как Ганс?!

- Ну, Ганс. Точно Ганс. Он меня узнал. Мы в ментовке за Волгой.

- Клара, Амир Ганса нашел! - я напялил шапку на мокрые волосы, куртку прямо на голое тело. Кларка на удивление быстро оделась, как солдат. Ведь может, когда нужно. Обычно на сборы она тратит не меньше часа. Мы побежали на стоянку, и я, даже не прогрев двигатель, рванул за Волгу. У дверей дежурной части сидело несчастное чёрное создание. Это был Ганс. Он заметил нашу машину и пополз навстречу. Мы сгребли грязного худого и несчастного пса в охапку

Ганс всю дорогу отрывисто поскуливал, как бы рассказывая, что с ним случилось. В его голосе было столько страдания…

Мы занесли его домой, дали котлет. Он ел, но иногда котлета падала из его рта и он, как бы вспомнив новые подробности, начинал рассказывать.  Потом мы долго его отмывали.

Прямо мокрый, он прыгнул на диван, положил лапку мне на грудь и заглянул в глаза своими карими бусинами.

У собак почему-то всегда грустный взгляд.