Кареглазая моя (ЛП) - Страница 10

Теперь, когда вы прониклись сочувствием… потанцуйте со мной.

Я отрицательно покачала головой.

– Я не настолько вам сочувствую. – И с извиняющейся улыбкой пояснила: – Я никогда не

танцую на вечеринках, которые организовываю. Это как официантке самой присаживаться

за стол, когда она должна обслуживать клиентов.

– Я перенес две операции из-за внутреннего кровотечения, пока лежал в больнице, –

серьезно уточнил Джо. – И почти неделю не мог ни говорить, ни есть из-за трубки. – Он с

надеждой взглянул на меня: – Теперь-то вы достаточно сочувствуете, чтобы потанцевать

со мной?

Я снова помотала головой.

– Ладно, – продолжил Джо. – Несчастный случай произошел в мой день рождения.

– Нет.

– Да.

Я вознесла взгляд к небу.

– Как печально. Как… – Я помешкала, борясь со своими инстинктами, и неожиданно для

себя сдалась: – Ладно. Один танец.

– Я знал, что день рождения сработает, – удовлетворенно заявил Джо.

– Быстрый танец. И в уголочке, где увидит меньше всего народу.

Джо взял теплой ладонью мою руку. И повел мимо сверкающей рощицы деревьев и пальм

в горшках в затемненный угол позади оркестра. В воздухе плыла коварная джазовая

версия «Им у меня не отнять». В голосе певицы звучали трогательные хрипло-сладкие

ноты, словно похрустывали леденцовые крошки.

Джо повернул меня к себе лицом и жестом, выдающим опыт, обнял за талию. Так, мне

предстоял настоящий танец, а не топтание на месте. Я неуверенно положила руку на плечо

Джо. Он мягко притянул меня, недвусмысленно дав понять, кто будет вести в танце. А

когда поднял мою руку, чтобы я сделала пируэт, я так легко подчинилась, что мы ничуть не

запнулись. Раздался низкий смех Джо, в котором проскальзывало удовольствие от

неожиданного открытия, что ему досталась умелая партнерша.

– В чем еще вы хороши? – спросил он, близко наклонившись к моему уху. – Помимо

танцев и планирования свадеб.

– Только в этом. – Через секунду я сдалась: – Могу делать из воздушных шариков

животных. И свистеть в два пальца.

Я почувствовала у уха, как губы Джо изогнулись в улыбке.

Очки у меня сползли на кончик носа, и я ненадолго отстранилась, чтобы их поправить. И

мысленно сделала зарубку на память приладить заушники, как только вернемся в

Хьюстон.

– А что насчет вас? – спросила я. – У вас есть скрытые таланты?

– Я могу подсечь противника в баскетболе. И знаю весь натовский фонетический алфавит.

– Вы имеете в виду «Альфа, Браво, Виктор»?

– Точно.

– И вам удалось запомнить?

– Честное скаутское.

– Скажите мое имя, – приказала я, устраивая тест.

– Эхо, Йот, Виктор, Елена, Ромео, Индия.

Джо снова закрутил меня.

Казалось, воздух превратился в шампанское – каждый вдох вызывал беспечное

головокружение.

Очки снова сползли, и я начала их поправлять.

– Эйвери, – ласково сказал Джо, – дайте я их подержу пока. Положу себе в карман.

– Я тогда не разгляжу, куда нам ступать.

– Зато я разгляжу.

Он осторожно снял мои очки, сложил и засунул в нагрудный карман смокинга. Комната

расплылась в неясные пятна света и теней. Я не понимала саму себя, не могла взять в толк, почему так легко сдалась на милость Джо Тревиса. Стояла тут слепая и уязвимая, а сердце

трепетало, как крылышки колибри.

Джо заключает меня в объятия. Он держит меня как прежде, только теперь мы ближе,

наши па интимно замедляются. На этот раз он больше не следует за ритмом оркестра,

только медленному расслабленному темпу.

А я вдыхаю его запах, пропитанный солнцем и солью, смущаюсь от сильного желания

прижаться губами к шее Джо и попробовать его на вкус.

– У вас близорукость, – расслышала я вопросительные ноты в его голосе.

Я кивнула.

– Вы – единственное, что я сейчас вижу.

Он посмотрел на меня сверху, наши носы почти соприкасались.

– Хорошо.

Такое шершаво-нежное слово, словно лизнул кошачий язычок.

Дыхание перехватило. Я намеренно отвернула лицо. Нужно разорвать чары, или натворю

что-нибудь такое, о чем потом пожалею.

– Приготовьтесь, – услышала я голос Джо. – Сейчас наклон.

Я схватилась за него.

– Только не уроните.

– Да не собираюсь я вас ронять, – весело заверил он.

Я застыла, почувствовав, как его рука скользнула по спине.

– Я серьезно, Джо…

– Доверьтесь мне.

– Не думаю…

– Вот так.

Он наклонил меня назад, поддерживая. Голова моя откинулась, и перед глазами, куда ни

глянь, замерцали лампочки-светлячки, вплетенные в ветви деревьев. Я ахнула, когда Джо с

изумительной легкостью вернул меня в прежнее положение.

– Ох! Да вы силач.

– С силой это не имеет ничего общего. Просто нужно знать, как это делается.

Джо прижал меня ближе, чем прежде. Теперь мы тесно соприкасались грудью. Этот

момент словно зарядился чем-то мне прежде неведомым, словно мягким электрическим

жаром. Я притихла, не в силах издать ни звука, даже под угрозой жизни. Закрыла глаза.

Всеми чувствами вбирала Джо: близость твердого тела, дыхание, что ласкало местечко

рядом с ухом.

Чересчур скоро песня закончилась горько-сладким живописным аккордом. Джо крепче

стиснул меня.

– Еще нет, – пробормотал он. – Еще раз.

– Не стоит.

– Нет, стоит.

И не отпустил меня.

Началась другая песня, нежно зазвучала мелодия. “Как прекрасен этот мир” – ключевая

музыкальная тема свадьбы. Я слышала ее тысячу раз, во всех вообразимых ситуациях. Но

иногда старая песня пронзает сердце, словно слышишь ее в первый раз.

Пока мы танцевали, я старалась запечатлеть каждую минувшую секунду, сохранить,

словно пенни в шкатулке. Однако вскоре я потеряла нить, и остались только мы вдвоем в

целом мире, нас окутывала музыка и тьма, окрашенная мечтами. Джо взял мою руку и

положил себе на шею. Не встретив сопротивления, проделал то же самой с другой рукой.

Я понятия не имела, какая песня заиграла следующей. Мы стояли, еле уловимо

покачиваясь, связанные кольцом моих рук вокруг его шеи. Я позволила пальцам ласкать

его затылок, где густые волосы спускались, становясь все короче, к шее. Меня захватило

чувство нереальности происходящего, воображение упорно сворачивало в не том

направлении… Интересно, какой Джо в моменты близости, как он двигается, дышит,

дрожит ли?

Джо опустил голову, пока чуть отросшая щетина на подбородке не стала царапать мне

щеку.

– Нужно возвращаться к работе, – еле выдавила я. – Который… который час?

Я ощутила, как он за моей спиной поднял руку, но явно было слишком темно, чтобы

разглядеть стрелки на часах.

– Должно быть, около полуночи, – ответил Джо.

– Я должна готовить послесвадебную вечеринку.

– Где?

– Патио у бассейна.

– Я иду с вами.

– Нет, вы будете меня отвлекать.

Осознав, что все еще обнимаю его за шею, я стала опускать руки.

– Наверное.

Джо поймал меня за руку и поднес внутренней стороной запястья к губам. Сладкое

потрясение пронзило меня, когда он коснулся нежной кожи, скользя поверх бешено

бьющей жилки. Он извлек из недр своего кармана очки и отдал их мне.

Я не могла отвести от него глаз. На левой стороне скулы виднелась серповидная отметина, тонкая белая линия среди тени щетины. Другая отметина возле уголка левого глаза, едва

различимый кривой шрам. Каким-то образом эти мельчайшие несовершенства делали его

еще сексуальнее.

Хотелось коснуться шрамов кончиками пальцев. Хотелось целовать их. Однако эти

желания сдерживало подспудное знание, что передо мной мужчина, к которому я никогда

не смогу относиться как к чему-то преходящему. Если уж охватят чувства к такому

человеку, то разгорятся всепоглощающим костром. А когда все минует, вместо сердца