Капризка - вождь ничевоков - Страница 19

Старый артист кинул ничевокам конец верёвки. Они привязали его к плавающему бревну, и все за него ухватились.

— Полный вперёд! — крикнул Вова.

И моторка помчалась, ведя на буксире двадцать бывших обитателей зоопарка.

На место они прибыли в самый последний момент. Здесь раздавались ужасные крики. Животные не хотели погибать. Работники зоопарка поседели от ужаса.

А вода уже заливала клетки. Метались и рычали испуганные львы и тигры. Трубили слоны. Ревели медведи. Выли волки. Жалобно кричали мартышки.

Ничевокам стало страшно. У некоторых снова застучали зубы. Не от холода. Но Кот в сапогах пошутил:

— Ребята! А может, лучше в школу пойдём? Учиться!

Ничевоки несмело рассмеялись и бесстрашно подплыли к клеткам. Но тут старый артист остановил их:

— Погодите, друзья мои! Погодите! Пусть сначала Бимбо хоть немного успокоит животных!

Бимбо стал лаять, урчать, рычать, повизгивать. И по-всякому махать хвостом.

Животные понимают друг друга. И Бимбо сказал, чтобы звери не боялись. Что люди пришли их спасать.

Но в минуту смертельной опасности даже люди порою перестают понимать слова. И звери успокоились не совсем. Было очень опасно к ним приближаться. Но тут раздался голос ничевока. Того самого, который любил стучать молотком.

— Погодите! Погодите! — кричал ничевок. — Чего без толку рисковать? — Он придумал, что надо сделать.

Ничевоки рубили деревья и связывали их в плоты. А плоты подводили под основания клеток.

Вскоре все клетки стали плавучими. Тут как раз пришел буксирный пароход. Он взял на буксир клетки и повёл их к сухим берегам.

А слоны пошли за клетками сами. Они умные. А за слонами, по шею в воде, — жирафы. А за жирафами — верблюды, олени. Все, кто большого роста.

Но это было ещё не всё. Настоящее бедствие началось к вечеру. Вода поднялась до самых крыш. Теперь простореченцы спасались на крышах самых высоких домов.

Все жители могли бы погибнуть. Но люди не оставляют в беде друг друга. Так бывает всегда.

Жители были сняты с крыш и посажены на пароходы и вертолёты, катера и лодки. Не были оставлены на погибель ни одна кошка, ни одна собака, ни одна канарейка.

Всё живое было спасено.

Когда спасательные работы были закончены, последними на катер взобрались Петя, Сева и Вова-морячок. Они спасали книги из детской библиотеки. Кто-то узнал их и подразнил нарочно:

— Эй, ничевоки! Ведь это книги! Зачем вы их спасаете?

— Ничего! — ответили, посмеиваясь, ничевоки. — Ещё почитаем, если заставлять не будут…

Кот в сапогах решительно отказался плыть к сухим берегам. Он сказал капитану катера:

— Сеньор! У меня здесь есть неотложное дело. Извините меня, пожалуйста.

— Пожалуйста! — ответил капитан. И с удивлением посмотрел вокруг. Ему непонятно было, какое могло быть дело здесь. Ведь только пустынное море расстилалось вокруг. И лишь телевизионная башня одна высилась во мраке наступающей ночи.

Катер уплыл.

Кот в сапогах ни на минуту не забывал о виновнике бедствия.

Он где-то здесь!

Кот в сапогах надвинул шляпу на глаза и направил лодку к телевизионной башне.

И правда, Капризка прятался за железной балкой на самом верху.

Кот в сапогах устремился туда. Ещё немного — и он предстал перед Капризкой.

— Презренный! — воскликнул Кот в сапогах. — Ты должен погибнуть!

И он с яростью выхватил из ножен шпагу.

— А что я сделал! — захныкал Капризка.

Но Капризка сразу же понял, что хныкать теперь бесполезно. И попробовал обмануть Кота в сапогах по-другому:

— Ты благородное существо, а я был плохим. Но теперь я буду хорошим.

Он со страхом посмотрел вниз.

— Нет! — воскликнул в гневе Кот в сапогах. — Ты должен погибнуть.

Кот в сапогах сделал шаг вперёд. Капризка в ужасе округлил глаза.

Он понял, что ещё секунда и…

— Ха! — сказал он. — Ты не можешь меня убить. Я из сказки! Как и ты!

Капризка вспомнил, что он — существо из сказки, он бессмертен. И значит, его нельзя убить. Он может только исчезнуть. Уйти в другую сказку!

Тогда благородный Кот в сапогах решился.

«Я избавлю людей от него», — так подумал он.

— Хорошо, — сказал Кот в сапогах и бросил шпагу в ножны. — В таком случае исчезнем оба.

Но чтобы уйти в другую сказку, надо знать ВЕЛИКОЕ НЕСЛЫШНОЕ СЛОВО. Его знают все сказочные существа. И оно было сказано.

Капризка выкрикнул его.

Кот в сапогах произнёс нехотя и печально.

Ему очень не хотелось расставаться с Павликом и Наташей, со старым артистом и Бимбо. Со всеми простореченцами.

И особенно с ничевоками. Ведь те, кому мы делаем добро, дороги нам особенно.

Так бывает всегда.

Мгновение спустя на верхней площадке телевизионной башни не стало никого.

Как только простореченцы починили плотину электростанции, схлынула вода. Вернулись в город все его жители. И Павлик с бабушкой, и Наташа с мамой. И старый артист с Бимбо.

Вернулись домой Петя, Сева, Вова и все другие молодые люди, которых раньше звали ничевоками.

Они научились работать. И это им очень нравится. А живут они дома. С папами, мамами и бабушками.

Не стало в городе зоопарка.

Все звери и птицы были отпущены на свободу. Добрые простореченцы отвезли их туда, где они жили раньше. Только мартышки почему-то не захотели покинуть Простореченск. Они спят на деревьях в парке. Днём они катаются на крышах трамваев и автобусов. А зимой их охотно берут себе в дом простореченцы. До весны. Мартышки уже научились у людей носить шляпы и перчатки. Мартышки безошибочно узнают тех, кто был ничевоком. А кроме мартышек, их никто не может узнать, потому что ничевоки стали как все. Только не любят сладостей.

В Доме рыбака и охотника каждый год устраиваются ПРАЗДНИКИ ВСЕГО ЖИВОГО. А в окрестностях и поблизости появились звери и птицы. И видели живую лягушку. И даже, говорят, в озере плавают рыбы!

А в парке, на главной аллее, той самой, где Павлик с Капризкой когда-то поливали всех из шланга, стоит памятник Коту в сапогах. Кот держит в руках книгу и будто читает сказку.

Всем хочется, чтобы Кот в сапогах вернулся в их город. Дети нарочно оставляют на ночь открытую книгу.

Правда, только раз в сто лет бывает, что из книг выходят герои. Но… бывает!

Дети иногда спрашивают меня:

— А Капризка есть на самом деле? Или его придумали?

И я не знаю, что ответить. С одной стороны есть, а с другой стороны… Нет, не знаю. Но вот однажды, кажется, я его видел. Зимой. Вот как это было.

На остановке ждали трамвай женщина с маленькой девочкой. Девочка капризничала, топала ножками в тёплых сапожках, вырывалась, плача и визжа противным голосишком. Белые пушистые помпончики на её вязаной шапочке прыгали из стороны в сторону.

— Не хочу! Не хочу! Не хочу ехать в трамвае-е! Хочу-у-у в авто-обу-у-у-с!

Как будто ей не всё равно.

Но тут подошёл красный новенький трамвай, стеклянные двери открылись, я помог женщине с девочкой взобраться и вошёл сам. Девочка сразу закричала, заливаясь слезами:

— Хочу к окошку! Хо-очу-у к око-ошку-у!

Пассажиры, которые сидели у окна, вскочили и наперебой стали приглашать девочку сесть с ними рядом. Она, бесцеремонно всех расталкивая, прошла к окну, села и закричала ещё громче и противнее:

— Ничего не видно-о-о!

И правда, окно было покрыто изморозью. Кто-то поспешно стал перчаткой протирать стекло, и получилось оконце, через него можно было смотреть. Девочка взглянула и снова залилась слезами и затрясла помпончиком:

— Не туда едем! Не хочу-у-у!

Пассажиры зароптали и с неудовольствием посмотрели на женщину. «Вот ведь, как разбаловали ребёнка!» — подумали все.