Каратели (СИ) - Страница 8

Андрей -- правая рука, мозг и язык зама по округу, вечно работал с горами никчемных бумажек и общался с высокопоставленными лицами Приама.

Игорь — левая рука, гнусная мерзкая, которая всегда держала врагов за шеи, в любой момент готовая убить неугодного. Он всего добивался кровью, отъявленный прирожденный отморозок. Лицо Игоря порой вызывало желание подкорректировать черты его лица: разбить нос, отрезать губы или язык.

Чем же я занимался на месте зама по округу? Как и положено высокопоставленному лицу, координировал действия рук: иногда мог быть как Андрей, иногда как Игорь. А в остальном я играл на планшете в игры, пока Андрей не подсовывал под нос очередную важную бумажку для подписи. В остальном мелкими расследования не занимался, принимал участие исключительно в особенно крупных, важных.

- Что надо? - грубо спросил у подчиненного.

- Я хотел спросить...по поводу девчонки, - Игорь кивнул в направлении песчаного берега, где до сих пор, переминаясь с ноги на ногу, продолжали стоять Клейменные. - Ты же закончил с ней? С Абрамовой? Я могу ее забрать?

Я даже бровь приподнял с искренним удивлением, безмолвно взирая на «левую руку». После некоторого молчания, я отмер, ожил, заставил себя говорить:

- Конечно, закончил. Мне она больше без надобности! - но чуть помедлив, я добавил. - Но, мой добрый друг, кто тебе сказал... - и искренне улыбнулся, невзирая на пульсацию в районе плеча и отвратительное настроение от жары. - Кто сказал такую глупость, будто бы я отдам ее тебе?

С силой пальцем ткнул ему в плечо. От удара подчиненный отошел на несколько шагов и протер кожу.

- И смотри мне... Я знаю твою кровожадность. Не порть пленников. За каждого потерянного будешь писать отчет. Ясно, Игорь?

- Да, Гектор!

Подчиненный боялся одного меня, поэтому не решился перечить. Приказы исполнял точно, надеюсь и на этот раз не нарушит, в противном случае я мог быть очень плохим начальником. И нет, я не лишал премии, я лишал части тела или жизни в целом.

***

Ехали спокойно, не превышая скоростного режима по свободной трассе, по направлению к границе. Вновь в холодном мире, без солнца и света, где на улицу опустились сумерки. Андрей тихо вел мою машину и говорил... говорил, как базарная тетка, а я смотрел в окно.

Внешне спокоен, а внутри — метель, такая же как за окном на дороге. Крутились эмоции, сталкивались друг об друга. Столько разных, целый клубок.

На границе возле шлагбаума, несмотря на метель на улице, из будки вышел мужчина в черной форме. Постучал в водительское окно рядом с Андреем. Друг покорно, как того следовало, опустил мешавшую преграду-стекло.

Каратель наклонился, лоб и глаза скрыты капюшоном, а белый снег падал на его плечи, укрытые темной формой, и частично нам в машину.

- Рядовой номер 68808-09! - мужчина показал раскрытый документ с номером Карателя, зарегистрированным в базе данных. В салон автомобиля повеяло теплым дыханием. - Предъявите документы, будьте любезны!

Как по инструкции, как того требовал устав, но меня это лишь сильнее разозлило. И метель в душе яростно взмыла из глубин меня. Больной рукой я вытащил из куртки свой документ-удостоверение и сунул его в открытое окно и Карателю прямо в удивленное лицо:

- Слышь, ты, когда уже запомнишь мои чертовы НОМЕРА!

***

Я всегда жил с определенной целью, опирался на нее, делал все необходимое для ее достижения. В детстве, с гордостью глядя на отца, поставил цель — стать следующим замом Карателей по округу. Отец — идеальный, справедливый, умный, сильный, не такой как я.

Я рожден был слабым по физическим параметрам, жалкая оболочка -- худые руки и ноги. Слабак — кличка, которой наделили в детстве. Андрей жил по соседству, всегда был другом, сколько себя помнил. Крупный в физическом плане часто защищал меня от нападок Карателей. Всегда-всегда подставлял плечо, сколько бы я не лез на рожон и не получал по лицу, Андрей вставал на мою защиту.

Надо мной смеялись, что хлюпик не достоин был родиться у такого отца, поэтому я поставил своей целью стать следующим замом, но поскольку физически был очень слаб мой гонор приносил слишком много бед. Приходил с проломанным черепом, с дырой в голове от удара камнем, с протертыми коленями, с прожженной губой от бычка сигареты. Мать постоянно рыдала, а отец лупил за то, что измывался над матерью. Она обнимала, целовала, ластилась, а я отталкивал ее, прогонял со своими розовыми соплями и шел пачкать кровью ванную комнату. Как же я удивился, когда примерно после двенадцати лет начал набирать мышечную массу, то ли дворовые драки с Карателями сделали свое дело, то ли гены отца. Я стал не только длинным, но и тело приобрело мощь.

Я начал медленно затмевать Андрея, заставил скрыться в своей тени, но друг был и рад. Чувствовал, как ему стало легче дышать. Из-за меня ему приходилось драться, переступать врожденный пацифизм. Андрей — добрейший души Каратель, которому надо было родиться человеком.

После смерти отца я добыл себе место зама в бою против Карателей округа. Пять лет крови и месива, я забыл, что такое спокойные (не трясущиеся от адреналина в крови руки), что такое ужин в семье и ночь любви. Бой, кровь, мясо — каждый день перед глазами.

После получения должности, я поставил цель в жизни — стать самым запоминающимся замом округа Приама. Самым главным Карателем в истории. Для этого я должен был получить доступ к Клейменным. И девчонка была необходима для результата. И теперь цель достигнута.

Какова следующая цель?

Когда Андрей заговорил в тишине салона автомобиля я молчал, что мне не присуще:

- Ты рад? - спросил друг, отвлекая от мыслей и воспоминаний о детстве.

Дворники на стекле прогоняли мощную метель на улице и вводили в состояние транса, монотонно двигаясь туда-сюда. Гипнотизировали или усыпляли.

- Ты рад? - повторил Андрей.

- Чему?

- Ты добыл доступ к их миру! Ты представь! Вау! - Андрей засмеялся и шарахнул двумя раскрытыми ладонями по кожаному рулю, с изображенным на нем ягуаром в прыжке.

Радости не было. Всякий раз как достигал очередной цели, появлялась глухая пустота. 

- Это не моя заслуга. Люда. Люда продала душу «Клейменным» (дьяволу) в очередной раз.

- Все равно! - еще раз игриво стукнул ладонью Андрей по рулю. - Давай, что ли отметим сегодня? -- Андрей изучал меня сбоку с какой-то известной только ему целью. Пытался что-то найти во мне.

Я промолчал на предложение нажраться. Чтобы Андрей предложил выпить? Это очень странно и необычно, будто хотел меня развлечь или отвлечь. Только от чего? Я разве расстроен? Я же достиг очередной цели — узнал, где мир Клейменных. Я войду в историю....

- Ольгердовичу, когда скажешь?

- Какому Ольгердовичу? - резко вырвалось. Не смог сдержать собственную метель в душе, которая взяла вверх над телом и разумом. - Молчать! Никто не должен знать, кроме моих работников. Наместник тоже не должен знать! Я веду разговор с Ежом и никто не должен об этом догадываться! Запомни! - щелкнул друга по носу.

Мы ехали по пустой главной дороге округа. В темное время дня мирный народ спал или отдыхал в домах, но не Клейменные.

Чистые сугробы на обочинах привлекали внимание белизной. Андрей плавно сбавил скорость автомобиля, а я сквозь стекло наблюдал, как в небе на расстоянии трех метров от асфальта летала машина, как птица. Правда безвольная, тяжелая птица, которой управляли руки Клейменного (красивые, украшенные фиолетовым пламенем). Завораживающие прекрасные, могущественные руки. В подобные моменты замираешь перед их силой. Порой возникало естественное желание, живущее в нас с давних времен, преклонить колени перед великой силой. Но когда однотонная машина упала на стоявшего под ней Карателя, прикрывающего голову руками, желание поклониться исчезло.

- По идее, надо вызвать патруль, - заметил Андрей, отвернувшись от зрелища расплющенного под тяжестью машины Карателя.

- Надо, так надо... - скупо ответил, глядя на пятерых Клейменных, что-то обсуждавших возле упавшей машины.