Каприз фортуны (СИ) - Страница 24

- Последние несколько месяцев я уже ничему не удивляюсь, стоит ли это делать теперь?

Я соглашаюсь с ним и в последний раз прижимаюсь к нему. Мне кажется, что я смотрю на него целую вечность, прежде чем снова прикоснуться к губам, и он опять меня не отталкивает, но и не углубляет поцелуй. Я стараюсь об этом не думать, когда мы отходим друг от друга.

- Поехали, мне нужно тебе кое-что рассказать, - произношу я. - Садись с другой стороны.

Он обходит машину, и я уже хватаюсь за дверную ручку, как слышу тихие, быстрые шаги в нескольких метрах от нас.

Я оборачиваюсь в ту сторону, чувствуя, как тревожно забилось сердце, а потом вижу Хоббса с битой в руках.

На секунду я теряю дар речи, видя, как Брайан беззаботно открывает дверь машины, и мне даже кажется, что сейчас он сядет и успеет ее захлопнуть, но реальность не оправдывает моих надежд, поэтому я что-то кричу, скорее всего, свое имя, но не слышу его, потому что удар заглушает гул в моих ушах, а перед глазами все плывет, и вдруг становится так невыносимо больно, что эта боль полностью застилает туман перед моими глазами, и я будто падаю в пропасть, не в силах больше стоять на ногах.

Мне кажется, что я сплю, и это самый невероятный и ужасный кошмар на свете.

Временами я просыпаюсь, на несколько минут возвращаясь в сознание, а потом снова проваливаюсь в ту пустоту, на которую сам себя и обрек.

Сны смешиваются с явью, и это сильно меня пугает, потому что порой мне кажется, что все, что со мной было - мне приснилось.

Я практически все время молчу, но временами мне мешается повязка на голове, отвлекает боль в правой руке, а иногда я начинаю чихать, когда вновь приносят эти жуткие лилии. И еще меня тошнит от запаха тунца, который мне так и не довелось попробовать.

Когда я впервые увидел свою маму, то по моим щекам неосознанно потекли слезы. Я почувствовал, как они беспрерывно катятся, но был не в силах их убрать.

Но плакал я не оттого, что соскучился по ней, или что я жив… А оттого, что понял — если здесь моя мама, то на этой кровати мое тело.

Порой мне казалось, что Брайан мне приснился. И я даже начал верить в это после того, как поговорил с медсестрой.

- Вы не видели тут молодого человека? - хрипло произнес я, пока она выкидывала завянувшие цветы. - Он такой высокий, и у него темные волосы, карие глаза, сильные руки и просто невероятное тело, - закончил я шепотом и упавшим голосом, глядя, с каким пониманием и сочувствием посмотрела на меня медсестра.

Наверное, она подумала, что я его выдумал сам себе.

- Вы были в коме три недели, вам нужно привыкнуть теперь находиться здесь. Мало ли, что вам могло сниться, пока вы были без сознания на грани жизни и смерти.

Я мысленно послал ее к чертям.

Сейчас Брайан казался каким-то нереальным. И я уже с трудом верил в то, что когда-то обладал его телом. Да как это вообще могло произойти? Этого же просто не может быть.

Я спросил у мамы про него, но она только настороженно покачала головой. А мне почему-то сразу вспомнилось, как отец тогда ударил Брайана. Неужели он ничего не сказал ей?

У меня возникла острая необходимость увидеть отца, но, как я понял, он даже не пожелал поинтересоваться самочувствием своего сына.

Мама сказала, что Дафна куда-то уехала, а мобильник мне никто не давал, поэтому я даже не мог узнать у нее, что же произошло в ту ночь.

Но через несколько дней я уже полностью сделал расклад в своей голове: Хоббс какого-то хрена обозлился на меня и избил, я пролежал в коме три недели, и чтобы не сойти с ума, придумал себе крутого защитника, который влюбился в меня без памяти.

Вот только чтобы увидеть вновь этого защитника, мне нужно обратно в кому, потому что существует он, похоже, лишь в моей голове…

А еще через неделю я уже мечтал о том, чтобы этого Брайана Кинни на самом деле не существовало. Потому что если он действительно есть, то это означает только одно — он больше не хочет меня видеть.

И уж лучше я смирюсь с демонами в своей голове, чем буду игнорировать разбитое сердце.

Но смириться с демонами оказалось не так-то просто. Иногда мне мерещился его голос, зовущий меня по имени. И клянусь, я чувствовал запах его одеколона. Причем он был до боли знакомым, будто я сам когда-то им весь пропитался.

Но я открывал глаза, и никого не было.

Только однажды мне на одно мгновение померещился его силуэт в коридоре, но скорее всего, это плод моего воображения, смешанный с львиной долей снотворного.

Когда мне стало чуточку лучше, меня перевели в другую палату.

Я заново учился бросать мячик, держать ручку вместе с карандашом, и я думал, что так мне и надо.

Я жалкий неудачник, все время зависящий от кого-то и от чего-то, и этот Брайан Кинни, если он существует, просто красавчик, что теперь не обращает на меня внимания. От таких, как я, нужно держаться подальше. Особенно теперь, когда я с криком просыпаюсь по ночам, пугая ночную медсестру.

Мне все время снится Брайан. Что это его ударили битой, а я видел это издалека. Я наблюдал за ним и ничего не мог поделать, хотя стоял всего лишь в двух метрах.

У меня было чувство, что я не оправдал чьих-то надежд. Что я не справился с какой-то важной задачей, и теперь меня каждый день наказывают за это, протыкая насквозь иголками и закрывая дверь на ключ, словно я в тюрьме.

Но ощущение, что он где-то до сих пор внутри меня, не покидало ни на секунду.

Я ловил себя на мысли, что неосознанно повторяю его движения, какие-то фразы, и даже манеру разговаривать.

И вот той ночью, когда я снова проснулся с криком, в очередной раз переживая тот момент, когда кого-то из нас ударили битой по голове, я наконец увидел его.

Он стоит прямо под дверью, пристально вглядываясь в темноту палаты, а лучик света освещает его лицо. Я замечаю, как он вздрагивает, когда я открываю глаза, но отступить уже не может.

Я приподнимаюсь на локтях, стараясь не сводить с него глаз, будто боясь, что видение сейчас уйдет, но он не исчезает.

Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга, а потом он медленно открывает дверь и входит внутрь.

Мое сердце начинает биться с удвоенной силой.

Поверить не могу, что вижу его. Я ведь вижу его первый раз. Именно вот так — со стороны. До сих пор я видел его только в зеркале и своих снах.

И есть в нем что-то такое, от чего я даже и слова вымолвить не могу, а ведь я столько всего хотел ему сказать…

И он тоже всматривается в меня, будто не веря происходящему.

- Я говорил, что ты чертовски красивый? - первый нарушаю зловещую тишину и наконец вижу тень улыбки на его лице.

- Каждый день, - тихо отвечает он и подходит еще ближе.

Я киваю, пытаясь прочистить горло. Сколько раз я мечтал, что вот так увижу его, а теперь даже не могу подобрать слов.

- Как ты себя чувствуешь? - осторожно спрашивает он.

- Так, будто меня ударили битой по голове и оставили умирать, - отвечаю тут же, не подумав.

По его лицу пробегает тень, и он отступает на шаг, словно я влепил ему пощёчину.

- Я тебя не оставлял.

Четыре простых слова, которые даются ему с невероятным трудом, словно бальзам, разливаются по израненному сердцу.

- Я знаю, - поспешно говорю я. - Мне уже лучше. Намного. И меня скоро выпишут.

Он кивает и молчит.

Мне становится страшно от мысли, что это всего лишь сон, поэтому я еле слышно прошу:

- Дай мне свою руку.

Брайан медлит несколько секунд, а потом все же аккуратно подходит ко мне и мягко обхватывает мою ладонь. Я благодарно ее сжимаю.

- У нас получилось, верно? - спрашиваю я. - Мы ведь вернулись в свои тела.

- Но не таким путем, - отвечает он с горечью.

- Я знаю, но это ведь к лучшему?

Он неопределенно качает головой.

- Мне пора идти.

Его рука выскальзывает из моей, и я понимаю, что вижу его в последний раз. Он больше не придет…

Однако Брайан поворачивается ко мне у самой двери и, прежде чем открыть ее, произносит: